Советы в переработке

ПОСЛЕ ТОГО как революционный запал иссяк и жизнь вошла в привычное русло, государство вернулось к обычной практике утилизации отходов: ничего не утилизировать и бросать где попало. Проводимая форсирующими темпами индустриализация, а потом и Великая Отечественная война не оставляли времени задумываться о переработке отходов. Сырье шло в дело с колес, шлак просто отбрасывали в сторону. Только в декабре 1952 года, в последние месяцы жизни Сталина, было принято постановление Совета Министров РСФСР «О мероприятиях, обеспечивающих обезвреживание и утилизацию мусора, вывозимого на свалки и с/х поля в окрестностях Москвы, Ленинграда и городов республиканского подчинения». Как мы видим, из всего Союза республик только Российская Федерация озаботилась этим вопросом, да и то лишь в отношении столичных городов.

У СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ отношение к утилизации отходов было диалектическое. С одной стороны, множество территорий от Байкала до Челябинска и от Чернобыля до Норильска находилось на грани экологической катастрофы. Радиация «сочилась из водопроводного крана», вредные выбросы градообразующих предприятий отравляли воду, воздух и почву, число онкологических заболеваний в «зонах бедствия» росло в геометрической прогрессии. С другой стороны, как только прижимистый Никита Хрущев обосновался в Кремле, все население стало сдавать во вторсырье стеклотару, а тысячи пионеров – рыскать по стране в поисках макулатуры и металлического лома. Именно тогда для большинства напитков, будь то пиво, минеральная вода или молоко, разработали единые стандарты тары.

Чтобы любую бутылку можно было вымыть и пустить в оборот еще раз и еще раз. Пункты приема стеклотары можно было найти даже в самой дальней деревне, а в очереди к окошечку могли оказаться рядом и рабочий, и директор завода. На стыке 50–60-х по многим параметрам переработки отходов СССР обогнал даже страны Западной Европы! В московском Нагатино появился первый завод по сортировке мусора. Что же касается макулатуры и картона, то сегодня Россия перерабатывает в разы меньше бумаги, чем это было в советские времена. Если раньше в переработку шло до 50 %, то сегодня – только 7 % бумажных изделий.

ПРОЦЕСС СДАЧИ вторсырья был бюрократизирован и отлажен. Все нити сходились к Госплану и Госснабу, а конкретными мерами занимались четыре отдельные организации. Главвторсырье, относящееся к Министерству легкой промышленности, отвечало за сбор и заготовку вторсырья в городах и поселках городского типа; в сельской местности сбором отходов занимался главк Центросоюз; на моторно-тракторных станциях, в совхозах и на территории заводов и фабрик хозяйствовали Главвторчермет и Главвторцветмет, отвечавшие, соответственно, за черную и цветную металлургию. За инновации в сфере переработки отвечал подчиненный Госснабу НИИ ВИВР – Всесоюзный институт вторичных ресурсов. После демократической революции 1991 года все разработки были свернуты.

ЧЕМ ЖЕ ОБЪЯСНИТЬ это противоречие: с одной стороны, многие районы страны находились на грани экологической катастрофы, а с другой – в СССР существовала отлаженная система и разветвленная сеть по сбору и переработке вторсырья? Объяснение простое: советские власти, так же как и сегодняшние российские, руководствовались максимой: «Страна большая – места хватит». Мусор можно просто выбросить. Советы не задумывались об экологии, Советы думали об обороноспособности страны. Во главе угла стояла экономия средств. Именно поэтому каждая бутылка для молока должна была быть использована максимальное количество раз. Отходы же, не поддающиеся переработке, можно было бросить в мусорный ящик, посыпать хлоркой и оставить гнить до той поры, когда раз в неделю приедет мусоровоз и вывезет объедки на ближайшую свалку.

СЕГОДНЯ РОССИЯ, главная наследница Советского Союза, в области утилизации отходов значительно отстает от СССР, не говоря уже об отставании от Японии или Швеции. Главный «оператор» русского мусора – корпорация «Ростех» – настаивает сугубо на сжигании отходов. Только 4 % российского мусора перерабатывается, 2 % сжигаются, остальные 94 % гниют под открытым небом. Россия, в отличие от СССР, не является бюрократической империей, поэтому количество территорий, отданных под свалки, не удается подсчитать даже Администрации президента. Путин называет цифру в 48 тыс. га, Счетная палата – 4 млн га. Хотя, по ее же данным за 2000 год, площадь русских свалок должна была достичь 3 млн га только к 2050 году. Но мы работаем с существенным опережением графика. Объем же мусора, находящегося сегодня на полигонах ТБО (это как «советский» мусор, так и «российский», что накопился за почти 30 лет независимости), огромен и поражает воображение – 60 млрд т. И это только бытовые отходы, без учета отходов промышленного производства. Многие экономисты заявляют, что если только повысить процент переработки вторсырья с нынешних 6 % до хотя бы среднемировых 60 %, то мы могли бы получить «вторую ресурсную экономику», превосходящую по объему в 1,3 раза существующую сегодня в России экономику нефти и газа. Но, по расчетам Минприроды, повышение уровня переработки только до 40 % обойдется бюджету в €40–50 млрд прямых первоначальных инвестиций. Проще – выбросить в лесу. В итоге получается, что сегодня в России 15 тыс. лицензированных полигонов ТБО, 17 тыс. несанкционированных (не получивших лицензии) и 13 тыс. нелегальных свалок (в ближайшем лесу).

ИЗ ВСЕХ ПОСТСОВЕТСКИХ республик советскую систему утилизации отходов в наиболее полном виде унаследовала лишь Беларусь. Около пяти лет назад указом президента Лукашенко был введен специальный «экосбор», направляемый на переработку отходов. По всей стране работают пункты приема вторсырья, причем не только бумаги, стекла и пластика, но и батареек, и электроники. И постепенно, даже на уровне муниципалитетов, внедряется система раздельного сбора бытового мусора. Путь в цивилизованное будущее устлан не цветами, но кто-то же должен его расчищать.