Установка на смерть
– Существует несколько версий относительно СПИДа, причем достаточно спорных. Одни говорят, что вирус есть, другие – что нет. Потому что этот вирус никто не видел, никто не сфотографировал, и никто ничего еще не доказал. Причем это не простые обыватели, а микробиологи, врачи, ученые. А какой точки зрения придерживаетесь вы?
– Если говорить про СПИД, то есть несколько аспектов разговора между нами, как непрофессионалами. Первый – это вообще есть он или нет? Второй вопрос, который постоянно муссируется, – откуда он взялся? За всю прожитую мной жизнь, а я прожил 45 лет – не так уж и мало, – я даже не слышал, чтобы в моем кругу кто-то болел СПИДом. И причины, наверное, есть. Что касается самого вируса, я думаю, что он существует, слишком рискованно просто раздуть это из ничего. Да, хорошая версия, что СПИД придумали, но не все так просто, придумать это на пустом месте невозможно. Другой разговор, откуда он взялся. Этого никто не знает, и в принципе знать не может. Вполне может быть, что вирусу СПИДа сотни, а то и тысячи лет… Просто этот вирус жил внутри, и так же люди от него умирали…
– Только не знали от чего?
– Ну как не знали… От той же самой пневмонии… Просто медицинская наука до недавнего прошлого не позволяла диагностировать не только СПИД, а вообще многие болезни. Ну, умирал человек и умирал, кто его знает, от чего умирал? А он, может быть, от СПИДа и умирал… Как это сейчас проверишь? СПИД появился тогда, когда наука смогла его хоть как-то идентифицировать. И сейчас говорить, что ему 30 или 40 лет, на мой взгляд, чистая глупость. Вирусов масса – изученных и не изученных, и завтра могут появиться новые, о которых мы слыхом не слыхивали, потому что появятся методы их диагностирования или некие проблемы, относительно которых мы их сможем обнаружить. Пока они сидят тихо, мы про них не знаем. Дальше политика начинается, и мое мнение где-то посредине. Вирус существует, об этом говорить надо, но не устраивать шоу. А что касается другой стороны, на которую тратится слишком много денег… влегкую, особенно в нашей стране.
– Просто делают бизнес…
– Бизнес и деньги становятся на первое место, поэтому все половинчато. Конечно, болезнь существует, и ей нужно заниматься, но из этого не надо делать шоу. Я видел достаточное количество людей, которые болели и даже умирали от сердечно-сосудистых заболеваний, например…
– Так в том-то и дело, что есть другие заболевания, на которые следует обратить внимание, и бесплатно их не лечат…
– Я сам переболел в молодости легкой формой туберкулеза и видел, какое количество людей лежит в госпиталях и больницах. Я похоронил несколько человек, умерших от рака, нет двух-трех семей, чтобы человек там не заболел раком или сердечно-сосудистым заболеванием, но СПИДа я не видел. Поэтому мне кажется, что проблема СПИДа слишком раздута.
– Вы говорите, что у вас нет знакомых, больных СПИДом, у меня тоже их нет. Получается, что это избирательная болезнь, в основном социальная, и ею заражается определенная категория людей. Есть исключения, но основная масса – это гомосексуалисты, проститутки и наркоманы…
– Это вторая часть истории со СПИДом, не совсем социальная. Официальная статистика все-таки не врет: СПИДом действительно болеют люди определенных категорий и жизненных устоев. Исключения бывают везде, но в основной своей массе это наркоманы – люди, активно употребляющие наркотики. Не те, что когда-то один раз понюхали или курнули с друзьями в туалете, а конкретно подсевшие на определенный допинг. Вторая группа – женщины, которые занимаются проституцией, и третья группа – это пассивные гомосексуалисты.
– Но можно заразиться и при переливании крови, при родах…
– Через кровь, через мать – это все наше человеческое разгильдяйство, это редкие моменты, но и они не случайны. На мой взгляд, те три группы, которые я перечислил, имеют одну общую черту, некий общий стиль жизни, а именно – нежелание жить. Они подсознательно разочаровались в обычной материальной человеческой жизни, не знают путей выхода из ситуации, слабые по характеру – вот это основная объединяющая их черта. Например, наркоманы. Сильный человек серьезно на наркотики не подсядет, а если подсядет, то через какое-то время он становится слабым, безвольным… Наркотики ему нужны для того, чтобы получать положительные эмоции, потому что в этом материальном мире он их не находит. Ему человеческая жизнь становится неинтересна, он в ней ничего не понимает. Далее женщины-проститутки, подчеркиваю, далеко не все. Хорошая профессия, вечная и древняя, но в последнее время перешла в разряд дилетантства. Женщины занимаются этим исключительно для того, чтобы сегодня и сейчас получить кайф. Они не знают, как зарабатывать деньги, у них нет профессии, цели в жизни, они не понимают, как развиваться, куда двигаться, причем 80 процентов этих женщин наверняка на наркотиках. Это женщины, которые потерялись в жизни, не знают, как стать счастливыми, и ищут положительных эмоций по-простому, сиюминутно.
– По-моему, они просто ищут легких денег…
– А легкие деньги – это и есть тот кайф, который им нужен. Здесь такая же черта – слабые женщины, сильные в проститутки не идут. Они могут попробовать, понимают, что это не приносит ни материального, ни морального удовлетворения, и на этом все заканчивается.
– Тут моральный слом должен произойти.
– Я предполагаю, что есть проститутки профессиональные, женщины из этой категории вряд ли болеют СПИДом, но это два-три процента от общего количества проституток. Остальные, как говорят, падшие женщины. Они не падшие, они просто идут по пути наименьшего сопротивления. Я уверен, что счастливых из них мало...
– Теперь третья группа – пассивные гомосексуалисты. Здесь вы что имеете в виду?
– Я вообще нормально отношусь к гомосексуалистам, так как понимаю, что человеческая биомашина может давать отклонения, и неких гормонов может быть больше или меньше, чем положено. И по внутреннему содержанию есть гомосексуалисты, которые могут быть сильными, принимать серьезные решения – это активные гомосексуалисты, их основная направленность сексуального рефлекса – они любят мужчин. Это некое исключение из правил, ну, все в жизни бывает, бывают инвалиды, бывают те или эти… Что касается пассивных – их 98 процентов. Если ты войдешь в Интернет и наберешь «мальчик ищет мальчика», то думаю, что ты будешь неприятно удивлена количеством таких объявлений.
– Не буду, я на телевидении работала…
– Это люди из той же когорты, они не любят мальчиков, здесь речь идет не о чувствах, а о том, что у них есть отклонения, причем не на уровне физического развития. На каком-то этапе они просто сломались психологически, они боятся, не могут и не знают, как подойти к женщине… Это комплекс слабого человека, и в первую очередь слабого мужчины. Мужчина должен быть мужчиной, он должен быть сильным и должен заниматься сексом с женщиной, ему это необходимо, иначе он начинает приобретать женские черты в плохом смысле этого слова. Он становится слабым, безвольным человеком. Это серьезное бедствие, потому что мужики разочаровываются и теряют интерес к жизни. И пассивный гомосексуализм исключительно от того, что они не знают, что им делать, куда идти, куда бежать. Еще раз говорю: гомосексуалист – это тот, кто может полюбить мужчину, а пассивные гомосексуалисты мужчин не любят, это чисто сексуальный рефлекс. Это из той же категории, что проститутки и наркоманы. Желание получить положительные эмоции сейчас и сразу, а будущее их жизни им неинтересно, потому что человек по сути своей должен двигаться вперед, иначе чем он отличается от обезьяны? Самая главная черта человека, которая отличает его от животного, – творчески развиваться и думать. Из моих знакомых никто не болеет СПИДом не потому, что этой болезни нет в помине, а потому, что я общаюсь в основном с теми людьми, которые мне интересны, у которых есть цель в жизни, и поэтому они не стали наркоманами, проститутками и гомосексуалистами.
Что касается вируса СПИДа, он просто не на всех залезает. Например, живет инфицированный человек со здоровым, и тот не заражается. Получается, что вирус на кого-то может залезть, а на кого-то нет.
– Избирательное какое-то действие.
– И это действительно так. По банальной житейской логике получается, что если бы СПИД мог поселиться в любом организме, то у нас была бы катастрофа, и мы от СПИДа умирали бы как мухи, потому что это развивается в геометрической прогрессии.
– И Африка уже должна была вымереть...
– Но она не вымрет. Вопрос в чем: сам вирус не во все организмы залезает, а только в те, которые мы объединили в несколько групп. Решение этой проблемы в социальном вопросе, которого раньше не было, а сейчас возник, может, поэтому и СПИД возник. Потому что появилось очень много слабых, разочарованных в материальной жизни людей, которые целью жизни ставят просто слово бабло, и это слово отвлекает их от всего остального. Они пытаются получить сиюминутно положительные эмоции, неважно где – в проституции, в гомосексуализме, в наркотиках и так далее. Человек перестает творчески мыслить и думать, и все – он обществу становится неинтересен, в нем выключается автомат защиты… От чего он умрет, от СПИДа или от чего-то другого, это вообще не принципиально. Вирус все-таки некое живое существо, может быть с коллективным разумом, я не знаю, но он же думает как-то, мозги у него где-то есть. Мы их не нашли еще. Проанализируем ситуацию: был птичий грипп, мы его душим-душим, а он вдруг перестраивается – и уже эпидемия свиного гриппа.
– И не можем мы против него лекарство придумать.
– Вирусы нельзя уничтожать, это та наша окружающая среда, в которой выросла и сформировалась биологическая машина – человеческий организм. Мы не трогаем вирус – и он нас не трогает, мы к нему претензии – и он к нам претензии. Мы травим его всякими газами, нефтью, и он нам отвечает. Я не думаю, что это один маленький вирусик, это некая большая субстанция, с непонятными и неизвестными нам мозгами. Не изученными нами. Поэтому, что касается вируса СПИДа, вопрос не в том, найдем ли мы лекарство в буквальном смысле, а в том, что мы должны создать среду не только в России, но и во всем мире, которая не даст возможности выключать тумблер защиты. Люди, у которых выключили основную человеческую функцию (кто – я не знаю, может Бог, может внутренний компьютер), на земле неинтересны. Их не убивают сразу, просто выключают тумблер, потому что защищать их нет смысла. И вирус в них поселяется.
А.И. Новиков
– Есть интересный факт, что люди, больные СПИДом, часто пренебрегают антиретровирусной терапией. Они забывают принимать таблетки, от которых зависит их жизнь в прямом смысле этого слова.
– Эти люди не хотят жить. Как можно вылечить человека, который не хочет жить? Не в таблетке дело. Люди подсознательно не хотят жить, им на этой земле неинтересно.
– А зачем они тогда детей рожают?
– Ну а как? Есть физические потребности организма заниматься сексом, мозги-то не работают, позанимался сексом – родился ребенок.
– Больной…
– Да, больной, а как ты хотела? В любом случае мы создаем некий потенциал для развития того поколения, которое мы родили. Мы даем им воспитание, мы даем им мозги, мы их рожаем, и на первом этапе совокупления мамы и папы, совмещения яйцеклетки и сперматозоида, они получают первичную информацию. И если человек получает изначально степень разочарованности от одного из родителей, то ребенку это все передается, даже если ребенок не заразится СПИДом, то он уже может родиться слабым, безвольным и неинтересным к жизни, и тумблер защиты у него уже выключен, до того как он родился. Умирает он в утробе матери или от СПИДа или еще от чего-то – это уже не важно. И панацея только одна – воспитывать здоровое, сильное общество с нормальными мужчинами и женщинами, воспитывать с детства, заставлять работать и думать, прививать желание творчески развиваться и что-то в жизни иметь. Вот тогда СПИДа не будет.
– У борьбы со СПИДом есть обратная сторона: рекламируя безопасный секс и правила гигиены при приготовлении дозы наркотика, параллельно рекламируют и эту другую жизнь.
– Ерунда это все, никого это не подстегивает.
– У подростков мозги набекрень, они могут на это попасться.
– Нет. Давайте исходить из других позиций. Могут, но дело не в этом. Если человек слаб духом и не подсядет на это, так найдет другое… Не сядет на иглу – будет алкоголиком, сядет пьяный за руль – собьет кого-то, посадят в тюрьму. Вопрос не в том, будет ли, а в том, когда. А что это будет, вероятность максимальная, потому что у него на роду написано, что что-то с ним будет. Бояться разговаривать про это не надо, кому суждено подсесть – те подсядут, кому надо получить что-то – те получат, не в этом, так в другом месте. Но и делать шоу из этого тоже не надо. У нас как-то все биполярно – одни делают шоу, а другие за то, чтобы вообще об этом не говорить. Государство должно это регулировать, каждый отдельный человек такую глобальную проблему не решит, потому что эта проблема называется бабло, которая закрывает все перед глазами, потому что перед жаждой наживы пасует все. Что касается презервативов, так это вообще отдельная история. По большому счету, тут есть как плюсы так и минусы. Наши предки жили без презервативов достаточно много лет, миллионы лет. И ничего, все жили, развивались. У кого-то было больше детей, у кого-то меньше, никто ничего не боялся. Был определенный нормальный стиль жизни. А сейчас мы всего боимся, вирусов боимся, сифилиса боимся, внутренних инфекций боимся. Конечно, я думаю, существует лобби на производство презервативов. И не верю, что при современном развитии медицинской науки нельзя придумать что-то такое, что смогло бы нас уберечь от инфекций. Теоретически. Но это миллионы презервативов во всем мире. Хорошие деньги получаются. Это большая интересная история, но думаю, от СПИДа не спасает. А то, что там ищут лекарство от СПИДа… Ну нельзя вылечить человека, который не хочет жить, а мы тут ищем для него лекарство.
Есть абсолютно достоверный факт эффекта плацебо, когда человеку дают безобидные таблетки и говорят, что это сильнодействующее лекарство от конкретного заболевания. Он пьет и выздоравливает, потому что организм имеет лекарство от многих болезней. Так же и в другую сторону – если он настроился умереть, то умрет. Мы не придумаем лекарство, пока не заставим человека подсознательно бороться с этим вирусом. СПИД – это болезнь, базирующаяся на социальных основах развития общества, которое становится аморфным, деградированным, не желающим выполнять основную функцию человека – творчески развиваться и двигаться вперед. У всех людей, которые попали в такую когорту, кто-то отключил тумблер защиты, и лекарство для них мы замучаемся искать. Мы можем где-то отсрочить, где-то потянуть, но, так или иначе, человек все равно не жилец. Для того чтобы победить СПИД, нужно менять подходы к воспитанию нового поколения, потому что старое мы уже вряд ли воспитаем. Подходы надо менять изначально, иначе эта проблема как была, так и будет. Легче потратить эти деньги на воспитание нового поколения, чем на поиски непонятной вакцины от непонятного вируса.Личность
Камилла Андреева