я могу творить
Не теряй времени, его и так осталось мало.
Сергей Шклюдов
Все записи
текст

По копеечке, да еще и не каждому

Сегодня, когда выход на пенсию – понятие такое же обыденное, как выход в магазин, сложно себе представить, что современной пенсионной системе, предполагающей пенсии для всех (даже для тех, кто ни дня не работал), в следующем году исполнится только 130 лет. Человечество лишь недавно пришло к идее, что надо хоть как-то защитить себя от беспомощной старости. Потому и «пенсионное сознание» у него развито неравномерно.
По копеечке, да еще и не каждому

     Первой государственной пенсионной системой считается система обязательного социального страхования, введенная в 1889 году в Германии и известная как «система Бисмарка». Система была основана на взносах и представляла собой что-то вроде кассы взаимопомощи. Ее цель – борьба с бедностью и выплата компенсаций на случай потери трудоспособности, которая может наступить в силу различных причин: болезни, травмы или преклонного возраста. Фактически пенсия – это страховка, так что неважно, какой пенсионный возраст установлен в государстве. Однако мы продолжаем воспринимать пенсию как награду за достойный труд. Поэтому система пенсионных взносов не приживается в России. Гражданин считает, что он трудился, а потом государство из «государственных денег» (например, с доходов от продажи нефти) платит ему за труд вознаграждение. То, что нет никаких «государственных денег», а есть деньги налогоплательщиков, сами налогоплательщики знать не желают. Как сформировалось такое инфантильное «пенсионное сознание» и как оно влияет на функционирование пенсионной системы в России? Попытаемся понять.

«Царские пенсии» военным и чиновникам

Хотя массовые пенсии возникли как атрибут развития капитализма на стыке XIX и XX веков, зачатки современной пенсионной системы следует искать еще в XVII–XVIII веках, в период формирования в Европе абсолютных монархий. Два столпа, на которые опирается здание абсолютизма, – армия и бюрократия. Поэтому именно военные и чиновники первыми стали получать «вспоможение» от государства. Еще Цезарь ввел в Риме пенсии для своих ветеранов. Что-то подобное появилось на Руси в 1663 году при Алексее Михайловиче (отце Петра Великого). Раненым воинам стали назначать «лечебные» выплаты: чем тяжелее ранение, тем больше сумма. Рядовые же солдаты, выйдя в отставку, получали право на пожизненное содержание в богадельнях при монастырях.

САМО ПОНЯТИЕ «ПЕНСИЯ» (от французского pension – «платеж») пришло в Россию при Петре Великом. Поскольку любимой игрушкой первого русского императора был флот, то и первые регулярные пенсии стали получать морские офицеры. Право на них закреплялось в Морском уставе 1720 года. Что же касается военных вообще, Петр I старался использовать человеческий материал по максимуму, оставляя офицеров на службе до самой смерти. Даже инвалиды с 1711 года отправлялись на заставы, в санитарные кордоны или дальние гарнизоны.

Екатерина Великая продолжила начатое Петром и не ограничилась полумерами. Она попыталась провести первую пенсионную реформу. В 1765 году действие Морского устава распространилось и на всех гражданских чиновников. Пенсии начали получать самые разные категории служащих: специалисты по горному делу, лесники, таможенники, медики. При Екатерине же вводится и понятие «стаж». Для морских офицеров выслуга лет составляла 32 года, для гражданских служащих – 35 лет.

Пенсионная система в СССР формально была распределительной (то есть бесплатной для работника), но по сути носила европейский накопительный характер. Пенсии финансировались не из бюджета, а из фондов общественного потребления, которые складывались из отчислений предприятий (от 4 до 12 % оплаты труда) и государственного софинансирования. 

СЛЕДУЮЩИЙ ВИТОК пенсионный реформы произошел при Николае I. 30 лет правивший Россией с немецкой педантичностью, царь любил все раскладывать по полочкам. В 1827 году завершилась разработка Единого пенсионного акта, дабы привести пенсионное законодательство в соответствие с духом времени и европейской практикой. В состав Министерства финансов вошел Пенсионный фонд, задачей которого стало перераспределение бюджета и выплата пенсий и пособий. Государство выступало в роли кормящего, а пенсия – в роли награды за безупречную службу. В 1842 году пенсионная система распространилась и на православное духовенство (в 1866-м – на все духовенство). Для поддержания беднейших священников был создан специальный фонд, в который отчислялось по 2 % жалования каждого попа и который софинансировался государством. В 1887 году систему полностью перевели с накопительного принципа на бюджетное финансирование: священники перешли на содержание государства.

Инвалиды у Николаевской военной богадельни, рис. XIX в. www.docplayer.ru
КРЫМСКАЯ ВОЙНА (1853–1856) подорвала финансы России, и поэтому пенсионная система при императоре Александре II уже больше напоминала современную. После Великих реформ в стране началось бурное капиталистическое развитие. Освобожденные крестьяне стали превращаться в пролетариат, появилось множество частных компаний, заводов, фабрик. Правительство обязало промышленников создавать «эмеритальные» (страховые) кассы, куда отчислялось 2–3 % жалования сотрудников. Но даже несмотря на попытки переложить часть пенсионного бремени на бизнес и самих служащих, экономика России в середине-конце XIX века столкнулась с классической проблемой: число работающих сравнялось с числом пенсионеров. Распределительная система, в которой государство платит пенсию как награду за труд, зашла в тупик. Если в 1828 году один пенсионер обслуживался 4,5 служащими, то в 1868-м (пик Великих реформ) соотношение было уже 1:1. Попытка создать «всеобщее» пенсионное обеспечение ни к чему не привела.

Необходимо учитывать, что речь идет только о «бюджетниках» – пролетариат не участвовал в царской пенсионной системе. Однако пенсии государственных служащих были совсем не царские. Чиновники низших рангов, всю жизни просидев на незначительных должностях, могли рассчитывать на минимальную пенсию в размере 85 рублей в год (или 7 083 рубля в месяц по нашим деньгам). А общим правилом выхода на пенсию оставались 35 лет беспорочной службы. Получается, что чиновник выходил на пенсию в возрасте 60+, что превышало среднюю продолжительность жизни.

«Сцена в казначействе при получении пенсии». В. Е. Маковский, 1876 г.
В стране одновременно существовала и жесткая система государственных пенсий, ради которых надо было «выжаться» как лимон, и либеральная система частных накопительных пенсий, которая могла обеспечить инженерам и служащим достойную старость. Такой пенсионный гибрид просуществовал до краха династии Романовых в 1917 году.

Ну а фабричным рабочим на протяжении всего XIX и в начале XX века «светили» разве что кассы взаимопомощи, пособие на случай увечий и доброта хозяина. Только в 1893 году Сергей Витте создал комиссию для разработки закона об ответственности предпринимателей за здоровье и жизнь их рабочих. И лишь через 11 лет закон этот вступил в силу. Это был максимум, на который могли надеяться рабочие. Само собой, их захватила мысль о социалистическом рае, где будут не только достойные зарплаты, но и достойные пенсии. Но в социалистическом раю пенсий тоже не оказалось.

Огромный минус советской пенсионной системы – отсутствие индексации. Начислили тебе в 1956 году 75 рублей, и ты их будешь получать до самой смерти. Формально в рамках плановой экономики инфляции нет, но на самом деле она была. Рост зарплат и стоимости жизни не влиял на размер пенсий. К концу 80-х около 80 % бедных в СССР были пенсионерами – чем старше, тем беднее. 

Без равенства, без братства и без пенсий (почти)

Пенсионное обеспечение трудящихся стало одним из краеугольных камней программы российских социал-демократов. По-другому и быть не могло у партии, чья политическая база – формирующийся в стране пролетариат. Но когда в октябре 1917 года большевики все же взяли власть, им досталась разрушенная страна. Мировая и гражданская войны уничтожили финансы и львиную долю инфраструктуры молодой республики. Неудивительно, что первым делом Ленин национализировал все частные пенсионные фонды и кассы взаимопомощи. Все те деньги, что люди десятилетиями откладывали себе на пенсию, оказались изъяты. О введении новой пенсионной системы даже речи не шло. Пенсии платили только тем, в ком была заинтересована советская власть. На первом этапе – военным и партийным кадрам.

УЖЕ В 1917 ГОДУ ПОЯВИЛИСЬ пенсионные выплаты для военных, получивших увечья. В 1923 году – для партийных активистов, «старых большевиков». В 1924–1925 годах возникло пенсионное обеспечение за выслугу лет для учителей школ и преподавателей рабфаков. Новая власть нуждалась в учителях – надо было просвещать пролетариат. Сам же рабочий класс, новый хозяин государства, пока оставался без пенсий. Только в 1928 году их стали получать рабочие текстильной и горнорудной промышленности. Потом к ним присоединились работники тяжелой промышленности и транспортники. В 1932 году ввели тот самый пенсионный возраст, который сохранялся в России на протяжении 80 лет. Сталин установил его согласно «нормам дожития»: 55 лет для женщин и 60 для мужчин. В реалиях 30-х годов это была вполне объективная планка. В 1937 году, то есть через 20 лет после революции, пенсионная система наконец-то распространилась практически на весь рабочий класс.

Иллюстрация Ю. Узбекова в журнале «Крокодил» № 28 за 1967 г.
СОВРЕМЕННЫЙ ВИД пенсионная система приняла при Никите Хрущеве. После пенсионной реформы 1956 года право на пенсию по старости получили все рабочие без исключений, а в 1964 году пенсии, пусть и мизерные, стали доступны колхозникам. Почти через полвека после революции! Закон «О государственных пенсиях» устанавливал единые нормы стажа, единый пенсионный возраст и единую сетку начисления. Пенсионный возраст для женщин остался на уровне 55 лет (при условии 20 лет стажа), для мужчин – 60 лет (и 25 лет стажа). Минимальная пенсия составляла 50 рублей, максимальная – 120.

ЗА 20 ЛЕТ ЗАСТОЯ количество пенсионеров в СССР резко выросло. И связано это было не с демографическим взрывом, а с бюрократическими увертками. Каждое министерство стремилось добиться для своих подопечных досрочного выхода на пенсию, вводило множество льгот (вредные производства, районы Крайнего Севера), которые позволяли начислять рабочий стаж по ускоренной системе (год за два и т. д.). В итоге к началу Перестройки количество пенсионеров в СССР увеличилось в три раза, с 16,5 млн человек до 45,3 млн. От Сталина до Горбачева ВВП страны вырос в 18 раз, а расходы на систему пенсионного обеспечения – в 164 раза. Бюджет страны банально надорвался на пенсионерах. И нефть и газ его не спасли. Ведь пенсионная система СССР строилась на принципе солидарности поколений. Чем больше становилось пенсионеров, тем большая нагрузка ложилась на работающих. При этом в СССР фактически существовало множество пенсионных систем: армия, МВД, профсоюзы, творческие союзы – все стремились иметь обособленную систему со своими нормативами, которые были мягче общесоюзных.

Принципы пенсионной системы СССР уходили корнями в идеологию и экономику. В новой же России корни пенсионной системы надо было искать в политической целесообразности. Может быть, поэтому пик пенсионных нововведений приходится на 1996-й – год президентских выборов. В начале 1996-го педагогам школ и детских садов, а также медицинским работникам в сельской местности разрешили досрочный выход на пенсию по выслуге лет, при условии продолжения работы на том же месте. Впервые в истории России возникла уникальная ситуация, когда людям позволили получать пенсию и зарплату одновременно. Уже к лету количество пенсионеров данных групп почти удвоилось.

К 1991 ГОДУ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ подошел с крайне громоздкой, запутанной и неэффективной пенсионной системой. И если бы СССР не рухнул в 1991-м, то примерно к середине 90-х – началу 2000-х рухнула бы его пенсионная система. Расходы на пенсии в два раза превышали траты Союза на здравоохранение (4,9 %). На то, чтобы бабушка дошла до больницы, тратилось вдвое больше денег, чем на саму больницу.

Дедушка Ельцин – покровитель пенсионеров

При Борисе Ельцине российская пенсионная система стала еще более социалистической, чем при генсеках. Новый закон «О государственных пенсиях РСФСР» соединил в себе советский принцип всеобщей справедливости с нормами европейского законодательства. Система стала еще сложнее и еще дороже. На чем стоит заострить внимание? Расширили понятие трудового стажа. Именно при Ельцине в стаж включили «нестраховые периоды», когда работодатель не делал за работника отчисления в Пенсионный фонд. Теперь в стаж входили и служба в армии, и учеба, и декретный отпуск. Также ввели понятие «прожиточный минимум пенсионера» и индексацию пенсий. А когда индексации уже не догоняли рост цен, пенсионерам выплачивали компенсации в связи с инфляцией.

К СЕРЕДИНЕ 90-Х СТАЛО ОЧЕВИДНО, что пенсионная система нуждается в реформировании. Во время экономического коллапса пенсии использовались сугубо как инструмент минимизации потерь населения. Пенсионный фонд превратился в Министерство по борьбе с бедностью. В общий пенсионный котел кидали всех нуждающихся: с одной стороны, для борьбы с обвальной безработицей стимулировали досрочный выход на пенсию, а с другой – пенсионными выплатами мотивировали государственных служащих продолжать работать. Но пенсионная система достигла пределов роста. Нельзя было загнать в этот «пузырь» всех – от малых детей до малых народов Севера.

КОНЦЕПЦИЯ НОВОЙ пенсионной реформы была готова еще в 1995 году, но рост обязательств, связанный с выборами 1996 года, помешал ее реализации. В итоге реформу перенесли на 1997 год. Если реформа-95 базировалась на опыте радикальной пенсионной реформы в Чили, проведенной при военном диктаторе Пиночете, то реформа-97, скорее, основывалась на опыте Польши и Швеции. Пенсионная система Чили в 1981 году прошла через шоковое «обнуление», граждан перевели в накопительную систему, и они должны были откладывать 10 % своей зарплаты на счет в выбранном ими пенсионном фонде, а еще 3 % – в виде страховки на случай инвалидности. Опыт Польши привлек русских реформаторов потому, что Польша похожа на Россию: постсоциалистическая экономика с неразвитым финансовым рынком и пенсионной системой, охватывающей все население. Шведская же «социалистическая система» привлекала многоуровневостью и вниманием к деталям. В результате в России появилась смешанная распределительно-накопительная система. Однако ключевой элемент чилийской реформы – индивидуальные накопительные счета – в архитектуре новой реформы сохранился.

В ЧЕМ ЖЕ БЫЛА СУТЬ реформы-95 и ее скорректированной версии 1997 года? В России хотели создать классическую трехуровневую пенсионную систему, опробованную во многих странах. Первый уровень – базовая или социальная пенсия, привязанная не к трудовому стажу, а к прожиточному минимуму. Пенсия «чтобы не умереть с голоду». Второй уровень – трудовая или страховая пенсия. Основой трудовой пенсии должны были сделать индивидуальные пенсионные отчисления, рассчитанные на основе стажа и размера зарплаты. Третий уровень – негосударственная пенсия. Предполагалось стимулировать участие граждан в частных пенсионных фондах. Третий уровень провалился сразу. «Закон о негосударственных пенсионных фондах» подписали только в 1998 году, накануне дефолта. Никакой разъяснительной работы не провели, так что граждане просто проигнорировали этот пенсионный инструмент. В конце нулевых в стране было зарегистрировано 233 НПФ, однако 85 % объема средств приходилось только на десять из них, причем 50% этого объема – на крупнейший НПФ «Газфонд». Число пенсионеров, получающих доплаты из частных фондов, так и не превысило 3 %.

НА ОСНОВЕ КОНЦЕПЦИИ реформы 1997 года правительство приняло Программу пенсионной реформы. Она была утверждена 20 мая 1998 года. Впервые за «лихие 90-е» программа содержала в себе четкий алгоритм действий: создание страховой пенсии, жесткая связь между взносами и выплатами и – главное – реформа досрочных пенсий, которые камнем висели на шее госбюджета. Силовиков собирались поставить в один ряд с бюджетниками.

Псевдореформа и ее последствия. Повышение пенсионного возраста на пять лет – не реформа. Реформа – это или переход на новую модель функционирования пенсионной системы, как сделали в 2002 году, или большой комплекс мер, затрагивающий все сферы жизни государства, от здравоохранения до рынка труда. То, что происходит сегодня, – лишь попытка ослабить давление на бюджет. Делается это с одной целью: дать действующему политическому режиму еще лет десять передышки. Около 2030 года повышать пенсионный возраст придется еще раз. Глобальная тенденция российской экономики – уменьшение объема рынка труда. Это следствие и модернизации производства, и старения населения. К 2030 году число работающих в России может упасть почти на 5 млн, или на 7 % от сегодняшнего объема. И чтобы сохранить классическое соотношение – 1,5 работника на 1 пенсионера, – властям придется повысить пенсионный возраст ориентировочно до 68 лет у женщин и 70 лет у мужчин.

Дефолт 1998-го и экономический кризис опять помешали осуществлению пенсионной реформы. Уже к концу года средняя пенсия опустилась на 20 % ниже прожиточного минимума и появились задолженности. В таких условиях любая пенсионная реформа могла утопить любое правительство. Президент Ельцин, исчерпавший кредит доверия, уже не был способен провести необходимую стране пенсионную реформу. Ее снова отложили до лучших времен.

Реформа Грефа: расцвет и коллапс новой модели

В начале нулевых в России возникло «демографическое окно» – благоприятная ситуация для любой пенсионной реформы. На пенсию стали выходить немногочисленные «дети 40-х», в трудоспособный возраст стали вступать дети «бэби-бума» 80-х. У правительства имелось пять-семь лет благоприятной конъюнктуры, чтобы в это «окно» перевести пенсионную систему с одних рельсов на другие. Однако дождь из нефтедолларов, пролившийся на Россию в первые два срока правления Путина, несколько снизил потребность в радикальной пенсионной реформе. Поэтому в очередной раз ограничились полумерами, и через 15 лет пенсионная система стала давать сбои.

Краеугольный камень «реформы Грефа» – попытка внедрить в России накопительную систему формирования пенсий. В 2001–2002 годах будущих пенсионеров принудили отчислять 2 % от своей зарплаты в счет пенсии (в 2009-м эта цифра поднялась до 6 %). При этом решили отказаться от советского принципа «солидарности поколений». Деньги, которые вы откладывали с зарплаты, не шли на пенсию соседской бабушке. Все шло на съедение инфляции или инвестировалось. Правительство хотело снять часть нагрузки с бюджета и научить людей распоряжаться своими деньгами. Однако, как обычно это бывает в России с любыми реформами, власти решили отказаться от разъяснительной работы. А другой ошибкой реформаторов было огромное количество ограничений. Почему-то запретили инвестировать будущую пенсию в акции и облигации иностранных компаний, покупать акции «Газпрома». Проследить за судьбой инвестиций было почти невозможно. В итоге 95 % будущих пенсионеров-инвесторов, получив «письма счастья», просто не указали, куда хотят вложить деньги. Отчисления «молчунов» автоматически остались в управлении Внешэкономбанка. Ну а госбанк вложил будущие пенсии в инструменты с низким риском, а значит и с низкой доходностью. Как результат – доходность инвестиций «молчунов» оказалась в два раза ниже официальной инфляции. Это все равно что отдать купюры на съедение мышам.

Право распоряжаться своими пенсионными деньгами свелось к минимуму. В отличие от большинства европейских стран, в российской пенсионной системе наложили запрет на передачу скопленных денег по наследству. Если ты всю жизнь откладывал, а потом внезапно умер, твоим детям ничего не достанется. Все уйдет государству.

ИЗ-ЗА ОБИЛИЯ ОШИБОК пенсионная система-2002 сразу стала давать сбои. В ответ правительство стало маневрировать. Уже в 2004 году из реформы вычеркнули работников самого трудоспособного возраста, тех, кто родился с 1953 по 1966 год. Самых активных участников рынка труда сначала загнали в систему, а потом из нее выкинули. Этого оказалось мало, и 1 января 2005 года правительство провело «монетизацию льгот». Мера вызвала широкий резонанс в обществе. Даже без помощи оппозиции граждане собирались на митинги и перекрывали федеральные трассы. Рейтинг президента резко пошел вниз. Власти были вынуждены сдать назад.

ПЕНСИОННАЯ СИСТЕМА-2002 очень быстро стала «заболачиваться», а дефицит бюджета пенсионного фонда – расти, засасывая в себя, как в черную дыру, миллиарды рублей. Весной 2018 года перед правительством опять встала необходимость пенсионной реформы. Ее цель одна – снизить нагрузку на бюджет. Сделать это можно, лишь резко сократив число пенсионеров. А для этого надо либо повысить пенсионный возраст, что уменьшит количество пенсионеров сразу на несколько миллионов человек, либо отказаться от многоуровневой пенсионной системы, в рамках которой существуют еще несколько систем. Многочисленные «льготники», военные, сотрудники внутренних органов, чиновники, представители спецслужб имеют право досрочного выхода на пенсию. Фактически правительство стояло перед выбором: либо лишить льгот категории граждан, которые служат политической опорой существующего строя, либо повысить пенсионный возраст для всех остальных. Как мы знаем, правительство выбрало второе.

Общество

Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Комментарии

Рекомендуем

OK OK OK OK OK OK OK