Пираты Средиземного моря

СЕМЬЯ БАРБАРОСС какое-то время даже строила для своего «промысла» новые корабли, но потом случилось несчастье. Ильяс был убит, а Арудж попал в плен к рыцарям Мальтийского ордена, которые отчаянно боролись с пиратством на Средиземном море. Участь подневольного гребца на одной из орденских галер рано или поздно сулила ему смерть либо от кнута надсмотрщика, либо от непосильного физического труда, но Хайр-ад-Дин, в конце концов, сумел его выкупить – Мальтийский орден тоже не гнушался торговать пленниками. Амбициозные и тщеславные, братья принялись создавать свою пиратскую империю. Молва о силе и мощи Аруджа бежала впереди него, и вскоре под командованием корсара находилась огромная флотилия, а его имя поминали недобрым тихим словом по всему Средиземноморью. Помимо недюжинной физической силы, отчаянной храбрости и морских умений, Аруджу повезло быть чрезвычайно умным, прозорливым и беспринципным. 

Латинское слово «Barbus» означает «невнятно бормочущий человек» – так древние римляне называли чужестранцев, живших на окраинах империи, варваров. Позднее это латинское понятие превратилось во французское «barbaresque», от которого и произошло слово берберы. Так появилось название этнической группы, населяющей Северную Африку, или Магриб, на территории которого находятся современные государства Мавритания, Западная Сахара, Алжир, Марокко, Тунис и Ливия. 

В европейских странах понятие «Магриб» получило дополнительный психологический контекст и стало подразумевать весь арабский мир Северной Африки – в его жителях видели лишь бесчестных разбойников. В свою очередь, ненависть средиземноморских мусульман к христианам не ослабевала еще со времен крестовых походов. Поэтому многие североафриканские правители не имели ничего против пиратского промысла их единоверцев. 

В XVI веке разрозненные пиратские гавани в Средиземном море превратились в фактически самостоятельные государства, опиравшиеся на поддержку североафриканских правителей. Арудж прекрасно понимал, что для продолжения успешных пиратских дел необходимо надежное убежище на суше и поддержка какого-нибудь местного шейха. 

Таким убежищем стал остров Джерба вблизи тунисского побережья, который Арудж получил от эмира Туниса в обмен на долю от добычи. Вскоре Джерба превратился в могущественный оплот пиратства Барбароссы, откуда тот направлялся уже не только в морские походы, но и в налеты на портовые города Испании, Франции и Италии. Среди сподвижников Аруджа нашлось место и для многочисленных испанских мусульман, вынужденных бежать из страны после завершения Реконкисты. Поэтому нападения на испанские города нередко рассматривались как своего рода месть за недавнее изгнание их единоверцев.

МОГУЩЕСТВЕННАЯ ИСПАНИЯ не могла долгое время терпеть бесчинства барбарийцев и вскоре перешла к активным действиям. В 1509–1510 годах испанцы взяли под контроль многие из важнейших гаваней Магриба и захватили многочисленные прибрежные острова, стремясь лишить морских разбойников их баз и убежищ. Правда, после смерти в 1516 году короля Испании Фердинанда пыла у испанцев значительно поубавилось. Напротив, жители североафриканского побережья воспряли духом и, стараясь не упустить представившийся им шанс, немедленно выступили против захватчиков-иноверцев. Арудж и его пиратская эскадрилья тоже воспользовались ситуацией, атаковали портовый Алжир и, очистив его от испанцев, привели к власти эмира Селим ат-Туни.

АРУДЖ ПОЛЬЗОВАЛСЯ безграничным доверием нового шейха и творил абсолютно все, что хотел. Постепенно горожане стали привыкать к мысли, что в городе заправляет не Селим, а Барбаросса. А тот только того и ждал. Вместе с Хайр-ад-Дином он организовал заговор против эмира; корсару не составило большого труда войти к Селиму во дворец и собственноручно задушить беднягу во время купания. После этого Арудж провозгласил себя владыкой Алжира под именем Барбароссы I. Кое-кто из аристократии попытался выказать недовольство по поводу убийства шейха, тем самым подписав себе смертный приговор. Арудж созвал знатных вельмож в мечеть на торжественное моление и хладнокровно перебил всех, избавившись от возможных противников. Так бывший пират стал одним из самых могущественных и богатых правителей на всем Средиземном море, а Алжир – столицей пиратского государства, которое было как кость в горле у Испании. 

Триумфу Аруджа не суждено было длиться долго – всего через два года пират попал в ловушку. Испанский десант внезапно высадился на территории Алжира и взял в окружение отряд Барбароссы. Арудж с верными людьми попытался ночью вырваться из осады и уйти от погони, разбрасывая по дороге золото и драгоценности. Однако оторваться от преследователей ему не удалось, и Барбаросса был убит. Насадив голову пирата на шест, испанцы отправили страшный трофей на родину, где его носили из города в город, наводя ужас на простых жителей.

НО ХРИСТИАНСКАЯ ЕВРПОА рано радовалась. Хайр-ад-Дин не только занял место убитого брата, став Барбароссой II, но и сурово отомстил за него. С военной помощью турецкого султана, которому пират присягнул на верность, он разгромил испанские войска в Северной Африке и стал править ей, получив титул бейлербея (бея над всеми беями). Хайр-ад-Дин не только смог захватить ряд испанских крепостей на прибрежных островах, но и превратил алжирские гавани в лучшие прибежища для магрибских корсаров. Их корабли успешно действовали по всему Средиземному морю, захватывая огромное количество европейских судов. 

«Можно не сомневаться, – писал современник, – что за 120 и более лет их занятия пиратским ремеслом и безнаказанность привлекают в эти места, как в разбойный притон, воров, мошенников и злодеев со всего света, будь то магометане или нечестивые христиане, греки, португальцы, испанцы, французы, англичане, фламандцы и прочие, кто, отвергнув веру в истинного Бога, приносят себя в жертву дьяволу». Авантюристы со всей Европы, заброшенные судьбой в Северную Африку, принимали ислам и энергично включались в морской разбой, поставленный местными жителями на широкую ногу. 

Их рейды наводили ужас на купеческие европейские корабли, они с легкостью захватывали парализованных страхом торговцев и вели на свои стоянки суда, нагруженные вином, пряностями, дорогими тканями, драгоценными металлами. Пленников пираты продавали в рабство.

САМ ЖЕ ХАЙР-АД-ДИН, отличавшийся богатырской силой (говорили, что он может часами держать на вытянутой руке двухгодовалую овцу), был так же умен, как его покойный брат Арудж. Современники отмечали, что он владел разными языками и был сведущ в богословии, а решительность, отвага и работоспособность сочетались в этом человеке с холодной жестокостью. Парадоксально, но при всем этом Хайр-ад-Дин завоевал репутацию не только защитника ислама, но и благочестивого человека, проводящего немало времени в философских думах и спорах. Тяга к философии, однако, нисколько не ослабляла пиратской хватки и прозорливости Барбароссы II. Испанские войска, несмотря на неоднократные попытки, так и не смогли нанести магрибским пиратам серьезных поражений ни на суше, ни на море. 

Хайр-ад-Дин достиг высших почестей, став адмиралом османского флота, и скончался в зените славы в своем стамбульском дворце в 1547 году, дожив до глубокой старости. Его похоронили как национального героя в воздвигнутой им мечети, и еще долгое время каждый турецкий корабль, входя в бухту Золотой рог, отдавал салют могиле средиземноморского корсара. Созданная им пиратская империя существовала долгие десятилетия, а барбарийские корсары по-прежнему оставались грозой для христианских кораблей на Средиземном море. Магриб активно подпевал Турции в войне против Мальтийского ордена: пиратские эскадры совместно с турецкими войсками штурмовали цитадель мальтийцев во время знаменитой осады Мальты в 1565 году. 

ТЕМ НЕ МЕНЕЕ, «золотой век» барбарийских пиратов закончился вместе с XVI столетием: среди магрибских корсаров уже не находилось лидеров масштаба братьев Барбаросса. По мере ослабления положения Османской империи на Средиземном море и после поражения турецкого флота в грандиозном морском сражении при Лепанто в 1571 году деятельность североафриканских морских разбойников пошла на убыль. На протяжении XVII и XVIII веков могущественные европейские державы не раз направляли карательные экспедиции к побережью Северной Африки, разрушая пиратские базы и убежища. 

Экспедиции рано или поздно возвращались назад, а магрибские пираты вновь принимались за старое, порой за определенную плату действуя в интересах ушлых европейцев, натравливавших корсаров на торговые корабли своих противников. Постепенно страны Старого Света пришли к единому мнению: морскому разбою на Средиземном море пора положить конец. С начала XIX века начинается организованная борьба с барбарийцами, завершившаяся в 1830 году, когда Алжир и Тунис были захвачены Францией. Обе этих страны, столько веков бывшие удобным убежищем для мусульманских пиратов, превратились во французские колонии. Так была поставлена последняя точка в долгой и жестокой истории Барбарии.