текст
Что такое «золотовалютный резерв» и причем тут доллар
В 1944 году США решили обеспечивать свой доллар золотом. Но потом оказалось, что их долларов нужно больше, чем может накопить золота любое государство мира. Пришлось поискать новую «основу для глобальной валюты». Как началась мировая монополия американского «нефтедоллара»?
Бреттон-Вудская система – любимая тема русских конспирологов и ревнителей теории мирового заговора во главе с домом Ротшильдов. Летом 1944 года, скрывшись от всего мира в маленьком курортном городке Бреттон-Вудс в штате Нью-Гемпшир (США), группа мировых лидеров провозгласила отказ от золотого стандарта и объявила американский доллар резервной мировой валютой. О том, что, например, СССР по распоряжению товарища Сталина не только участвовал в Бреттон-Вудской конференции, но и подписал все установочные документы, согласившись в том числе и на привязку советского рубля к доллару и на существенные вступительные взносы, предпочитают умалчивать. Так что же случилось на самом деле?
ШЕЛ 1944 ГОД, и даже самому закоренелому пессимисту становилось понятно, что конец войны близок, а поражение Германии и коалиции стран «Оси» неизбежно. 27 января была снята блокада Ленинграда, 26 марта советская армия вышла на границы СССР, а 6 июня с высадки союзных войск в Нормандии началась операция «Оверлорд», открывшая второй фронт. Поэтому неудивительно, что Объединенные нации (так тогда назывались союзники) уже задумались о послевоенном устройстве мира. И о новой мировой финансовой системе как о важнейшей части этого устройства. Генуэзская валютная система, основанная на золотом стандарте, начала давать существенные сбои еще перед Второй мировой войной. Необходимо было привести желаемое в соответствие с действительным и создать новые финансовые институты, которые позволили бы обеспечить скорейшее восстановление экономик стран, пострадавших от военных действий.
ЛЕТОМ 1944 ГОДА мировые лидеры и их представители собрались в американском городке Бреттон-Вудс, где с 1 по 22 июля проходила одноименная конференция. Идея возвращения к золотому стандарту была отметена с самого начала, так как еще в 1941 году премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, подписав с президентом США Франклином Рузвельтом Атлантическую хартию, фактически открыл рынки британских колоний для беспошлинной американской торговли. Доллар стал превращаться из национальной валюты в мировую. Бреттон-Вудские же соглашения лишь закрепили за ней статус «резервной». Второй «резервной валютой», «младшим братом» доллара, был объявлен британский фунт, скорее в силу «уважения к сединам», чем в силу реального влияния.
Две эти валюты могли эмитироваться лишь в том объеме, в котором были обеспечены реальным физическим золотом. 1 доллар мог быть легко обменен на золото по курсу еще 1934 года, а именно – 35 долларов за 1 тройскую унцию (31,1035 грамма). Курс был фиксированным. Все остальные участники соглашения (а таких государств на момент подписания было 44, включая СССР) могли конвертировать свои деньги в золото лишь через американский доллар. В итоге получалась простая схема, отражавшая реальную гегемонию США на 1944 год: доллар/фунт были обеспечены золотом, все остальные валюты – долларом. Именно после Бреттон-Вудса накопления стран-участниц соглашения стали выражаться не в золоте, а в «золотовалютных резервах». Иногда в объеме резерва золото могло составлять лишь 10 %, а долларовая масса — до 90 %.
ПОДОБНАЯ ГЕГЕМОНИЯ США вполне соответствовала текущему моменту. К 1949 году в Америке было сосредоточено 54,6 % промышленного производства капиталистических стран, 33 % экспорта и более 70 % золотых резервов мира (за исключением СССР). Что же касается СССР, то следует отметить следующее: согласно мемуарам наркома внешней торговли Анастаса Микояна, подробно разбирающего историю советских финансов в военное и послевоенное время, Сталин очень трепетно относился к золотому запасу страны. СССР не только добывал золото сам и отказывался его продавать, но и старался прибрать к рукам чужие золотые запасы, как это случилось с золотым запасом Испании, переданным во время Гражданской войны республиканским правительством на хранение в Москву и так в Москве и оставшимся.
Подписав Бреттон-Вудские соглашения, СССР взял на себя обязательства реализовать их к концу 1945 года, то есть жестко привязать курс рубля к американскому доллару и внести «золотой вклад» в общий котел организации. Однако выполнить задуманное помешали два обстоятельства. Во-первых, в апреле 1945 года скончался архитектор Бреттон-Вудса американский президент Франклин Рузвельт, на двухсторонних контактах с которым и держались обязательства Советского Союза по действиям в рамках нового мирового порядка. Во-вторых, после победы над Германией и Японией СССР почувствовал себя намного уверенней, взяв курс на конфронтацию и изоляцию.
Сменивший Рузвельта президент Гарри Трумэн, стремясь преодолеть «долларовый голод» в послевоенной Европе, подписал так называемый «план Маршалла», предусматривающий многомиллиардные долларовые дотации разрушенным европейским экономикам. В «плане Маршалла» предлагали участвовать и Советскому Союзу, но Сталин отказался – и за себя, и за своих восточноевропейских сателлитов. В тех же мемуарах Микояна читаем о переговорах между правительством Трумэна и Сталиным об «особом» кредите для Советского Союза на восстановление разрушенной страны. Американское правительство предлагало сумму в 1 миллиард долларов, Сталин настаивал на 6 миллиардах, хотя было очевидно, что «янки на это не пойдут».
При вступлении в Бреттон-Вудские соглашения каждая страна обязана была оплатить определенные квоты, из которых потом формировался общий котел МВФ. Квота рассчитывалась по причудливой формуле: 2 % суммы национального дохода за 1939 год, 5 % золотовалютного запаса страны за 1944 год, 10 % среднегодового объема импорта за отрезок с 1934 по 1938 год, 10 % от потолка экспорта за отрезок с 1934 по 1938 год. В итоге первоначальные взносы в общий котел МВФ составили 8,8 миллиарда долларов. Самые крупные взносы сделали страны «большой пятерки»:
Все решения в МВФ принимались путем голосования. Между странами было распределено несколько тысяч голосов-акций. Распределялись они тоже по формуле. Каждое государство получило 250 стартовых голосов плюс по 1 дополнительному голосу за каждые 100 000 долларов от внесенной квоты. В итоге голоса распределились следующим образом:
Отечественные любители «теории заговора» часто излагают противоположную версию: будто еще Франклин Рузвельт бегал за Сталиным с 6 миллиардами, а отец народов гордо отказывался, предпочитая восстановление страны за счет собственных сил. Так в итоге и пришлось поступить. В 1947 году в СССР была проведена жесткая денежная реформа, которая позволила почти на порядок сократить внутренний долг страны. Благодаря драконовскому регулированию СССР смог за первую послевоенную пятилетку практически полностью восстановить разрушенное народное хозяйство, почти не прибегая к внешним займам.
ПОМИМО АМЕРИКАНСКОГО ДОЛЛАРА как мировой валюты, Бреттон-Вудская система подарила человечеству еще и три широкомасштабных института. Впервые в истории был создан орган глобального регулирования экономики – МВФ (Международный валютный фонд). Организация, которую упрекают в том, что она не дала еще ни одного дельного совета по регулированию экономики, была создана как кредитное учреждение для спасения стран-участниц Бреттон-Вудского соглашения в случае кризиса ликвидности или острого дефицита бюджета. Фактически, его задача – залить долларами любую проблему. Естественно, в кредит.
Глобальная конкуренция с СССР шла только на пользу американской экономике Фото: Библиотека конгресса США.
Фото: www.waralbum.ru
Фото: www.waralbum.ru
Второй глобальный институт, рожденный в Бреттон-Вудсе, – это МБРР, Международный банк реконструкции и развития, позже ставший подразделением Всемирного банка. В его задачу входило финансирование прогрессивных реформ в развивающихся странах и странах, желающих стать частью «первого мира». Этим банк занимается и по сей день.
Третьей организацией, придуманной на атлантическом курорте и начавшей функционировать в 1947 году, стало Генеральное соглашение о тарифах и торговле, позже переформатированное в печально известную у нас Всемирную торговую организацию, переговоры о вступлении России в которую продолжались почти 20 лет. Задача ВТО – снятие барьеров на пути свободной торговли, выравнивание системы тарифов, защита участников соглашения от нарушения правил честной конкуренции.
КАЗАЛОСЬ БЫ, Бреттон-Вудская система построена на века и ничто не угрожает ее существованию. Даже холодная война между США и СССР не повлияла на степень влияния и масштаб распространения доллара на планете. Напротив, глобальная конкуренция с СССР шла только на пользу американской экономике, ей приходилось держать себя в тонусе, проводить регулярные модернизации. Однако Бреттон-Вудс оказался не более чем переходной формой. Обеспеченный золотом доллар и жесткая система валютных курсов оказались хороши для послевоенной экономики, благоприятно повлияли на восстановление хозяйства разрушенных стран. Когда сухую землю заливают долларовым дождем, она начинает цвести. Но по мере восстановления мировых финансов стали появляться и новые центры экономического развития.
Западная Германия, Япония, «драконы» Юго-Восточной Азии, объединяющаяся Европа… США стали терять статус гегемона буквально на глазах. К тому же бывшие союзники стали выкидывать «фокусы». Самым знаменитым стал демарш генерала де Голля, президента Франции. За годы своего правления де Голль смог увеличь золотой запас Франции с 500 кг до 4200 тонн, выведя свою страну на третье место в капиталистическом мире по этому показателю. В 1965 году, будучи переизбранным на второй срок, де Голль заставил президента США Линдона Джонсона, согласно Бреттон-Вудским соглашениям, обменять накопившуюся в республике долларовую массу на физическое золото по фиксированному курсу в 35 долларов за тройскую унцию. Первая партия обмена составила 1,5 миллиарда «зеленых бумажек». Всего де Голлю удалось опустошить американскую казну на 3000 тонн золота. Примеру мятежного генерала поспешили последовать и другие. Об обмене задумалась крупнейшая экономика Западной Европы – ФРГ. До краха Бреттон-Вудской системы оставалось шесть лет.
Генералу де Голлю удалось облегчить американскую казну на 3000 тонн золота.
Фото: www.maritimequest.com
Фото: www.maritimequest.com
ВООБЩЕ, СИСТЕМА с фиксированными валютными курсами и жесткой привязкой доллара к золоту попала в так называемый «парадокс Триффина», описывающий противоречие между статусом доллара как национальной и как международной валюты. С одной стороны, для поддержания интенсивности мировой торговли США вынуждены постоянно наращивать денежную долларовую массу, с другой – каждый новый доллар должен быть обеспечен золотом, если же это не так, то это подрывает к доллару доверие. Мир просил новых и новых долларов, а количество золота в США все сокращалось и сокращалось. Единственным рациональным решением в такой ситуации было бы отвязать доллар от золота и объявить дефолт по обязательствам о конвертации долларов в металл. Это и произошло 15 августа 1971 года, когда президент Ричард Никсон сообщил о прекращении обмена долларов на золото. Кто не успел – тот опоздал. На момент дефолта только 16 % долларовой массы в США и за его пределами было обеспечено физическим золотом.
16 МАРТА 1973 ГОДА состоялась Ямайская международная конференция, по результатам которой была провозглашена новая валютная система. Отныне курсы валют были подчинены сугубо законам рынка, законам спроса и предложения. Каждое государство вольно было печатать столько денег, сколько захочет, и обеспечивать их тем, чем захочет. Привязка к золоту, американскому доллару или британскому фунту стала необязательной. После переходного периода большинство государств в качестве обеспечения своих национальных валют выбрали многовалютные корзины. Государства предпочитали сберегать в долларах, франках, фунтах, гульденах, дойчмарках, йенах и песетах. Наступила эпоха свободной конкуренции мировых валют. Бреттон-Вудс ушел в прошлое, отставив неизгладимый след в головах конспирологов всего мира.
Общество
Сергей Шклюдов
Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Ядовитое обаяние химии
«Золото» в партиях
Маленький, но очень перспективный
Утопия муниципального масштаба
