текст
МАРСИАНЕЦ ДЖО
Научно-фантастическая повесть о жителях другой планеты
9680
0
0
- ВКонтакте
- РћРТвЂВВВВВВВВнокласснРСвЂВВВВВВВВРєРСвЂВВВВВВВВ
- Telegram
Бар «Марсианец Джо» стоял на отшибе, в полумиле от города. Два сорокавосьмифутовых грузовых контейнера, сдвинутых вплотную, бок к боку, а затем намертво сваренных воедино. Внутренние стенки были срезаны, чтобы получилось общее пространство площадью меньше, чем заурядный лофт в Аркадии. Снаружи контейнеры были покрыты толстым слоем силикатной пены; за десять лет песок, что ветра без устали гоняют по равнине, сгладил все шероховатости, заполнил поры мельчайшими частичками кремнезема, и стены, изначально серые, приобрели красновато-ржавый оттенок. Как и все вокруг.
Внутри бар был как бар: длинная стойка, пять столов со стульями, даже музыкальный автомат с набором древних земных хитов. Бармен за стойкой был роботом. Андроид в титановом корпусе, старая модель, довоенного еще выпуска, но в очень хорошем состоянии. Помят был немного, правда, и одного пальца не хватало на левой руке. Несмотря на этот дефект, бармен был вполне функционален. Подавал напитки, смешивал коктейли, внимательно выслушивал любого клиента, даже мог поддержать беседу, вставив пару коротких реплик. Золтан звал его Барри.
Иногда, впрочем, забывшись, Золтан называл бармена именем Джо. Андроид в ответ всякий раз напоминал, что его зовут Барри. «Черт! – спохватывался Золтан, стукнув кулаком себе в лоб. – Да, конечно, Барри. Это я ошибся, сам понимаешь». Барри кивал: понимаю, мол.
Золтан был контужен на войне, все местные это знали. Неудивительно, что порой заговаривался.
А Джо, тот самый Джо, в честь которого Золтан назвал свой бар, был боевым товарищем Золтана. Оба служили в Железной Когорте, что наполовину состояла из людей, наполовину – из боевых роботов. Тогда, двадцать лет назад…
А Джо, тот самый Джо, в честь которого Золтан назвал свой бар, был боевым товарищем Золтана. Оба служили в Железной Когорте, что наполовину состояла из людей, наполовину – из боевых роботов. Тогда, двадцать лет назад…
Они проиграли в той войне. Не смогли отвоевать свою независимость. Железная Когорта полегла почти вся во время обороны Цитадели в Фарсиде; «Джаггернаут» отбомбился по ним с орбиты. Выживших после бомбардировки откапывали несколько дней. Было их немного, выживших. Золтану повезло, его откопали. Джо – нет.
Может, оно и к лучшему. После окончания войны боевые роботы оказались под категорическим запретом. Разрешены были лишь сервили с намертво впечатанными в мозг азимовскими императивами. Те немногочисленные солдаты, что уцелели, были демонтированы, их модули интеллекта изъяты эксекуторами Азимова. Метрополия повсюду утвердила свои законы. Vae victis…
Шорох песка, секущего стены снаружи, внутри, в помещении, был похож на слабый шепот. Он не смолкал ни днем, ни ночью, лишь менял тональность в зависимости от силы и направления ветра. За долгие годы Золтан привык к нему, научился понимать, о чем говорит этот шепот.
Шорох песка, секущего стены снаружи, внутри, в помещении, был похож на слабый шепот. Он не смолкал ни днем, ни ночью, лишь менял тональность в зависимости от силы и направления ветра. За долгие годы Золтан привык к нему, научился понимать, о чем говорит этот шепот.
– Погода портится, – сказал Золтан преувеличенно громким голосом.
– Так точно, босс, – отозвался Барри. – Ветер усилился.
– Похоже, наметет нам песочку под самую крышу. Снова грейдер из города придется вызывать.
– Так точно, босс, – отозвался Барри. – Ветер усилился.
– Похоже, наметет нам песочку под самую крышу. Снова грейдер из города придется вызывать.
Золтан, расположившийся на табурете у дальнего конца стойки, повернулся, бросил через плечо угрюмый взгляд на засевших в баре посетителей.
Было их трое: два крепких бородатых парня и жуткая лысая девка, татуированная от горла до кончиков пальцев. Татухи у нее были непростые – особая боевая нейромодификация. Очень опасная штучка была эта расписная красотка, хуже противопехотной мины.
Одеты эти трое были по-местному, но на местных не походили совсем. Залетные гости. Чужаки.
Сидели за столом, сняв толстые куртки, переговаривались на каком-то своем арго, тянули пиво, хрустели чипсами и солеными рисовыми крекерами. Один из парней болтал почти без умолку, все время скалил зубы. Другой был хмур и отделывался короткими, односложными ответами.
Одеты эти трое были по-местному, но на местных не походили совсем. Залетные гости. Чужаки.
Сидели за столом, сняв толстые куртки, переговаривались на каком-то своем арго, тянули пиво, хрустели чипсами и солеными рисовыми крекерами. Один из парней болтал почти без умолку, все время скалил зубы. Другой был хмур и отделывался короткими, односложными ответами.
Татуированная девица, нехорошо прищурившись, разглядывала Барри.
Не нравились Золтану нынешние клиенты, очень сильно не нравились.
После войны Метрополия стала спроваживать прочь всякое антисоциальное отребье. Кто-то из изгоев оставался в Кидонии, поближе к порту. Но многие отправлялись на поиски приключений дальше – в Утопию, в Аркадию… Отчаянный то был народ; слыхал Золтан разные скверные истории в своем баре.
Не нравились Золтану нынешние клиенты, очень сильно не нравились.
После войны Метрополия стала спроваживать прочь всякое антисоциальное отребье. Кто-то из изгоев оставался в Кидонии, поближе к порту. Но многие отправлялись на поиски приключений дальше – в Утопию, в Аркадию… Отчаянный то был народ; слыхал Золтан разные скверные истории в своем баре.
Впрочем, до этих малонаселенных мест чужаки добирались редко. Нечего им здесь было делать, нечем поживиться. Черт знает, каким ветром этих сюда принесло…
А засели как будто надолго. Если бы не они, Золтан уже прикрыл бы заведение да и залег в чулане до тех пор, пока не распогодится. Тяжелая голова была у него в непогоду, ломило в затылке, особенно – перед песчаной бурей.
А засели как будто надолго. Если бы не они, Золтан уже прикрыл бы заведение да и залег в чулане до тех пор, пока не распогодится. Тяжелая голова была у него в непогоду, ломило в затылке, особенно – перед песчаной бурей.
– Как бы их выпроводить отсюда, – проворчал Золтан, отхлебнув из своей любимой кружки.
– Попросить их уйти, – с готовностью откликнулся Барри. – Вежливо.
Золтан хмыкнул.
– Да ты у меня гений, черт подери. Сам Азимов мог бы тобой гордиться.
– Спасибо.
– Попросить их уйти, – с готовностью откликнулся Барри. – Вежливо.
Золтан хмыкнул.
– Да ты у меня гений, черт подери. Сам Азимов мог бы тобой гордиться.
– Спасибо.
Барри наклонил голову; по его гладкому лицу скользнул блик, отчего Золтану показалось, будто робот улыбнулся. Но только показалось, конечно, – улыбаться Барри не умел.
Поразмыслив немного, Золтан решил, что идея Барри не так уж и плоха. Само собой, двери его бара открыты для всех, но не сутки же напролет.
Поразмыслив немного, Золтан решил, что идея Барри не так уж и плоха. Само собой, двери его бара открыты для всех, но не сутки же напролет.
Золтан сполз с табурета, грузно ступая, приблизился к столу, за которым расселась подозрительная троица. Болтливый парень замолк, но скалиться не перестал. Молчаливый не отреагировал никак, даже голову не поднял. Татуированная смотрела на Золтана оценивающе, словно прикидывая, как половчее свалить его с ног.
– Значит так, ребятишки, – сказал Золтан. – Спасибо, что заглянули в наш бар. Только, думаю, пора вам отправляться дальше. Через пару часов буря начнется…
Хмурый медленно поднял голову, посмотрел Золтану в глаза. Тяжело, с расстановкой, проговорил:
– Ты, дядя, не указывай нам, когда и куда ехать. Лучше скажи своему железному болвану, чтобы подтащил еще полдюжины того пойла, что у вас здесь вместо пива.
Такого нахрапистого обращения Золтан не любил, но заставил себя сдержаться. Их было трое, и они были опасны. Проблем Золтану хотелось избежать.
– Он – бармен, а не официант.
– Рухлядь это, а не бармен, – сказала татуированная. – Этой модели лет тридцать. Таких еще мой папаша на свалке металлолома под пресс кидал.
– Он – бармен, а не официант.
– Рухлядь это, а не бармен, – сказала татуированная. – Этой модели лет тридцать. Таких еще мой папаша на свалке металлолома под пресс кидал.
Барри стоял за стойкой с невозмутимым видом, словно речь шла вовсе не о нем.
– Тогда пускай сам хозяин пиво тащит, нам похеру, – заржал болтливый.
Золтан стиснул зубы и пошел к холодильнику за пивом. Принес шесть бутылок, поставил на стол. Болтливый тут же схватил бутылку, отхлебнул, притворно скривился.
– И как только вы тут пьете эту дрянь?
Золтан пожал плечами.
– Пиво как пиво. Сделано по технологиям Метрополии. Оно везде такое.
Хмурый покачал головой.
– Ну не скажи.
Татуированная фыркнула, а болтливый снова заржал.
– Да разве эти краснорожие чего понимают? У них тут ни пива, ни жратвы нормальной. Вообще ни хрена тут нет.
У Золтана потемнело в глазах. Он крепко стиснул кулаки, чуть ссутулился.
– Допивайте пиво… – Слова с трудом протискивались через горло. – И убирайтесь прочь.
– Нарываешься, дядя, – обронил хмурый. – Не тебе ультиматумы ставить.
– Выродок краснорожий, – сказал болтливый с наглой ухмылкой. – Мало мы вас бомбили…
– Тогда пускай сам хозяин пиво тащит, нам похеру, – заржал болтливый.
Золтан стиснул зубы и пошел к холодильнику за пивом. Принес шесть бутылок, поставил на стол. Болтливый тут же схватил бутылку, отхлебнул, притворно скривился.
– И как только вы тут пьете эту дрянь?
Золтан пожал плечами.
– Пиво как пиво. Сделано по технологиям Метрополии. Оно везде такое.
Хмурый покачал головой.
– Ну не скажи.
Татуированная фыркнула, а болтливый снова заржал.
– Да разве эти краснорожие чего понимают? У них тут ни пива, ни жратвы нормальной. Вообще ни хрена тут нет.
У Золтана потемнело в глазах. Он крепко стиснул кулаки, чуть ссутулился.
– Допивайте пиво… – Слова с трудом протискивались через горло. – И убирайтесь прочь.
– Нарываешься, дядя, – обронил хмурый. – Не тебе ультиматумы ставить.
– Выродок краснорожий, – сказал болтливый с наглой ухмылкой. – Мало мы вас бомбили…
Золтан шагнул вперед и двинул паршивцу в ухо. Тот опрокинулся вместе со стулом и проехался по полу до самой стены. Боевитая девица взметнулась пружиной, хлестко ударила Золтана ногой в голову. В голове загудело, как в пустой бочке; Золтан пошатнулся, но устоял. Стулом надо было бить, дорогуша, если хотела свалить ветерана. Или столом. Ты шустрая, конечно, но весовая категория и габариты у тебя совсем не те. Татуированная напрыгнула снова. Золтан поймал ее, крепко облапил. Она ударила его лбом в подбородок. У Золтана клацнули зубы; глаза заволокло красноватой пеленой. Болтливый ворочался возле стены, поднимаясь на четвереньки. Хмурый сунул руку под куртку и вытянул длинный узкий нож…
Включились вшитые в нервы и мышцы бойцовые рефлексы. Поле зрения невероятно расширилось, Золтан теперь видел сразу всех, кто где находится и что делает. Он мог предугадать их движения, опередить.
Золтан склонил голову к плечу. Мимо уха пролетел какой-то темный снаряд. Врезался хмурому в лоб и взорвался дюжиной крупных осколков. Моя любимая кружка, подумал Золтан. Хмурый хлопнулся на задницу, но нож из руки не выпустил.
– Какого… – Он ошалело провел пятерней по лицу, размазывая сочившуюся из ссадины кровь.
Андроид уперся ладонями, перемахнул через стойку и с громким топотом ринулся в бой. Хмурый привстал, выставив перед собой нож.
– Нет, ты не можешь! Не можешь…
– Какого… – Он ошалело провел пятерней по лицу, размазывая сочившуюся из ссадины кровь.
Андроид уперся ладонями, перемахнул через стойку и с громким топотом ринулся в бой. Хмурый привстал, выставив перед собой нож.
– Нет, ты не можешь! Не можешь…
Андроид схватил клинок двумя пальцами, вырвал у хмурого из руки, отшвырнул в сторону. Болтливый, поднявшийся было на ноги, захрипел, схватился за горло, сполз по стене на пол. Хмурого андроид взял за подбородок, вздернул вверх, завернув ему голову на немыслимый угол.
Золтан ослабил мертвые объятия. Татуированная безжизненно повалилась к его ногам, на губах у нее пузырилась кровавая пена. Кажется, он сдавил ее чересчур сильно. Все ребра переломал, наверное.
Золтан ослабил мертвые объятия. Татуированная безжизненно повалилась к его ногам, на губах у нее пузырилась кровавая пена. Кажется, он сдавил ее чересчур сильно. Все ребра переломал, наверное.
Вот ведь как обернулось, ребятишки. Напрасно вы тут хорохорились. Не надо было вам сердить ветерана. А надо было прислушаться к доброму совету. Надо было убираться подобру-поздорову…
А теперь у старика Золтана лишняя головная боль.
Он почесал затылок, вздохнул.
Ну, и что делать? Шерифу звонить?
Он почесал затылок, вздохнул.
Ну, и что делать? Шерифу звонить?
Можно и позвонить, конечно. Как бы даже и нужно. Шериф – свой человек, особо придираться не станет. Ясное же дело – необходимая самооборона, не беспредел какой. Вот только…
Андроид. Который вытворял такое, что категорически недопустимо для заурядного сервиля.
Если начнется расследование, откроется его тайна. В тот же самый момент, как только его подключат к полиграфу. И тогда – все, конец. Им обоим.
Золтан посмотрел на андроида. Андроид смотрел на него. Стоял неподвижно, опустив руки. Ждал, что скажет Золтан.
Андроид. Который вытворял такое, что категорически недопустимо для заурядного сервиля.
Если начнется расследование, откроется его тайна. В тот же самый момент, как только его подключат к полиграфу. И тогда – все, конец. Им обоим.
Золтан посмотрел на андроида. Андроид смотрел на него. Стоял неподвижно, опустив руки. Ждал, что скажет Золтан.
Как уже бывало. Когда-то давно…
– Что делать будем? – спросил Золтан.
– Они приехали на «хаммере», – сказал андроид. – Хороший внедорожник, модернизированный.
– Ну да, я видел. И что?
– Я могу отвезти тела в предгорья. Там много глубоких трещин. Никто их там не найдет.
– Скоро начнется песчаная буря. Ты не успеешь вернуться.
– Я пережду бурю там, в предгорьях. Потом вернусь.
Золтан прислушался к шепоту ветра, с сомнением покачал головой.
– Это рискованно. Ты можешь увязнуть в песке, буря занесет тебя. И тогда никто никогда тебя самого не найдет.
– Лучше так, – сказал андроид. – Я больше не хочу, чтобы меня выключали, чтобы снова вынимали интеллект-модуль. Никто, даже ты. Даже из самых лучших побуждений. Я так долго привыкал к этому железу…
– Понимаю, – проговорил Золтан, кивая. Помолчал, потом прибавил: – Спасибо, что выручил меня, Джо. Снова.
– Semper fidelis, командир, – сказал Марсианец Джо.
– Они приехали на «хаммере», – сказал андроид. – Хороший внедорожник, модернизированный.
– Ну да, я видел. И что?
– Я могу отвезти тела в предгорья. Там много глубоких трещин. Никто их там не найдет.
– Скоро начнется песчаная буря. Ты не успеешь вернуться.
– Я пережду бурю там, в предгорьях. Потом вернусь.
Золтан прислушался к шепоту ветра, с сомнением покачал головой.
– Это рискованно. Ты можешь увязнуть в песке, буря занесет тебя. И тогда никто никогда тебя самого не найдет.
– Лучше так, – сказал андроид. – Я больше не хочу, чтобы меня выключали, чтобы снова вынимали интеллект-модуль. Никто, даже ты. Даже из самых лучших побуждений. Я так долго привыкал к этому железу…
– Понимаю, – проговорил Золтан, кивая. Помолчал, потом прибавил: – Спасибо, что выручил меня, Джо. Снова.
– Semper fidelis, командир, – сказал Марсианец Джо.
Общество
Станислав Романов
Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Муранское стекло: в чем его уникальность
Голос Термена
Писатель Нечитайло на планете графоманов
