Руководство страны восприняло случившееся как колоссальное унижение. Особенно переживал первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев. На заседании Президиума ЦК КПСС 10 ноября 1963 года Хрущев говорил: «Мы должны за 7 лет иметь годовой запас зерна. Больше такого позора, который был, терпеть советская власть не может».

Однако меньше чем через год коллеги по партии отправили своего лидера на принудительную пенсию, а СССР стал ежегодно закупать за границей большие партии не только зерна, но и мяса. До революции Российская империя была крупнейшим в мире экспортером зерна (в 1911–1913 годах Россия поставила за рубеж практически столько же зерна (6,76 млн тонн), сколько три остальных крупных производителя зерновых: США, Канада и Аргентина – вместе взятые (7,04 млн тонн)). Поздний Советский Союз стал уже крупнейшим импортером продовольствия в мире.

Если при Сталине голод еще можно было списать на эксцессы коллективизации и курс на индустриализацию, то при Брежневе/Андропове/Черненко/Горбачеве уже приходится говорить о дефекте самой системы. С 1971 по 1985 год государственные капитальные вложения в АПК составили 579 млрд рублей. Рост же чистой продукции сельского хозяйства оказался нулевой. Причина не в отсутствии сельхозтехники или удобрений. СССР производил в 16 раз больше зерноуборочных комбайнов, чем США, но при этом все равно собирал намного меньше зерна, чем Америка. Корнем проблем было другое – колхозно-совхозный строй и коллективное хозяйствование не могло прокормить страну. После открытия сибирской нефти выживать приходилось за счет нещадной эксплуатации нефтяных ресурсов. Председатель Совета Министров Алексей Косыгин говорил начальнику Главтюменнефтегаза: «С хлебушком плохо – дай 3 млн тонн сверх плана».

Когда СССР ушел в небытие, а страна вернулась обратно с социалистических на капиталистические рельсы развития, Россия вновь стала крупнейшим в мире экспортером зерна. Конечно, это случилось далеко не сразу. Хотя формально вывозить зерно мы начали в 1994 году, еще в 2000 году на мировой рынок из страны отправили всего 2,0 млн тонн. Затем начался быстрый рост: в 2021 году эта цифра достигла уже 33 млн. С 2016 года наша страна вновь вернула себе первое место по вывозу зерновых, которое было у нее до 1914 года.

Сегодня мы можем прокормить не только себя, но и поставляем зерно в более чем 50 стран мира. Перефразируя модное выражение, можно сказать, что зерно – это «новая нефть». И произошел такой скачок благодаря тому, что государство как институт принуждения ушло из отрасли, сельское хозяйство было в большой степени предоставлено самому себе. Полностью частным стало не только производство зерновых, но и их хранение, внутренняя торговля, переработка, транспортировка и экспорт.

Конкуренция между игроками зернового рынка привела к мощному технологическому обновлению отрасли и вывела Россию на первое место в мире. В 90-е годы мы привыкли к картинке, где нам показывают бескрайние заросшие сорняками поля. Определенно, тогда посевные площади падали: кредиты были слишком дорогие, чтобы сельхозпроизводители могли закупать новую технику, и расширять пашни было банально нечем.

Но вот начиная с нулевых годов макроэкономическая ситуация заметно изменилась. Посевные площади, например, под пшеницу в России хоть медленно, но росли. Если в 2008 году они составляли 26,6 млн гектар, то в 2021 году – уже 29 млн гектар. Урожай пшеницы 2001 года (47 млн тонн) через двадцать лет, в прошлом году, превратился в 76 млн тонн. Повышение урожайности достигается за счет модернизации производства, химизации сельского хозяйства и обновления парка агротехники (он у России один из самых молодых в Европе).

За последние 15 лет российский зерновой сектор совершил колоссальный рывок вперед. Валовые сборы и товарность отрасли были почти удвоены. Россия как экспортер стремительно ворвалась на мировой рынок и методично, год от года, наращивала объемы своего присутствия. Страна произвела «настоящую революцию в мировом зерновом хозяйстве» и превратилась в «аграрную сверхдержаву». Также стали говорить, что благодаря «мягкой силе» продовольственного влияния Россия меняет и геополитическое равновесие в мире.

В 2017 году Россия собрала рекордный урожай за всю свою новейшую историю – 135,5 млн тонн. Это позволило в сезоне 2017/18 экспортировать опять же рекордные 52,4 млн тонн зерновых, обогнав по объемам поставок ЕС и США (на первое место мы вышли еще в 2016 году, но тогда разрыв был не таким значительным).

Итоги выглядят довольно внушительно. Сельхозэкспорт сделал большой рывок, достиг 25 млрд долларов в год, обогнав оружейный экспорт. При этом надо честно признать: власти страны (и правительство, и Минсельхоз и Администрация президента) банально «проспали» российское лидерство на зерновом рынке. Стратегия «Зернового развития России» была утверждена только в 2019 году. Государство нацелилось на удвоение нынешнего продовольственного экспорта к 2024 году, желая довести его до $45 млрд. Из-за пандемии коронавируса (2019–2021) Минсельхоз был вынужден сдвинуть заявленную цель к 2030 году.

Пандемия рисковала подорвать мировое лидерство России на зерновом рынке. Порвались логистические цепочки, труженики села ушли на карантин. Главными плодами самоизоляции в 2020 году (во время первой и второй волн коронавируса) стало увеличение регулирующей роли государства. Власть опять активно вмешивается в рынок зерна. Если до 2020 года государство ставило себе целью внешнюю экспансию, поиск новых стран-импортеров зерна, наращивание объемов экспорта и установку «капиталистических рекордов», то пандемия и советский «призрак дефицита» перепугали руководство страны, и оно принялось сдерживать экспорт зерна различного рода квотами и пошлинами.

Во главу угла была поставлена давно забытая «продовольственная безопасность». Иначе, как выразился министр сельского хозяйства Дмитрий Патрушев, «трейдеры вывезут все до последнего зернышка». Подобная риторика показывает, насколько были выбиты из колеи федеральные министры. Их волновало то, что внутренние цены на пшеницу и другие зерновые в нашей стране заметно ниже мировых. Если оставить экспорт полностью неподконтрольным, трейдеры действительно получали бы намного больше прибыли на экспорте, чем на внутреннем покупателе. Оставшись без вывезенного зерна, внутренний рынок испытал бы серьезный рост цен на муку и хлеб – а это, по мнению властей, нежелательно. К сожалению, правительство при этом не задумалось о том, что, сохраняя заниженные, относительно планеты в целом, цены на зерно, оно ограничивает перспективы развития собственного сельского хозяйства.

Потребление пшеницы и других зерновых в России стабильно и составляет около 80 млн тонн в год. Причем напрямую на производство продуктов питания уходит 25 % данного объема, 75 % – на производство кормов для с/х животных. Никакие квоты или пошлины не могут существенно изменить эти цифры. Население страны — постоянная величина, демографические проблемы и весьма анемичный рост реальных доходов населения в последние девять лет подряд (с 2013 года) говорят о том, что «существенно больше есть русский народ не станет».

Поэтому все, что выше отметки в 80 млн тонн в год, – можно смело продавать за границу. Стоит отметить: благодаря расширению посевных площадей, а также тому, что частный предприниматель стремится освоить все доступные уголки «необъятной Родины», Россия застрахована от неурожайных годов. Например, если в 2020 году засуха на Юге (когда в Ставропольском и Краснодарском краях было потеряно 70 % зерна) привела к «списанию полей» (когда урожай уже бессмысленно собирать), это было компенсировано рекордным урожаем в Сибири. Если в Центральной России было собрано 60 % ожидавшегося там урожая, то в Поволжье – аж 119 %. Также не стоит забывать, что в России хлеб уже играет заметно меньшую роль в диете даже для бедных слоев населения. Производители теперь не боятся повышать цены на «буханку белого» – хлебного бунта не будет.

В апреле 2020 года Россия приостановила экспорт зерна на мировой рынок. Из-за пандемии коронавируса впервые за долгие годы была введена квота на вывоз зерновых. С апреля и до конца сезона экспорт пшеницы, ржи, ячменя и кукурузы был ограничен 7 млн тонн. Что-то подобное Россия уже делала десять лет назад. Тогда последствия были катастрофическими. В 2010 году из-за аномальной жары, засухи, смога и лесных пожаров Россия впервые в истории полностью приостановила экспорт зерновых – был введено зерновое эмбарго, то есть тотальный запрет на экспорт зерна.

Эмбарго сильно подкосило российский экспорт и подорвало репутацию России как надежного поставщика продовольствия. Поскольку главными импортерами российской пшеницы были страны Северной Африки и Ближнего Востока, а хлеб там является важным продуктом питания и крупным источником белка, – возникла угроза голода. Невыполнение контрактов по зерну стало в конце 2010 – начале 2011 года первой искрой Арабской весны. Через три месяца после срыва поставок случилась революция в Тунисе, потом в Египте (самом крупном в мире импортере зерна), потом в Ливии, Сирии – и далее везде.

Административная сумятица всегда активизирует коррупционную составляющую в любом деле, недаром существует определение, что «коррупция – это всего лишь торговая сделка по снятию бюрократических препон». Из-за того что многие трейдеры стали «оформлять» таможенные декларации «заранее», без физической выгрузки зерна, квоты на экспорт были исчерпаны уже к 26 апреля 2020 года. Поскольку портовая инфраструктура налажена работать «только в одну сторону», то опоздание со сроками грозит миллионными штрафами за простой. Многим предпринимателям пришлось экстренно «перерегистрировать зерно» в Белоруссии. В итоге в таможенной отчетности появились «невероятные цифры» экспорта зерновых в Белоруссию.

Одним из основных законов функционирования бюрократии является «закон поводка», то есть бюрократия будет стремиться к такому объему регулирования, какой общество/политики ей позволят. Квотирование вывоза зерновых не стало случайной мерой. Минсельхоз решил взять руководство экспортом в свои руки. На 2021 год была объявлена новая квота на вывоз зерна: 15 млн тонн в период с 15 февраля по 30 июня 2021 года. Позже под давлением зерновых трейдеров квота была расширена до 17,5 млн тонн. Но ситуация усугублялась. В добавление к квотам правительство решило обложить экспорт зерна пошлинами. Пошлины на вывоз зерновых в России действовали только один раз: с июля 2015 по сентябрь 2016 года. Позже пошлина была сохранена в нулевом размере.

В зависимости от текущих цен на зерно доля его стоимости в буханке хлеба – от 12 до 23%. begeton.com

Считалось, что пошлины взвинтят стоимость русского зерна. Спрос на зерно в 2021 году был достаточно высокий. После первого года пандемии снизились запасы, поэтому страны покупали пшеницу, рожь и кукурузу не только для текущего потребления, но и для пополнения «амбаров». Власть руководствовалась логикой, что «купят и подороже». В итоге 15 февраля 2021 года были введены вывозные пошлины. Экспорт зерновых в объемах, превышающих квоты, теперь будет облагаться 50 % пошлиной от таможенной стоимости, но не менее чем 100 евро за тонну. В пределах квоты пошлины на экспорт ржи, ячменя и кукурузы пока остались нулевыми, на пшеницу были установлены в размере 25 евро за тонну.

Целью введения пошлин правительство декларировало «стабилизацию цен на хлеб и муку», то есть заботу о конечном потребителе. Это лукавая риторика. Да, внутрироссийские цены на зерно значительно ниже мировых: экспортные пошлины мешают вывозить зерно. Но на самом деле, как бы это странно ни звучало, стоимость пшеницы и итоговая стоимость хлеба очень слабо связаны между собой. В зависимости от текущих цен на зерно доля его стоимости в буханке хлеба – от 12 до 23 %, остальное относится к стоимости получения муки, выпечки хлеба и тому подобному. Поскольку хлеб составляет весьма умеренную долю в общих тратах на питание, рост цен на пшеницу в размере 100 % дает прибавку к продовольственной инфляции в размере всего 0,05 %.

Основной фактор роста цен на хлеб – курс рубля. В Аргентине, одном из крупнейших экспортеров зерна в своем регионе, действуют и жесткие квоты, и драконовские пошлины, но это не останавливает рост продовольственной инфляции в размере 20–40 % в год. Пока больше похоже на то, что, вводя пошлины, правительство заботится не о согражданах, а стремится банально заработать. Да, государство обещало растениеводам, что вернет им средства, удержанные экспортной пошлиной. Но пока этого так и не сделало.

В 2021 году потери производителей зерна в результате пошлин составили 221 млрд рублей, причем 20 % этой суммы — прямые платежи государству, а 80 % – недополученная прибыль от снижения цен на зерно на внутреннем рынке. То есть заработок государства оказался вчетверо ниже тех потерь, которые фермеры понесли из-за того, что зерновые цены в России оказались ниже мировых. И даже если изъятое пошлинами фермерам вернут – кто вернет им недополученную прибыль от заниженных внутренних цен на зерно?

Из-за введения пошлин стоимость русского зерна на внешнем рынке пробила сначала отметку в $300 за тонну, а потом и $350 за тонну. Многие регулярные клиенты России из Северной Африки и Ближнего Востока стали отказываться от контрактов. Раньше они покупали русское зерно только потому, что оно было самым дешевым и доступным в регионе. Теперь они ищут более дешевые варианты – американское или австралийское зерно. Например, Египет, который в 2020 году на 80 % обеспечивал себя зерном за счет поставок из России, в 2021 году снизил свою норму закупки с 3,6 до 1,9 млн тонн.

Однако у русского зерна появились и новые покупатели. Впервые за пять лет закупки возобновил Алжир, запросила себе квоту Саудовская Аравия, крупнейшим покупателем российской пшеницы стал Иран (3,7 млн тонн), на четвертое место в списке импортеров внезапно вышла Грузия, совершать закупки стал Пакистан. Раньше эти страны экспортировали зерно из ЕС.

Несмотря на потерю старых клиентов и обретение новых, «политика пошлин» временно лишила Россию мирового первенства по экспорту зерна. Да, если брать отдельные страны, мы все еще на первом месте. Но вот если считать единым игроком ЕС, то по итогам 2021 года мы уступили ему, пусть и ненамного. Европейцы вывезли 35,5 млн тонн, Россия – 35 млн тонн. Из-за пошлин многие фермеры были вынуждены переключиться на другие культуры, например лен, сорго, горох, гречиху (чьи посевные площади в 2021 году выросли на 12 %). Однако минус такой политики в том, что «переключиться» не могут все сразу, иначе из-за кризиса перепроизводства обрушится рынок.

Политика пошлин подпортила репутацию России, уменьшила доходы фермеров и крестьян, снизила инвестиционный потенциал отрасли. Наша страна долгие годы в упорной борьбе вырывала первенство в мировом экспорте зерновых из рук США, Канады и ЕС, а сегодня сама подвергает риску плоды своих побед. По сравнению с 2020 годом (56,1 %) рентабельность пшеницы снизилась до 51,8 %. Хотя на фоне цифр 2017 года (20,8%) рост рентабельности выглядит грандиозным (2,5 раза).

Несмотря на не самые приятные результаты политики экспортных пошлин правительство намерено в 2022 году ее продолжать: пошлины, вслед за ростом мировых цен на зерно, будут ужесточены, квоты сохранены. На вторую половину сезона (с 15 февраля по 30 июня 2022) планируется квотировать вывоз зерновых 9 млн тонн пшеницы и 5 млн тонн ячменя, ржи и кукурузы. Пошлины на пшеницу предложено повысить (внутри квоты) с 25 до 45 евро за тонну. Пошлины на кукурузу и ячмень поднять с нуля до 25 и 10 евро за тонну соответственно. Также предложено вернуть механизм «плавающей пошлины», которая корректирует себя сама в зависимости от рыночной конъюнктуры.

В итоге рост цен на русское зерно вызвал и рост пошлины на его экспорт аж до $59 за тонну. Это привело к приостановке закупок пшеницы – игроки ждали снижения цен или снижения пошлин. Так что можно сказать, что кризисные тенденции, наметившиеся в российском сельском хозяйстве во время пандемии в 2020 и 2021 годах, имеют во многом рукотворный, искусственный характер и являются результатом вмешательства государства в свободные рыночные отношения. В 2022 году ситуация рискует резко усугубиться. Связано это и с увеличением числа голодающих в мире, и с СВО на Украине, и с политикой санкций, которую применяют по отношению к российскому сельскому хозяйству США и страны Европейского союза.

Ясно одно: несмотря на ожидаемый рекордный урожай 2022 года, вернуть себе мировое лидерство по экспорту пшеницы и зерновых России будет очень непросто. Если США, ЕС и другие игроки зернового рынка получат привычные для них высокие урожаи – вряд ли у нас выйдет стать первыми раньше, чем через три-четыре года. Конечно, не исключен и другой сценарий: из-за резкого роста цен на азотные удобрения и проблематичной погоды в Северной Америке и Западной Европе урожай 2022 года там будет ниже нормального. Тогда, в теории, наша страна снова может стать лидером.

Угрожает ли нам всемирный голод?

Самая популярная шутка сезона – шутка о четырех всадниках Апокалипсиса. После коронавируса на белом коне и военной спецоперации на рыжем коне к нам на вороном коне прискакал всадник по имени «Голод».

Разговоры о том, что раздор между Россией и Украиной может спровоцировать глобальный продовольственный кризис, начались еще в марте. В первую неделю конфликта мировые цены на пшеницу прыгнули к $85 за тонну, то есть на 26 %. Дело в том, что российское и украинское Черноземье – сверхплодородный регион, дающий в сумме больше зерна, чем весь Европейский союз вместе взятый. Две бывшие республики СССР в сумме, в зависимости от сезона, обеспечивают от 26 до 30 % мирового экспорта пшеницы, на их долю приходится 10 % потребляемых в мире калорий. Вывод из игры двух крупнейших экспортеров волей-неволей скажется на мировой конъюнктуре – если он состоится, конечно.

Однако масштаб грядущих изменений часто искажен эмоциями. Так генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш шокировал общественное мнение заявлением, что конфликт на Украине может привести к тому, что с проблемой голода столкнутся 1,7 млрд человек, то есть одна пятая населения планеты. Директор Всемирной продовольственной программы ООН Дэвид Бизли 18 мая 2022 года сказал, что из-за текущего кризиса количество голодающих на планете может увеличиться с 276 до 323 млн человек. Вице-директор Всемирной продовольственной программы ООН Маурицио Мартина в свою очередь заявил, что число голодающих и недоедающих в мире может достигнуть отметки в 218 млн человек.

Согласно данным ООН, на начало февраля 2022 года в мире голодало 44 млн человек из 38 стран мира, недоедало (но не находилось в состоянии голода) при этом еще порядка 720 млн. Согласно другой статистике ООН, в 2021 году в мире голодали 193 млн человек. Как мы видим, статистические данные очень разнятся даже в рамках одной бюрократической структуры. Считается, что если конфликт двух братских стран исчерпает себя к концу лета, то в мире прибавится около 20 млн голодающих, если же противодействие затянется – прибавится 50 млн голодных. Так угрожает ли нам сегодня голод именно в глобальном масштабе?

Человечество производит больше продовольствия, чем потребляет. Проблема голода – это во многом проблема доступности и распределения ресурсов. Основные причины голода – военные конфликты, природные катастрофы, эпидемии. То есть все те ситуации, что рвут логистические цепочки и мешают товару дойти до конечного покупателя.

Каждый год планета «производит» около 800 млн тонн зерновых, мировое же потребление составляет около 770 млн тонн (большая часть съедается там же, где выращивается). Мировой экспорт же составляет порядка 200 млн тонн пшеницы и других зерновых культур в год (в 2021 году из-за пандемии мировой экспорт зерновых снизился на 3,6 млн тонн и составил 203,1 млн тонн). При этом в «закромах» у различных государств обычно находится около 300 млн тонн зерна. Правда, опять же на фоне пандемии, мировые запасы зерна сократились до 57 млн тонн, что является минимальным показателем за последние 10 лет. Считается, что таких запасов человечеству хватит на 27–30 дней жизни. Но для этого необходимо, чтобы мировая торговля остановилась.

В начале года мировой рынок зерна только-только оправился от ковидных ограничений и начал приходить в себя. Но тут прискакал всадник по имени «Раздор». Второй (Россия, уступает по экспорту лишь ЕС) и пятый (Украина) мировые экспортеры зерна были временно выведены из игры. В сезоне 2021/22 года Украина собрала рекордный урожай, в портах республики скопилось около 25 млн тонн зерна. Эта страна вывозила на внешний рынок (преимущество в Африку) около 5–6 млн тонн зерна в месяц. После остановки черноморских портов Киев вынужден вывозить зерно при помощи железной дороги и автотранспорта.

Но подобным образом можно экспортировать порядка 500 тысяч зерна в месяц. То есть украинский экспорт рухнул в 10 раз. Заместить такие объемы временно предложила Индия, готовая поставлять до 7 млн тонн зерна в месяц. Но в мае в самой большой демократии мира случилась серия температурных рекордов, и Дели наложило эмбарго на экспорт зерна. Эта новость взвинтила цены до исторических 438 евро за тонну.

То есть можно сказать, что нынешний продовольственный кризис – это кризис ценообразования. Дальше все будет развиваться по циничной поговорке – «пока толстый сохнет, худой сдохнет». Рост цен в первую очередь заденет 40–50 беднейших стран мира, то есть во многом страны Африканского союза (55 государств), половина из которых зависимы от импорта продовольствия из России и Украины. Пшеница из Черноморского региона – мягкая пшеница, которая годится для производства муки и приготовления хлеба, но, например, не макарон (пшеницы твердых сортов, в силу климата, в нашей стране хватает только для внутренних нужд).

Поэтому экспортное зерно из Украины и России – дешевое и доступное, а для бедных стран это весьма важно.

Например, от поставок из России и Украины на 100 % зависит Эритрея, на 90 % – Сомали, на 80 % – Конго. Сугубо от украинского зерна на 60 % зависит Ливан, на 40 % – Ливия, Пакистан, Мавритания, Джибути. По мнению некоторых востоковедов (например, Алексея Малашенко), исчезновение черноморской пшеницы с рынка рискует вызвать в африканских и ближневосточных странах социальные волнения, которые вполне могут вылиться в «Арабскую весну-2» и закончиться еще одной крупной миграционной волной населения региона в Европу (аналогичной миграционному кризису 2015 года).

Также стоит отметить, что необходимо отличать украинский и российский случаи зернового дефицита. Украинское зерно не может попасть на рынок из-за того, что вследствие конфликта заблокированы черноморские порты (Одесса, Николаев), а также частично сорвана посевная кампания (хотя основной зерновой кластер Украины: Винница, Полтава, Черкассы, Хмельницкий, Днепр, Кировоград – конфликтом пока не задеты).

«Блокировка» русского зерна, с одной стороны, связана с международными санкциями, которые затрудняют банковские платежи, фрахт и страхование грузов; с другой стороны, как и в 2020 и 2021 годах, Россия самостоятельно ограничивает свой экспорт при помощи пошлин и квот на экспорт (которые действуют до конца сезона 30 июня 2022 года). После этой даты «ручеек» российского зерна должен стать более полноводным.

В 2022 году в России, в связи с благоприятными погодными условиями, ожидается рекордный урожай зерновых – до 130 млн тонн, 87 млн из которых составит пшеница. Так что с высокой вероятностью голода библейских масштабов не будет. Как только мировая экономика преодолеет последствия коронавируса и отладит новые экспортные связи, цены на зерно стабилизируются.

После снятия с повестки дня блокады черноморских портов и фрахтовых ограничений – то есть выплеска на мировые рынки дополнительных 25–30 млн тонн зерна, – цены начнут падать. У большинства стран мира нет радикальной зависимости от поставок продовольствия (один импортер легко заменяется другим).

В отношении же африканских и ближневосточных стран, скорее всего, будет задействована программа ООН по борьбе с голодом. После двух лет пандемии в мировой экономике наблюдается большое количество ликвидности (лишних денег, напечатанных для поддержания экономики во время режима «простоя), часть из которых может быть пущена на закупку продовольствия через механизмы ООН. Похоже, что третий всадник, имя которому «Голод», скачет мимо. По крайней мере, в этом году.