Одноногие генералы

– А я издали принял тебя за Захаржевского! – воскликнул Николай I, встретив как-то на Исаакиевской площади генерала Арнольди.

– Между нами большая разница, Ваше Величество.

– Да, ты выше.

– He то, Ваше Величество.

– А, знаю, у тебя нет левой ноги, а у Захаржевского – правой.

– Никак нет, Ваше Величество. Я полевой, а он оранжерейный!

Эту историю рассказал в одной из своих книг историк русской артиллерии Павел Потоцкий. Надо сказать, судьбы двух друзей – генералов Арнольди и Захаржевского – действительно во многом схожи. Оба – лихие конно-артиллеристы, герои наполеоновских войн, оба потеряли ногу в Битве народов под Лейпцигом, оба достигли чина генерала от артиллерии, и даже упокоились оба в царскосельской земле.

Начнем с «полевого» – Ивана Карловича Арнольди. Он родился в 1780 г. в Курляндской губернии; в 19 лет был выпущен из Артиллерийского и инженерного шляхетного кадетского корпуса подпоручиком в один из полевых артиллерийских батальонов, квартировавших в Петербурге. В кампанию 1806–1807 гг., когда русская армия разрушила миф о непобедимости Наполеона, Арнольди получил боевое крещение: будучи адъютантом юного генерал-майора Кутайсова, за храбрость в тяжелейшем сражении при Прейсиш-Эйлау он удостоен золотого офицерского креста.

С этого началась его героическая карьера. Уже в 1812 г. капитан Арнольди – командир 13-й конно-артиллерийской роты в 3-й Западной армии адмирала Чичагова. Служить в этой роте с «чертовым» номером побоялся бы и сам черт – Арнольди был страшен в бою! В боях на Березине его рота, несмотря на огромные потери, яростно отбивала атаки французов. Под Арнольди было убито три лошади, несколько его орудий было разбито, но он вытребовал пушки из других рот и продолжал огонь, а потом гнал неприятеля до самого Немана. Дальше был Заграничный поход, в котором бойцы Арнольди совершили неслыханное: 25 августа 1813 г. в сражении при Денневице его рота в конном строю атаковала на палашах и захватила французскую батарею. Такого история артиллерии еще не знала! Бывший французский маршал и будущий шведский король Бернадотт, ставший свидетелем этой атаки, снял перед русскими артиллеристами шляпу.

Сражение при Лейпциге в октябре 1813 года стало одной из величайших битв эпохи наплеоновских войн и вошло в историю как "битва народов".

Сражение при Лейпциге в октябре 1813 года стало одной из величайших битв эпохи наполеоновских войн и вошло в историю как «битва народов»

А вскоре грянула кровавая Битва народов под Лейпцигом, в которой 13-я рота снова проявляла чудеса храбрости. Ее командир был ранен пулей в икру левой ноги, но строя не покинул, продолжая громить французов. Вскоре раненую ногу раздробило французским ядром, но даже после этого Арнольди, кое-как перетянув бедро, еще четверть часа командовал артиллеристами, сидя в седле, а затем руководил боем пушкарей, лежа на боку у правофлангового орудия. О его мужестве доложили императору Александру I, который прислал к подполковнику своего лейб-медика и главного хирурга русской армии Виллие. В тот же день Иван Карлович был произведен в полковники и получил из рук Бернадотта шведский военный Орден Меча.

Залечивать раны пришлось более года, но потом Арнольди вернулся в строй. Несмотря на деревяшку вместо левой ноги, он отлично ездил верхом (разве что на лошадь садился теперь не по уставу – справа, а не слева) и продвигался по карьерной лестнице. В 1821 г. он производится в генерал-майоры с назначением состоять при графе Аракчееве, а после становится начальником артиллерии военных поселений Херсонской и Екатеринославской губерний. Суровый Аракчеев ценил вспыльчивого, но честного генерала, и несколько лет спустя в карьере последнего случился новый виток: он назначается генералом для особых поручений при Великом Князе Михаиле Павловиче.

В Русско-турецкую войну 1828–1829 гг. самым выдающимся «делом» Арнольди стало победоносное сражение у деревни Кулевча. Когда турки уже одолевали русские войска, прямо перед ними неожиданно возникли конно-артиллеристы во главе с Арнольди, которые мгновенно снялись с передков и дали залп картечью в упор. Турки отхлынули, еще трижды пытались атаковать авангард, неся тяжелые потери, а потом попробовали перенести удар на правый фланг наших войск. Арнольди, разгадав это намерение, перебросил батарею им «навстречу», а потом неожиданно открыл убийственный картечный огонь по обнаженному правому флангу турок. В итоге неприятель отступил, бросив всю свою артиллерию и обоз, и был разгромлен. Эта победа оказала решительное влияние на исход кампании, открыв русским дорогу за Балканы.

После войны Иван Карлович вновь состоял при Великом Князе Михаиле Павловиче. На 52-м году службы он производится в генералы от артиллерии, а потом и в сенаторы. Не стало генерала Арнольди 11 октября 1860 г. Он погребен на Казанском кладбище Царского Села, и могила его уцелела до сего дня.

Ровесник и близкий друг Арнольди – «оранжерейный» Яков Васильевич Захаржевский – тоже был конно-артиллеристом. Из Шкловского благородного училища графа Зорича он выпустился в 1799 г. подпоручиком в 1-й осадный артиллерийский батальон, квартировавший в Петербурге. Из столицы в 1806 г. ушел воевать с французами; затем участвовал в Русско-шведской войне; был назначен командиром конной роты.

В Отечественную войну 1812 г. Захаржевский, уже полковник, познал всю горечь отступления, сражался с французами при Лубине, Малоярославце и Вязьме. В Бородинском сражении был ранен картечью в правую ногу, награжден орденами и золотым оружием. Отличился и в Заграничном походе, когда под Рейхенбахом огонь его роты опрокинул французскую кавалерию, атаковавшую наш левый фланг, а перешедшая в контратаку русская кавалерия довершила дело, захватив множество пленных.

В битве под Лейпцигом рота Захаржевского была направлена к Лебертвольковицу для содействия атаке союзников. Французы, понимая важность позиции, отчаянно оборонялись, обрушивая на русские войска град ядер и картечи. Русские конно-артиллеристы заставили вражескую батарею замолчать, но и сами понесли тяжелые потери. В числе раненых оказался Захаржевский – ядром ему оторвало правую, уже «отмеченную» ногу…

После наполеоновских гроз в его жизни наступил новый этап. 13  февраля 1817 г. Яков Васильевич был назначен руководителем дворцового управления и полиции Царского Села, также ему было подчинено Ораниенбаумское и Петергофское дворцовые управления, а после смерти императрицы Марии Федоровны – еще и Гатчинский дворец. Таким образом, он отвечал за все императорские резиденции в окрестностях Петербурга.

Царское Село при нем превратилось в цветущий благоустроенный город, за что Захаржевский удостаивался множества орденов и чинов. В 1843 г. его произвели в генералы от артиллерии. Одну из улиц еще при жизни Захаржевского назвали его именем, а еще он стал первым почетным гражданином города – бронзовый бюст генерала, установленный по этому случаю в зале городской ратуши, ныне находится в Екатерининском дворце.

1 марта 1865 г. генерала Захаржевского не стало. Он был погребен в склепе Екатерининского собора, который возводился под его «смотрением» и который 1939 году взорвали большевики. А улица Захаржевского до сих пор носит имя большевика В. Володарского… 

Наш третий одноногий герой и генерал, Сергей Васильевич Непейцын, был девятью годами старше Арнольди и Захаржевского. Прапорщиком, окончив Артиллерийский и инженерный шляхетный кадетский корпус в 1787 г., он попал в артиллерию Бугского егерского корпуса – под командование генерал-майора Голенищева-Кутузова. В кровавом Очаковском штурме 6 декабря 1788 г. турецкая пуля раздробила Непейцыну колено. Без сознания он пролежал, заваленный трупами, шесть часов и очнулся уже в Херсоне, где ему ампутировали раненую ногу выше колена. Через три года Непейцын приехал в Петербург «просить места» и там встретился с гениальным Кулибиным, который сконструировал для него уникальный по тем временам легкий протез из металла, дерева и кожи, позволявший ходить без трости и даже танцевать, – Непейцын не расставался с ним до конца жизни.

В 1792 г. Непейцын возвращается на военную службу – в инвалидную роту при Тульском оружейном заводе. В 1806 г. был отставлен от службы с производством в подполковники, а через год его назначили городничим в Великие Луки, где своей честностью и заботой о жителях он снискал искреннюю любовь и уважение. С началом Отечественной войны Непейцын пошел волонтером в егерский полк, а затем стал партизаном, возглавив отряд из трех драгунских эскадронов, с которым громил французские обозы и гарнизоны. Осенью 1812 г. Непейцын был вновь зачислен на действительную военную службу, пожалован «Георгием» 4-й степени и произведен в полковники. Узнав об одноногом партизане, император Александр велел перевести его в лейб-гвардии Семеновский полк тем же чином (что было особой наградой – обычно офицеры понижались, переходя в гвардию). Непейцын прошел Заграничные походы, в боях при Кульме, Лейпциге и Париже заслужив Золотое оружие и Кульмский крест. В отставку он вышел 45-летним, в чине генерал-майора, и жил в Петербурге, иногда наведываясь погостить к своему однокашнику, графу Аракчееву, в имение Грузино… В 1848 г. генерал-майор Непейцын скончался. Погребен на Смоленском кладбище Санкт-Петербурга.

Между прочим, именно при осаде крепости Очаков, где 17-летний Непейцын потерял ногу, чудом не погиб в том же году и генерал Кутузов. В правую скулу ему попал осколок гранаты, который прошел через голову и вышел из затылка… А за 14 лет до этого Михаил Илларионович (тогда еще полковник) лишился глаза: в бою с турками близ Алушты пуля попала ему в левый висок и вышла через правую глазницу. Екатерина II, подписывая указ об отправке его на лечение, сказала тогда: «Надобно беречь Кутузова; он у меня будет великим генералом».

Действительно, таких счастливчиков надо беречь – в первую очередь потому, что удивительному везению в их жизни сопутствует, как в случае с нашими героями, несгибаемая воля и преданность любимому делу, которым не мешают даже тяжелые увечья.