текст
ПЕТРОВИЧ FOREVER
или "Человек-город"
Заходил я как-то, к одной приветливой дамочке. Публика, скажу я вам, собралась отменная.
В процессе качественной беседы, от бездонной темы "купейных" романов, незаметно перешли к извечной - о двух столицах и о ментальных особенностях их населения. Мнения были разные. Одни нахваливали Питер и его народную душу, другие стояли за Москву насмерть! Я давненько уже не был, ни там, ни там, и чтоб не выглядеть полнейшим невежей, мне пришлось изрядно порыться в своём чердаке, где я и откопал эту, весьма поношенную, и, почти забытую, историю.
Было это 17ть лет назад, то бишь, в достопамятные 90-е. Прибыли мы с другом в Питер, по некой необходимости, на денёк-другой, но поскольку люди, к которым мы приехали, оказались оч-чень серьёзными и слишком занятыми, то наше пребывание обещало затянуться на неопределённый срок. Замечательная вещь, когда вежливость людей пропорциональна их серьёзности... Короче, отслюнявили нам приличную неустойку, выдали с десяток бонусов на посещение злачных мест и "мальчика-проводника", в придачу.
"Мальчику" было за шестьдесят. На его тщедушном тельце висел новёхонький макинтош образца 60-х, пошитый вероятно в одной из дружественных нам тогда стран. Цвет макинтоша был загадочным - что-то, между моими апельсиновым пальто и нежно-бежевой кепкой. Так же, на нём были отглаженные до стального блеска, похожие на два кинжала, брючки и боты на "манной каше". На голове - гнездо. Ну, натуральный гном.
В одной руке этого сказочного существа, находился, отдраенный ваксой, дипломат; в другой, неизменно присутствовал кофр с банджо. В дипломате всегда хранились только две вещи: бутылка "пшеничной" и ломоть "бородинского" - барахлом, свой "ковчежец" гном не осквернял. На банджо он по вечерам поигрывал в пивной - в оркестрике румяных старичков, но "мальчик-проводник" была его основной работой. При питерском развале, с мостами и проездами-подъездами, человеку, который провёл здесь блокадное детство, цены не было.
- Петрович, - представился "мальчик", плюхнувшись на задний диван нашего Е290-го. – Извините, - как фокусник кролика, явил он белоснежный платок, аккуратно разложил его на коленях, затем извлёк "Пшеничную" и хлебушек. Приложился по-хозяйски, втянул носом несколько хлебных крошек, и, в обратном порядке, сложил всё по своим местам.
Тронулись. Он начал говорить. Я убавил магнитолу, чтоб не прослушать - где поворот. Мы ехали. Он говорил. Сначала я слушал его краем уха, лишь из необходимости и "уважухи" к блокадному детству. Но минут через двадцать, я ощутил, что сопутствующие шумовые эффекты меня начинают обламывать, и заткнул свой любимый Stone Temple Pilots совсем. Отныне, в Питере, звучал только Петрович...
О городе он знал ВСЁ! Он рассказывал о неодушевлённом, как о живом, а о живом - как о небесном. О питерских знаменитостях, о знаменитостях вселенского масштаба, об обычных гражданах: кто где жил, кто с кем пил, кто с кем спал и почему. И в том, что он знал их всех лично, сомнений не возникало.
...- Ребятки, видите то окошко? В 70-е, там собирался настоящий бомонд..., кстати хозяйка, жива до сих пор... А-ах, какая это женщина...
Петрович оказался очаровательнейшим существом, и мы моментально подружились. Бонусы мы просаживали в музеях и театрах, где к нашему великому изумлению и восторгу, с ним здоровались все - от гардеробщиц до администраторов - выказывая при этом, неподдельную любовь и почтение. Деньги весело пропивали, под звуки банджо, в квартире на Озерках, которую нам, так же любезно, предоставили "занятые люди". К тому же, оказалось, что у гнома есть Белоснежка, - титькастая деваха лет 19ти-20ти, с гурьбой, не менее белоснежных подруг.
К сожалению, я уже не помню имени той петровичевой пассии, но их совместный портрет, до сих пор сохранился в анналах моей зрительной памяти в наипрекраснейшем состоянии. Ох, что это была за парочка - этакий, постоянно хихикающий тяни-толкай. Гном всё время пёкся о Белоснежкиной "божественной" заднице, а она об его человеческом сердце, но при этом, сама абсолютно его не берегла...
По мере моих воспоминаний, всплывала ещё целая масса цветастых эпизодов, и если бы я не остановился вовремя, то не остановился бы уже никогда.
Не знаю - стоит ли ещё та пивная, где мы слушали банджо, но знаю точно - Петрович жив, здоров, чисто выбрит и в меру пьян. Щиплет за зад очередную Белоснежку. Та, которую знал я, уже безнадёжно постарела...
САЛЮТ, П Е Т Р О В И Ч !!!
Общество
Алексей Чернышов
Машины и Механизмы
Всего 2 комментария
Открыть
Свернуть
Комментировать
-
-
Спасибо) Почему-то когда заходит разговор о Питере, все перечисляют архитектурно-исторические достопримечательности. А я - Петровича вспоминаю. Истинный сын своего города... Петро-вич.
-
СТРАСТИ ПО РПЦ?...
