Тяжелый случай. Пять клинических историй, сформировавших психоанализ

В цикле лекций «О психоанализе» Фрейд говорит о том, что своим рождением психоанализ обязан одной истеричной девушке, которую в 1880–1882 годах лечил венский физиолог Йозеф Брейер. Позже в совместной с Брейером работе «Этюды об истерии» Фрейд описал случай Анны О., ставший хрестоматийным как классический случай истерии. Благодаря Анне О. был открыт феномен переноса, а психиатрическое лечение сделало решительный шаг от гипноза к психоанализу. 

Анна О. (она же Берта Паппенгейм) была подругой сестры Фрейда Анны и его жены Марты. Берта поступила на лечение к доктору Брейеру в 21 год с целым набором телесных расстройств. У нее наблюдались потеря чувствительности и паралич конечностей, проблемы со зрением и держанием головы, нервный кашель, отвращение к еде, нарушение речи вплоть до невозможности говорить. Интересным было то, что сознание Берты могло существовать как бы в двух состояниях: нормальном и капризном. Между ними наблюдалась стадия перехода, сопровождаемая «самогипнозом» и галлюцинациями. Однажды Берта рассказала врачу о симптомах зарождения галлюцинаций и перехода, и ей стало намного легче. Брейер интуитивно стал продолжать «лечение разговором», благодаря чему пациентка пошла на поправку. Так был открыт катартический метод лечения, метод «выговаривания». Однако после с доктором и его пациенткой случилось то, что также станет классикой психоанализа, – перенос и контрперенос. Пациентка влюбилась в своего врача и стала использовать болезнь как повод для свиданий, а Брейер так увлекся случаем Анны О., что начал посвящать ей почти все свободное время, чем вызвал ревность жены. Хотя Анну О. Брейер называл «абсолютно несексуальным объектом». Догадавшись о причинах ревности, он завершил лечение Берты Паппенгейм, чем спровоцировал у нее острый приступ истерии, сопровождавшийся мнимой беременностью от лечащего врача. Кончилось тем, что Брейер просто сбежал от своей пациентки в Венецию, перепоручив ее другому доктору. 

АНАЛИЗИРУЯ СЛУЧАЙ АННЫ О., Фрейд приходит к выводу, что причина ее истерии – бессознательное сексуальное влечение к отцу (за которым она ухаживала, когда тот был при смерти), перенесенное на лечащего врача. Желание отца как сексуального объекта также породило множество фобий, например, боязнь змей. Поскольку Анна О. так и не подверглась полному психоанализу, катартический метод не привел к ее исцелению. Постепенно состояние Берты Паппенгейм стабилизировалось. В 30 лет она стала первым социальным работником Германии, посвятив жизнь защите детей и борьбе за эмансипацию женщин. Она никогда не вышла замуж и с годами стала очень набожной. Считается, что именно случай Анны О. навел Фрейда на мысль о том, как велика в нашей психике роль бессознательных процессов, определяющих как повседневное поведение, так и выбор жизненного пути.

История болезни Доры 

Случай Доры произошел с Фрейдом в 1900 году, когда он писал свой бестселлер «Психопатология обыденной жизни», и описан им в 1905-м в работе «История болезни Доры». Фактически это первый подробный рассказ о лечении психоанализом и первое подробное описание синдрома переноса. Именно этим он и интересен, а еще тем, что закончился неудачей. 

Дора – это Ида Бауэр, родная сестра лидера австрийских социал-демократов Отто Бауэра. 

Лечение началось, когда ей было 16 лет. У нее наблюдались кашель и хрипота, предположительно, как бы сегодня сказали, психосоматического характера. Позже выяснилось, что приступы кашля и нервного удушья начались у Доры еще в восьмилетнем возрасте и год от года только усиливались. После того как у Доры на столе нашли записку о желании покончить с собой, родители привели ее к Фрейду. Отец девушки, который сам лечился у Фрейда от нервного расстройства после заражения сифилисом, настаивал на том, чтобы Фрейд вылечил его дочь, которая «бредит сексом». В процессе психоанализа вскрылся настоящий любовный четырехугольник, в котором участвовали сама Дора, ее отец, а также друзья семьи Ганс и Пепина Зелленка. Отец, состоявший в любовной связи с Пепиной, обвинял дочь в том, что она «сочиняет» о домогательствах Ганса. Выяснилось, что Дора знает о романе отца и Пепины, что сама она испытывает к Пепине «частичное влечение» и даже спала с ней в одной постели, что муж Пепины Ганс, когда Доре было 13 лет, «прижимался к ней», а через два года действительно предпринял попытку ее соблазнения. Также вскрылась явная предрасположенность Доры к «оральной эротике» и сексуальное влечение к отцу, которое позже было перенесено на Ганса и подавлено. В итоге Фрейд приходит к выводу, что болезнь Доры – следствие подавленного желания того, чтобы Ганс развелся с женой и женился на ней. 

Большинство выводов Фрейд сделал после анализа навязчивого сна Доры, в котором ей снилось, что ее дом охвачен пожаром. При этом мать спасает из огня шкатулку с драгоценностями, подаренную Доре Гансом (по соннику Фрейда шкатулка = женские половые органы), а отец пытается спасти дочь. После такого вывода Дора решила прекратить лечение. По мнению Фрейда, имел место негативный перенос на врача ее отношения к отцу и Гансу. Психоанализ продлился мало, всего три месяца, и не был завершен – пациентка банально не успела выговориться. Поэтому Фрейд не считал Дору исцелившейся. После публикации «Истории болезни Доры» Иду Бауэр начали преследовать слухи о ее истории, ей стало неуютно в венском обществе. Ее брак оказался неудачным, она страдала от приступов патологической ревности, которые закончились переносом ненависти на всех мужчин вообще. 

В МЕДИЦИНСКИХ КРУГАХ «История болезни Доры» была встречена насмешками, однако позже послужила краеугольным камнем в исследованиях о формировании характера в рамках дисфункциональной семьи. Для науки «История болезни Доры» примечательна тем, что именно на примере Иды Бауэр Фрейд впервые детально описал психоаналитический метод и рассмотрел механизм переноса пациентом своих чувств и эмоций с одного объекта на другой. Также случай Доры послужил дополнительным доказательством для идеи Фрейда о том, что в основе любого невроза лежит сексуальная травма, чаще всего полученная в детстве. Сам же Фрейд считал случай Доры своей неудачей. Виной всему были еще не отработанная методика психоанализа и спешка.

Случай маленького Ганса 

Осенью 1906 года Фрейд приступает к работе над случаем маленького Ганса, описанном позже в «Анализе фобии пятилетнего мальчика» (1909). Эта работа считается первой в теории детской сексуальности, огромный вклад в развитие которой позже внесла младшая дочь и помощница Фрейда – психолог Анна Фрейд, считающаяся основательницей детского психоанализа. 

Многочисленные «случаи», описанные Фрейдом, грешат попытками вывести из частной истории болезни общий закон функционирования психики. Но «Анализ фобии пятилетнего мальчика» даже на этом фоне выглядит как откровенная подгонка фактов. Была цель – доказать, что детская сексуальность мало чем отличается от взрослой. И Фрейд доказал. 

К 1906 году вокруг Фрейда сформировался «тайный кабинет» поклонников, который собирался у него на квартире на «фрейдовские среды». Маленький Ганс (в жизни его звали Герберт) был сыном одного из фанатов Фрейда, музыковеда Макса Графа. Поскольку «анализировать» своих детей Фрейду запретила жена, он отыгрывался на детях своих приверженцев. На момент начала наблюдения Гансу было три года. Однажды во время прогулки его испугала белая лошадь, и с тех пор он стал бояться и лошадей, и больших животных вообще. В этом страхе Фрейд разглядел Эдипов комплекс, страх кастрации и болезненную одержимость разницей между полами, ведь уже в три года Ганс заинтересовался анатомией. Фрейд считал: причина страха перед лошадью лежит в том, что Ганс был напуган видом огромного лошадиного wiwimacher (пениса) и позже, сравнив его со своими гениталиями, испытал разочарование, усугубленное страхом кастрации после перенесенного обрезания. Именно в сексуальном ключе трактуются все поступки Ганса. Когда ему было четыре, Ганс обнял со словами «Я так тебя люблю» пятилетнего кузена. Фрейд трактует это как проявление гомосексуальности. Когда выясняется, что ребенок так же обнимает и девочек, Фрейд пишет, что «наш Ганс, несмотря на свои гомосексуальные наклонности, ведет себя как настоящий мужчина». 

Когда Ганс беседует с соседской девочкой Лицци, которую ждет экипаж, запряженный белой лошадью, он говорит ей:
– Не давай пальцев белой лошади, а то она тебя укусит!
– Мне кажется, что ты сейчас думаешь не о лошади, а о своем wiwimacher, который нельзя трогать руками, – отвечает ему отец.
– Но ведь wiwimacher не кусается, – негодует Ганс.
– Все может быть!
Когда отец и Ганс посещают зоопарк, Гансу нравятся жирафы. Отец объясняет: это потому, что у жирафов длинная шея, а она похожа на wiwimacher – значит, Ганс думает не о жирафах, а о своем пенисе.
И так во всем.

УДИВИТЕЛЬНО, что Герберт Граф вырос здоровым мужчиной, не испытывал неврозов и стал одним из самых выдающихся оперных режиссеров Европы. Правда, на это доктор Фрейд мог бы ответить: это все потому, что еще в раннем детстве мы вылечили Ганса от навязчивой тяги к лошадиному wiwimacher.

Крысиный человек 

В октябре 1907 года Фрейд начинает работать со случаем, который позже получит название «Крысиный человек». Пациент – Эрнст Ланцер – в «Заметках о случаях навязчивого невроза» выведен под именем Пауль. Он был четвертым из семи детей в венской еврейской буржуазной семье. Поступив на юридический факультет, он позже – подражая отцу – выбрал военную карьеру. Невроз Пауля уходил корнями в противостояние с отцом. Как и отец в молодости, Пауль влюбился в небогатую кузину – и отказался от отношений под давлением отца, который в свое время выбрал нелюбимую, но богатую невесту. Все это привело к тяжелейшему неврозу навязчивых состояний, не проходившему даже после смерти отца. Пауль слышал в голове голоса, которые отдавали ему чудовищные приказы: перерезать горло, выброситься из окна, зарезать бабушку своей кузины. По ночам он ждал призрака отца, в ожидании обнажался и рассматривал в зеркало свой пенис. Пауль понимал, что болен, и обратился за помощью к Фрейду. Во время прохождения резервистских сборов в Галиции, как раз перед обращением к Фрейду, болезнь Пауля обострилась. Некий капитан рассказал ему о восточной казни при помощи крыс, когда жертву привязывают к горшку с голодными крысами, и те через анальное отверстие прогрызают себе путь на волю. После этой истории Пауль стал жутко бояться крыс. Он внушил себе, что его ожидает «казнь крысами», и разработал целую систему ритуалов, чтобы «выкупить» себя у судьбы, отсрочить пытку. Одним из таких ритуалов была бессмысленная трата денег. 

ПОСЛЕ ПСИХОАНАЛИЗА, занявшего почти год, Фрейд установил, что причина голосов и навязчивых состояний кроется в детской сексуальности Пауля. Всплыли детские «опыты» с сестрой и гувернанткой. Но основная причина оказалась банальна и широко распространена: в детстве отец наказывал Пауля за мастурбацию. Проработав с «крысиным человеком» его детство, Фрейд осуществил перенос, заменив собой в сознании пациента его отца. После этого он посчитал Пауля исцелившимся и выписал. Пауль женился на кузине и стал преуспевающим адвокатом. В 1914 году был призван в армию, попал в плен и погиб где-то в России. Несмотря на печальную судьбу, Пауль считал себя здоровым и счастливым и больше никогда не обращался к врачам. Общий вывод Фрейда из истории «крысиного человека»: психоанализ может помочь любому, нет «неоперабельных» случаев, всегда можно докопаться до истины.

Волчий человек 

История русского помещика Сергея Панкеева, известного как «волчий человек», – один из самых знаменитых «медицинских детективов» Фрейда. Она описана в 1918 году в работе «Из истории одного детского невроза» и примечательна тем, что в ней отразились все наработанные Фрейдом идеи. 

«Волчьим человеком» Панкеев был назван не потому, что вообразил себя волком, а потому, что сон о белых волках, сидящих на дереве, был самым ярким его кошмаром и ключом к его неврозу. 

Родители пациента женились по любви. Мать Сергея была истеричкой, болезненно озабоченной своим здоровьем. Отец был домашним тираном, при этом политиком либерального толка, а также страдал маниакально-депрессивным синдромом. Оба дяди Сергея страдали паранойей.
Детство Сергей провел в Одессе вместе со старшей сестрой. Сначала мальчика отдали на воспитание няне из народа, а потом сильно пьющей английской гувернантке. Когда Сергею исполнилось 3,5 года, сестра стала пугать его картинками с волками, а потом начала «сексуально просвещать», в деталях рассказывая о связи их няни с садовником. Также у Сергея развился кастрационный комплекс. Причиной тому стали, с одной стороны, угрозы няни отрезать ему «орган», с другой – детские наблюдения за девушками. На мысли о кастрации пациента наводило буквально все: от продолговатых конфет до сказки о «Лисе и волке», в которой волчий хвост вмерзает в лед и отрывается. В 10 лет Сергей сам пытался вступить в связь с 12-летней сестрой, но был с негодованием отвергнут. Тогда он заменил сестру доступной крестьянкой с тем же именем. 

В 10 лет у Сергея уже проявился невроз. Вдобавок ко всему в 1905 году с собой покончил его отец, а через два года – сестра. Сам же он, повзрослев, заразился гонореей и подолгу находился в психиатрических лечебницах. В Мюнхене ему поставили диагноз «маниакально-депрессивный психоз». В итоге он оказался в руках доктора Фрейда. Психоанализ «волчьего человека» стал одним из самых долгих в медицинской практике Фрейда, он длился с января 1910 года по июнь 1914-го. 

Фрейд вылечил пациента, найдя ключ в одном из его детских снов. Сергею снилось, что он лежит в постели, а за окном на ореховом дереве расселись и следят за ним пять белых волков. 

Фрейд стал искать «прообраз» сна в реальной жизни и быстро нашел его. Он предположил, что в возрасте около полутора лет Сергей стал свидетелем полового акта родителей, совершавшегося в коленно-локтевой позе. Поэтому белые волки – это родители в белом белье, застигнутые во время соития. Сон также отражает скрытый гомосексуализм, смешанный со страхом кастрации. Позже, уже войдя в активную половую жизнь, «волчий человек» мог заниматься сексом только в коленно-локтевой позе, потому что… боялся бабочек – которые, по мнению Фрейда, символизировали раздвинутые женские бедра.

СЕАНСЫ ПСИХОАНАЛИЗА оказались для Панкеева эффективными. Он излечился и стал первым героем новелл Фрейда, который согласился открыть свое имя общественности. Это сделало его знаменитым, он даже стал представляться как «волчий человек». Сергей Панкеев оставил после себя мемуары и умер в 1979-м, в 92 года. Хотя всю жизнь он не мог обходиться без психоаналитика, все же ему удалось избежать печальной судьбы отца и сестры.