Доктор Холмс и плохая кровь

Установление личности

Элизабет Холмс, «самопровозглашенный революционер» в диагностике крови (как именует ее русская Википедия), родилась 3 февраля 1984 года в Вашингтоне, округ Колумбия, в семье федерального чиновника. Ее отец Кристиан Холмс IV всю жизнь спасал мир – был координатором федеральных программ: по ликвидации стихийных бедствий в Африке и Азии, по развитию Китая, по защите окружающей среды... Однако самое существенное влияние на Элизабет оказала книга о ее двоюродном деде Кристиане Холмсе I, изобретателе, инженере и хирурге, родившемся в Дании в 1857 году и дослужившемся до поста декана Медицинского института в Цинциннати. Он был так увлечен работой, что буквально «заработался до смерти» и умер в возрасте 62 лет.

ЭЛИЗАБЕТ ТОЖЕ хотела стать врачом, но при первых шагах в профессии выяснилось, что будущая изобретательница «бизнеса на крови» не выносит вида крови и длинных медицинских иголок. Она так и не смогла перешагнуть через свои фобии, ставшие потом милыми штрихами к «становлению легенды», и в качестве профессии пришлось выбрать химию и инженерию. Уже на первом курсе Холмс сформулировала идею диагностики заболеваний по капле крови из пальца – чтобы «избежать боли и необходимости использовать иглы». Большинство преподавателей отнеслись к ее идеям скептически. Ей объяснили, что и место забора крови, и количество материала делают точность анализа ничтожной. Чтобы доказать обратное, первокурсница стала добиваться допуска к работе в лаборатории, неделями просиживая под дверью своего научного руководителя Ченнинга Робертсона. В конце концов профессор сдался. Вместе они придумали «умный пластырь», который обрабатывает рану лекарственным веществом, а потом благодаря микрочипу фиксирует изменения в составе крови и отправляет данные на мобильник врачу. Робертсон был так восхищен изобретением, что согласился помочь Холмс основании ее компании, а позже вошел в совет директоров. «Я сразу понял, что она другая», – говорил он. И сегодня, когда все погребено под грудой скандалов и судебных исков, научный руководитель Элизабет остается чуть ли не последним, кто защищает свою ученицу и просит дать ей «второй шанс».

Элизабет Холмс Фото: Getty Images www.inc.com

ЕДВА ПЕРЕВЕДЯСЬ на второй курс, Элизабет решает бросить Стэнфорд и заняться бизнесом. Уговорив родителей отдать ей отложенные на учебу $600 тыс. и взяв в компаньоны научного руководителя, Холмс основывает компанию Real-Time Cures («Лечение в реальном времени»). Чуть позже из-за негативной маркетинговой реакции на слово «лечение» компанию переименовали в Theranos (от therapy и diagnosis). Под этим именем она и вошла в историю медицины. 2003 год, Элизабет Холмс 19 лет, впереди десять лет работы. На рынок компания выйдет только в 2013-м. До сих пор критики Холмс не понимают, что же она делала эти десять лет, если нет итогового продукта? Она укрепляла тылы.

Палец инженера

Компания Theranos позиционировала себя как революционера, который перевернет сначала рынок диагностики, а потом и всю систему здравоохранения США. Это было весьма самонадеянное заявление, учитывая, что капитализация рынка диагностики в США составляет около $73 млрд в год. Рынок поделен между двумя компаниями: Quest Diagnostics и Laboratory Corporation of America. И хотя Theranos мог похвастаться таким успехом, как заключение партнерского соглашения с аптечной сетью Walgreens, которой принадлежит более 8200 аптек в 50 штатах, на фоне конкурентов это были крохи. Для сравнения: Quest Diagnostics принадлежит 2200 центров обслуживания клиентов, 150 лабораторий, 20 самолетов, в компании трудится более 45 тыс. человек. А у Theranos были, фактически, только стол и табуретка в чужой аптеке.

Иллюстрация: KQED www.zerohedge.com

НО ХОЛМС СВЯТО верила в свое изобретение. Первые тесты компания начала предлагать в штате Аризона, где в городе Феникс открыла 42 пункта забора крови. Для этого Холмс пришлось пролоббировать изменения в законодательство штата, ведь ранее медицинские тесты в Аризоне разрешались только по направлению врача. Теперь же их можно было делать самостоятельно. Быстрые результаты и низкие цены – вот чем Холмс собиралась завоевать рынок стоимостью $73 млрд. Если, к примеру, тест на липиды у конкурентов стоил от 17 до 60 долларов, то «революционеры» предлагали его за 2,99. Поскольку на анализы крови у пациента уходит до 2,5% общей суммы на лечение, а лечение часто обходится по страховке в сотни тысяч долларов, на кону были большие деньги.

        Американский режиссер Адам Маккей собирается экранизировать историю Элизабет Холмс. Главу компании Theranos в предстоящем фильме должна сыграть Дженнифер Лоуренс. Рабочее название ленты – «Плохая кровь».

В ЧЕМ ЖЕ СОСТОЯЛА ИДЕЯ и миссия «Стива Джобса в юбке»? Холмс была убеждена, что по трем каплям крови, взятым через микропрокол на пальце (как укус комара), можно провести до 240 тестов, от самых простых на сахар и гепатит до выявления онкомаркеров. Кровь помещалась в «натотейнер» (от «нано» и «контейнер», тоже изобретение Холмс), который отправлялся в Edison – автоматический анализатор, над созданием которого команда трудилась десять лет. Результаты в течение четырех часов высылались клиенту на почту или мобильный телефон. Все просто и аккуратно, человеческий фактор сведен к минимуму. А главное – никаких игл, ведь теперь не надо брать несколько пробирок биоматериала из вены. Фактически компания продавала избавление от страха. Свою миссию Холмс формулировала так: не просто сделать мир лучше, а подарить миру новый инструмент диагностики. Знания о своем здоровье, утверждала Холмс, являются базовым правом человека. Причем важны не просто знания, а знания в динамике. Человек может проверять кровь хоть каждый день и предупредить любую болезнь заранее.

По статистике, которую приводила Холмс, около 40 % пациентов не делают предписанный врачом анализ крови – по причине дороговизны, страха или труднодоступности. Theranos обещал преодолеть все проблемы. Быстро, дешево и не больно.

Биохимические эксперименты в лаборатории Theranos R & D Фото: Drew Kelly. www.fortune.com

ЛАБОРАТОРИИ ХОЛМС должны были распространиться, как бензозаправки, – при таких планах компании требовался влиятельный совет директоров, чтобы в случае чего лоббировать интересы Холмс даже на федеральном уровне. Среди его участников оказались бывший министр обороны (при Клинтоне) Уильям Перри, бывший госсекретарь (при Рейгане) Джордж Шульц, бывший госсекретарь (при Никсоне и Форде), «самый влиятельный человек мира» Генри Киссинджер и нынешний министр обороны США, а в те годы просто бравый генерал Джеймс Мэттис. Именно он помог замять конфликт в 2015 году, когда Минобороны США задумало проверку точности прибора Edison. И Минобороны вежливо попросили этого не делать.

Про совет директоров Theranos шутили, что он больше подходит для того, чтобы начать войну в Ираке, нежели для того, чтобы брать кровь из пальца. Внушительного состава Холмс смогла добиться благодаря собственному красноречию, но и благодаря связям отца. Именно отец привел в компанию первых инвесторов. В итоге к 2005 году Холмс привлекла $6 млн инвестиций, а к 2010-му – уже 92 млн. В 2013 году компания начала массово скупать патенты и инвестировать в интеллектуальную собственность. Элизабет Холмс стала появляться на обложках, а Theranos превратился в любимый стартап Кремниевой долины. Все с ним нянчились.

        Наказание «слонов». Фармацевтические компании во всем мире регулярно попадаются на мошенничестве и с такой же регулярностью оплачивают штрафы. Но иногда случаются иски на поражающие воображение суммы. Крупнейший в истории фармацевтики штраф, заплаченный в 2012 году, составил больше $3 млрд. И даже эта гигантская сумма – результат «внесудебной договоренности». Если бы дело дошло до суда, размер компенсации был бы выше. Отношения выясняли британская GlaxoSmithKline, шестая по объему продаж фармацевтическая компания в мире, и американское Управление по контролю за качеством продуктов питания и лекарств (FDA). Контрольное управление предъявило британскому гиганту три эпизода касательно трех различных медицинских препаратов. Во всех трех случаях суть обвинения составляло «введение в заблуждение» – фактически, нечестная реклама. В первом эпизоде речь шла о сокрытии побочных эффектов лекарства от диабета Avandia. Во втором случае нейролептик Wellbutrin выдавали за средство борьбы с лишним весом и сексуальной дисфункцией. А в третьем антидепрессант Paxil, рассчитанный сугубо на «взрослую аудиторию», продвигали в категории «младше 18 лет», что привело к нескольким случаям подросткового суицида.

Для продвижения всех трех препаратов британские фармацевты использовали классические схемы «покупки лояльности», от заказных статей в научных и даже рецензируемых журналах до прямого подкупа врачей и диагностов. Последним не просто оплачивался отпуск и участие в конференциях с проживанием в пятизвездочных отелях. Чувствовался «индивидуальный подход». Например, одному врачу были подарены билеты на концерт Мадонны, другому – абонементы на бейсбол. В большинстве случаев врачам, включенным в программы лояльности по отношению к новым препаратам, выплачивался процент от реализации товара.

Второй самый крупный штраф в истории фармацевтики в 2009 году заплатила крупнейшая в мире компания по производству и продаже лекарств – «Пфайзер». Обвинения те же: «недобросовестный маркетинг». Размер штрафа – $2,3 млрд. Количество препаратов, чьи заявленные свойства были лживыми, – 13. Однако в окончательном судебном иске указаны четыре: болеутоляющее Bextra, нейролептик Geodon (использующийся для лечения шизофрении), средство против эпилепсии Lyrica и антибиотик Zyvox. Реклама этих препаратов была подтверждена фальшивыми исследованиями, написанными самопровозглашенными экспертами. Клинические испытания даже не проводились. Вся цепочка от начала до конца была показухой. Иски против Pfizer были поданы в Округе Колумбия и еще 42 штатах Америки. По соглашению с федеральными властями, реклама фармацевтического гиганта в течение пяти лет была обязана проходить независимую экспертизу и только после этого выходить к потребителям.

Компания даже переехала в бывший офис Facebook в Пало-Альто. К 2016 году объем инвестиций достиг $724 млн. В начале прошлого года Forbes оценил капитализацию Theranos в $9 млрд, а поскольку Холмс принадлежали 50% акций компании, то с состоянием в $4,5 млрд в 32 года она стала самой богатой и самой молодой из богатых женщин США.

Сразу за ней следовали производительница кровельных материалов (3,7 млрд) и ритейлер одежды (3,1 млрд). А она – основатель инновационной технологической компании. Неудивительно, что у Холмс начало «сносить крышу».

Вампир из Суссекса

Холмс осознанно копировала стиль Стива Джобса: всегда черная водолазка и черный жакет. Еще около сотни одинаковых водолазок ждало ее дома. В офисе компании всегда поддерживалась температура 18 ºС. Холмс не брала отпуск, не смотрела телевизор, не читала книг, не ходила на свидания и всегда передвигалась в сопровождении четырех охранников. Она была полностью погружена в работу. На каком-то этапе она отказалась от мяса и стала питаться только пищей зеленого цвета. Обычно это были овощные коктейли из шпината, петрушки, огурцов и сельдерея. В свои 30, по словам Генри Киссинджера, она выглядела на 19 лет. В компании установился культ личности вождя –голубоглазой блондинки с взъерошенными волосами. К нему добавился культ секретности. Каждый сотрудник подписывал договор о неразглашении, но и между собой было запрещено обсуждать свою же работу. Даже научный руководитель Холмс Ченнинг Робертсон долго не мог сказать жене, чем занимается. Поскольку компания была частной, на любые запросы о технологии она отвечала ссылками на «коммерческую тайну». Журналисты не подпускались. Любое мелкое решение, самая незначительная бумажка должна была проходить через стол Холмс и лично ею визироваться. Вся информация о компании – только из уст вождя и только на презентациях. На любую критику Холмс отвечала «пятиминутками ненависти» и внутрикорпоративными «митингами».

Зловещей выглядит история с самоубийством главного научного советника компании Яна Гиббонса, ученого с тридцатилетним стажем, на чьих исследованиях во многом и базировался метод Холмс. Гиббонс жаловался жене, что исследования зашли в тупик, ничего не получается, а коллеги просят его держать рот на замке. Когда у ученого диагностировали рак, он решил покончить жизнь самоубийством. После его смерти юристы Theranos изъяли из дома всю документацию, а вдове настоятельно рекомендовали никуда не обращаться и ни с кем не разговаривать.

Пустой дом

Если бы Холмс создала и возглавила деструктивную секту, а не фармакологическую компанию, ее дела шли бы успешнее. А так – все рухнуло из-за одной газетной публикации. В октябре 2015 года в Wall Street Journal вышла статья дважды лауреата Пулитцеровской премии Джона Каррейры, в которой доказывалось, что компания Theranos пустышка, революционной технологии не существует, а сама Элизабет Холмс вводит инвесторов в заблуждение. В ответ Холмс назвала WSJ «бульварной газетенкой», устроила корпоративный митинг, на котором кричали «К черту Каррейру», заявила в интервью, что «люди не понимают, чем мы на самом деле занимаемся»… и пропала на пять месяцев. Она надеялась, что дело ограничится одной публикацией. Но газета закусила удила, и в итоге свет увидели больше 20 расследований по данной теме. И компания пала.

Сначала в лаборатории наведалась могущественная FDA – Комиссия по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов. Оказалось, что «нанотейнеры» не сертифицированы, а загадочный «черный ящик» – прибор Edison – проводит тесты с жутким количеством ошибок: тест на гормоны оказался ложным в 87 % случаев, тесты на калий показывали норму трупа. Такая масса ошибок была вызвана малым количеством крови – три капли. Для проведения большего количества тестов кровь приходилось разбавлять, и точность анализа нарушалась. Далее выяснилось, что «Эдисон» способен проводить только 15 из 240 заявленных тестов, а сертифицированным FDA вообще является только ОДИН тест – на наличие герпеса. Согласитесь, $9 млрд – многовато для стоимости компании, которая хорошо делает тест на герпес. Остальные заявленные тесты проводились на классическом оборудовании Siemens, которое Theranos арендовал у обычных больниц. Более того, кровь для них бралась «в качестве исключения» из вены пациента классическим способом – иглой в пробирку. В результате Theranos был вынужден отозвать результаты анализов за 2014 и 2015 годы у десятков тысяч пациентов, а ведь на основе этих данных многие уже перенесли операции. Неверный анализ – вред здоровью, основа неправильной стратегии лечения, и сейчас в производстве находится несколько коллективных исков от клиентов компании.

Точность анализа нарушалась www.theranos.com

В ИЮЛЕ 2016 ГОДА FDA и Theranos заключили соглашение. Холмс закрыла свои лаборатории, уволила почти 500 человек, сократив штат до 200, и приняла условия в течение двух лет (до 2019-го) не работать в лабораториях, не владеть ими и не вести диагностической деятельности. Ввиду этого соглашения штраф вместо $ 10 000 за каждый день работы без сертификации составил всего $30 000 за все нарушения.

Летом же прошлого года Forbes снизил оценку компании с $9 млрд до $800 млн, из которых 724 млн составляют прямые инвестиции, а остальное – патенты и интеллектуальная собственность. Поскольку ни одна из 50 % пакета акций, принадлежащих Холмс, не обладает статусом «привилегированной», то стоимость ее пакета приравнялась к нулю. Доходы компании на данный момент не превышают $100 млн, а исков против нее пока подано на 240 млн. Холмс предложили «уйти добровольно», но она отказалась. Все нити управления до сих пор в ее руках.

Что происходит сейчас? 11 000 м2 офисной площади выставлены на аренду, сайт опустел, но Холмс не сложила руки. Она занята продвижением «сына» прибора «Эдисон» – продукта MINILAB, компактной лаборатории размером с принтер, поместив в который свой анализ крови из пальца, вы получите отчет о состоянии здоровья. Поскольку теперь Холмс не владеет лабораториями, а продает микро-лаборатории, она надеется отстроить бизнес с нуля. И от идеи полного анализа по одной капле не спешит отказываться.

После скандала совет директоров покинули все «политики», их место заняли медики и эксперты в области здравоохранения. Но этот шаг не спас компанию от проверки Комиссии по ценным бумагам. Theranos подозревают в намеренном введении инвесторов в заблуждение. А подобные разбирательства уже пахнут тюрьмой. Потому что к здоровью американцы могут относиться наплевательски, а вот к своим деньгам – никогда!

        Но у тебя СПИД, и значит – мы умрем! Законы свободного рынка – штука безжалостная, особенно в США, где система здравоохранения частная и лишь отчасти смягчается государственными программами медицинского страхования. В 2015 году 32-летний американец албанского происхождения Мартин Шкрели основал «фармацевтический стартап» Turing Pharmaceuticals, целью которого была скупка патентов на открытом рынке и извлечение из них максимальной прибыли. В сентябре 2015 года в компанию попал патент на производство препарата «дараприм», применяющегося в борьбе с «кошачьей болезнью», паразитическим вирусом токсоплазмозом. Для здорового человека «болезнь домашних животных» не опасна, в России ею болеют около 20 % населения и не знают об этом. Но у людей с ослабленным иммунитетом токсоплазмоз может вызвать серьезные осложнения. Именно поэтому «дараприм» является обязательным препаратом для больных с ВИЧ и СПИДом и включен в список базовых медикаментов ВОЗ. Получив права на препарат, Шкрели взвинтил цену на 4166 %, с $18 за таблетку до $750. По медицинской страховке лекарство можно было приобрести за $150. В один момент Шкрели стал самым презираемым человеком с США. Его останавливали на улицах и спрашивали, как он спит по ночам. Его приглашали на похороны погибших от СПИДа. Кандидат на пост президента США Хилари Клинтон обещала лично разобраться с историей взвинчивания цен. Но ничего не получилось – инструментов давления на Шкрели не было. Тогда его взяли «с фланга». На исходе 2015 года предприниматель был задержан по подозрению в мошенничестве с ценными бумагами. Его обвинили в «фокусе Мавроди»: долги своих прежних компаний он оплачивал из прибыли новых, за счет ничего не подозревающих инвесторов. И хотя поначалу Шкрели отпустили под залог, в августе этого года суд присяжных признал его виновным. Ему грозит до 20 лет тюрьмы. Сам Шкрели обвиняет суд в «охоте на ведьм». Американское же общество считает приговор справедливым. 

ФАКТИЧЕСКИ КОМПАНИЯ существовала не на прибыль, а на инвестиции, расширяясь по схеме пирамиды; большинство ее патентов были перекупленными, а большинство технологий – красивой переупаковкой известных методов диагностики. В компании доктора Холмс не было ничего революционного. Даже водолазка позаимствована у Стива Джобса. Все задавались вопросом: зачем в XXI веке новатор Холмс ведет себя как динозавр – строит банальную вертикально интегрированную компанию, которая и разрабатывает медицинское оборудование, и оказывает медицинские услуги. Ведь если вы изобрели новую технологию, не проще ли продавать ее уже существующим игрокам на рынке и на этом озолотиться? Ответ оказался прост: продавать нечего. Никакой технологии не было.