текст
Благим матом (18+)
«Заговори, чтобы я увидел тебя!» Согласитесь, эта сократовская формула всегда работает безотказно. Но иногда образ получается таким, что хочется сказать «оратору»: «Извольте прекратить этот вербальный эксгибиционизм!». Вот такая у меня реакция на «непечатные» выражения.
И все же, как большой почитатель родного языка, не могу не признать: в определенных обстоятельствах именно эти слова, как никакие другие, могут придать смелости, снять стресс, рассмешить… А самое удивительное свойство русского мата, на мой взгляд – способность безошибочно передавать эмоцию, будь то агрессия, восхищение или отчаяние.
Загадку о том, из какого источника мат черпает свою энергетику и за какие грехи переведен цензурой на нелегальное положение, ученые разгадывают уже давно. Одна за другой рождаются все новые версии его возникновения. Я попытаюсь представить вам самые распространенные из них, отметив также, что ни одна из них меня саму пока не убедила.Первая и самая популярная в народе версия обвиняет во всем монголо-татар: мол, понаехали, иго свое установили и выражаться неприлично на своем языке русских людей заставили. Звучит, в общем, довольно логично: как только не настрадалась от Золотой Орды Русь-матушка!
Обосновывая это предположение, исследователи в качестве примера приводят тюркское слово, созвучное одному из наших матерных. Этого явно маловато для доказательств, тем более, что корни прочей русской нецензурщины не нашли никаких «родственников» в языке воинственных кочевников. К тому же, есть свидетельства того, что у соплеменников хана Батыя вообще не было обычая сквернословить. Отсутствие брани в их словаре отмечал итальянский путешественник Джованни Плано Карпини (Giovanni da Pian del Carpine), посетивший Центральную Азию в XIII веке. Тем не менее, есть у «монгольской версии» свой туз в рукаве – самый ранний из известных нам словарей обсценной лексики. Он хранится в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки в составе коллекции «Г. В. Юдин. Мое собрание. Из собрания рукописей графа Завадовского и других собирателей. Переписано в 1865 году» и называется так: «Рукописный "Словарь Еблематико-энциклопедический татарских матерных слов и фраз, вошедших по необходимости в русский язык и употребляемых во всех слоях общества, составили известные профессора. Г…….ъ Б…..ь"».
Вторая по популярности версия появления мата в русском языке описывает события, произошедшие значительно раньше, чем приход на Русь хана Батыя. Ее сторонники пытаются продемонстрировать связь современных неприличностей с древним праиндоевропейским языком, на основе которого возник язык наших предков – древних славян.
В языческой культуре дохристианской Руси матерные слова вполне могли быть общеупотребительными и существовать для того, чтобы «называть вещи своими именами» пусть не в обыденной жизни, но, например, во время культовых обрядов. Значимая часть мира язычника – земледельческая магия, в основе которой лежит идея существования мужского и женского начала в их постоянном взаимодействии. Чтобы символически описать данное представление об устройстве Вселенной, необходимо было иметь в языке хотя бы три соответствующих понятия. Поминать их всуе, скорее всего, было не принято, чтобы не навлечь порчу на такие важные стороны жизни, как продолжение рода, размножение скота и получение урожая. Задача исследователей сводится к тому, чтобы понять, откуда эти самые слова пришли в язык славян. Дабы читатель получил представление о сути дискуссии, мне придется прибегнуть к частичному цитированию, за что и прошу меня извинить.
Помните анекдот про иностранца, который удивлялся любви русских к математике: они, видите ли, на всех заборах пишут формулы: сначала «икс», потом «игрек», потом эта необычная одиннадцатая буква русского алфавита»? Так вот, если бы это слово пришло к нам от монголо-татар, то трех букв для ругательства нам было бы маловато: на их языке мужской детородный орган именовался словом «кутах». Тот факт, что на Руси это слово знали в тюркском варианте, доказывает существование однокоренных русских фамилий. Одну из них, кстати, во время II Мировой прославил летчик-ас, дважды Герой Советского Союза, маршал авиации Павел Степанович Кутахов.
В языческой культуре дохристианской Руси матерные слова вполне могли быть общеупотребительными и существовать для того, чтобы «называть вещи своими именами» пусть не в обыденной жизни, но, например, во время культовых обрядов. Значимая часть мира язычника – земледельческая магия, в основе которой лежит идея существования мужского и женского начала в их постоянном взаимодействии. Чтобы символически описать данное представление об устройстве Вселенной, необходимо было иметь в языке хотя бы три соответствующих понятия. Поминать их всуе, скорее всего, было не принято, чтобы не навлечь порчу на такие важные стороны жизни, как продолжение рода, размножение скота и получение урожая. Задача исследователей сводится к тому, чтобы понять, откуда эти самые слова пришли в язык славян. Дабы читатель получил представление о сути дискуссии, мне придется прибегнуть к частичному цитированию, за что и прошу меня извинить.
Тем не менее, тюркское наименование соответствующей части мужского тела в русском языке не прижилось. Откуда же взялось знаменитое трехбуквенное? Исследователи языка-основы утверждают, что путь его в русский язык был весьма замысловатым. И прежде, чем я начну об этом пути рассказывать, представьте себе бога плодородия. Нет-нет, не изящного юношу с рогом изобилия в руках, а двуногого козла с примитивной дудкой. Таким его изображали древние язычники.
Отголоски язычества сохранились в обряде святочного колядования. Один из его персонажей – жутковатый на вид козел – как раз дошел до нас с тех стародавних времен, а маску, его изображающую, до сих пор называют старым русским словом «харя». В праиндоевропейском языке оно звучало как «хер» и обозначало козла. Видоизменяясь, это самое «хер» сохранилось и в других языках: в армянском – որոճ, в литовском – ėriukas, в древнепрусском – еristian и даже в латыни – hircus. Кстати, копытце бога-козла оставило свой след и в русском алфавите. Буква «Х», занимая 23 позицию в кириллице, ранее так и называлась: «хер». И это не случайно: по ее очертаниям нетрудно догадаться, что она изображает того, кого называет – рожки да ножки.
Отголоски язычества сохранились в обряде святочного колядования. Один из его персонажей – жутковатый на вид козел – как раз дошел до нас с тех стародавних времен, а маску, его изображающую, до сих пор называют старым русским словом «харя». В праиндоевропейском языке оно звучало как «хер» и обозначало козла. Видоизменяясь, это самое «хер» сохранилось и в других языках: в армянском – որոճ, в литовском – ėriukas, в древнепрусском – еristian и даже в латыни – hircus. Кстати, копытце бога-козла оставило свой след и в русском алфавите. Буква «Х», занимая 23 позицию в кириллице, ранее так и называлась: «хер». И это не случайно: по ее очертаниям нетрудно догадаться, что она изображает того, кого называет – рожки да ножки.
Теперь вернемся к дудке, которую бог-козел имел при себе. Сторонники «праиндоевропейской» версии утверждают, слово из трех букв изначально изображало звуки, которые Хер извлекал из своего инструмента. Простое и удобное звукоподражание позже, наряду с самим именем божества, стали использовать в качестве эвфемизма для обозначения «мужского достоинства». Прямое название произносить было не принято, а звучало оно в праиндоевропейском варианте как пэсус, позже это слово превратилось в древнегреческий πέος (peos) и латинский penis.
Основной матерный глагол исследователям удалось разыскать в индоевропейском языке-основе практически в том виде, в котором он нам известен сейчас: «jebati». Сложнее обстоит дело со словом, обозначающим женское начало. Здесь защитниками праиндоевропейской версии используется доказательство от противного: «слово, обозначающее женское влагалище, имеет абсолютно индоевропейское происхождение, так как оно не имеет ничего общего с его тюркским названием «ам». На мой взгляд, звучит не слишком убедительно, но ведь именно поэтому мы ведем речь о соперничающих версиях.
Третья из них, озвученная в книге «Системные языки мозга» лингвистом-арабистом Николаем Вашкевичем, предполагает, что в язык славян мат попал в виде отдельных слов и целых выражений на арабском, которые с агрессивной интонацией произносили древние воины-завоеватели. Например, основа множества крепких выражений – «Ёба», на самом деле означает «О, отец мой!», а самое популярное матерное выражение в русском обиходе «Иди на х..» – не что иное, как арабское «хи:ди на:хийа» – «отойди в сторону», окрик вельможи по отношению к рабу, слуге или крестьянину. Кстати, и в безобидном русском слове «кыш», которое мы используем, прогоняя с дивана любимую кошку, Вашкевич углядел слово семитского происхождения – глагол «кашша», означающий «прогонять». Самое невероятное из того, что высказывает данная версия, я оставила на закуску: биайнский язык, на котором в VIII-VII веке до н.э. говорил народ государства Урарту, согласно Вашкевичу, вполне мог подарить нам одно из ключевых современных ругательств – словосочетание «Matu ebani», которое переводится на русский как «Родина-мать»…
О четвертом пункте в скромном списке самых распространенных непечатных «терминов» известно больше всего: нецензурным он стал сравнительно недавно. В печати именовать женщину легкого поведения соответствующим словом было запрещено лишь императрицей Анной Иоанновной в эпоху Дворцовых переворотов. До этого выражение считалось вполне нормативным и использовалось в более широком значении. Мы встречаем его в «Житии протопопа Аввакума», в летописях, в «Молении Даниила Заточника», датируемом началом XIII столетия. Лишним поводом поговорить о его первоначальном значении («заблудшая овца, заблуждающийся, сбитый с толку человек») стала «сенсация» в стиле наших дней. Это слово употребил в прямом эфире радио «Маяк» известный православный священнослужитель Андрей Кураев, отвечая на вопрос журналиста о том, что думает православная церковь о предстоящем концерте Мадонны в Москве. По ироничному замечанию священника, сделанному позже, с помощью СМИ этот пассаж на несколько дней превратил его в «главного мадонноведа страны».Основной матерный глагол исследователям удалось разыскать в индоевропейском языке-основе практически в том виде, в котором он нам известен сейчас: «jebati». Сложнее обстоит дело со словом, обозначающим женское начало. Здесь защитниками праиндоевропейской версии используется доказательство от противного: «слово, обозначающее женское влагалище, имеет абсолютно индоевропейское происхождение, так как оно не имеет ничего общего с его тюркским названием «ам». На мой взгляд, звучит не слишком убедительно, но ведь именно поэтому мы ведем речь о соперничающих версиях.
Третья из них, озвученная в книге «Системные языки мозга» лингвистом-арабистом Николаем Вашкевичем, предполагает, что в язык славян мат попал в виде отдельных слов и целых выражений на арабском, которые с агрессивной интонацией произносили древние воины-завоеватели. Например, основа множества крепких выражений – «Ёба», на самом деле означает «О, отец мой!», а самое популярное матерное выражение в русском обиходе «Иди на х..» – не что иное, как арабское «хи:ди на:хийа» – «отойди в сторону», окрик вельможи по отношению к рабу, слуге или крестьянину. Кстати, и в безобидном русском слове «кыш», которое мы используем, прогоняя с дивана любимую кошку, Вашкевич углядел слово семитского происхождения – глагол «кашша», означающий «прогонять». Самое невероятное из того, что высказывает данная версия, я оставила на закуску: биайнский язык, на котором в VIII-VII веке до н.э. говорил народ государства Урарту, согласно Вашкевичу, вполне мог подарить нам одно из ключевых современных ругательств – словосочетание «Matu ebani», которое переводится на русский как «Родина-мать»…
После всех этих научных и не очень научных изысканий как не вспомнить Довлатова с его рассказом про «АБАНАМАТ!»? Получается, что совершенно невозможно однозначно ответить на вопрос о том, откуда в русском языке появился мат. Можно даже предположить, что каждое его слово проделало свой сложный путь, прежде чем заняло место в современной системе табуированной лексики. Хочется отметить другое. Я говорю о «буйных всходах», которые дали на благодатной славянской почве неизвестно каким ветром занесенные слова. Пронизанные эротизмом языческие обряды в них нуждались, и если бы соответствующих слов в языке не было, «их бы следовало придумать».
Что же можно сказать об истории появления мата наверняка? Как минимум, то, что он был в употреблении наших предков уже более восьми веков назад. Об этом свидетельствуют новгородские берестяные грамоты XII-XIII веков, которые содержат в себе крупицы обсценной лексики, однако ее присутствие в них выглядит совершенно безобидно: в одном случае, к примеру, она является частью дразнилки, в другом – возникает в переписке свахи с матерью молодой девушки, потенциальной невесты. Интересно, что оба варианта такого же утилитарного применения матерных выражений, что и у новгородцев XIII века, живут в устном народом творчестве и в наши дни. В российской глубинке на свадьбах еще не разучились петь «срамные частушки», объясняющие молодым, что и как следует делать во время первой брачной ночи, и обрядовые песни, из которых, как гласит народная мудрость, слова не выкинешь. То же можно сказать и о частушках, которые слагаются на войне. Так вербально унизить и в то же время осмеять врага можно только с использованием забористого мата... История показывает, насколько эта традиция с одной стороны проверена временем, а с другой – актуальна.
В качестве примера можно взять Письмо запорожцев турецкому султану, написанное в ответ на предложение Мухаммеда IV сдаться безо всякого сопротивления. О том, кто именно стал автором этого документа, споры не утихают до сих пор: историкам известно о существовании нескольких версий письма, датируемых в одних случаях началом XVII века, а в других – даже XVIII веком. Естественно, что и адресованы они разным турецким правителям: Ахмеду II, Ахмеду III, Мухаммеду IV. Разные лица фигурируют и в подписи с казачьей стороны: атаман Захаренко, Иван Сирко и другие. Однако это не умаляет достоинств самого документа. Грубый обсценный юмор и рифмованные выражения здесь сочетаются с совершенной литературной формой, благодаря которой многие исследователи вообще подвергают сомнению народное происхождение текста и говорят об участии в его создании профессионального памфлетиста. Любопытно, что во время II Мировой партизаны неоднократно пользовались аналогичными приемами «общения» с врагом. В газетах военного времени, отпечатанных на маленьких типографских машинах, которые прятали в дремучих лесах, было опубликовано несколько партизанских ответов Гитлеру.
Историю о том, что русские солдаты прибегают к «оружию запорожцев» и в наши дни, рассказал в одном из интервью известный психолог, конфликтолог, академик Всемирной экологической академии, автор монографий «Боевой стресс. Фронтовые наблюдения врача-психолога», «Психология стресса» и многих других, Леонид Китаев-Смык. Во время Второй чеченской войны рота российских солдат была выведена из многосуточного боя в Аргунском ущелье с большими потерями. Парнишки-срочники – изможденные, грязные и голодные – валились с ног от усталости. Вдруг перед ними появилась импровизированная сцена, которую по фронтовой традиции соорудили из кузова грузовика с откинутыми бортами. По заданию офицеров из войсковой службы воспитательной работы бывалые контрактники организовали для молодых пятнадцатиминутный концерт. Пели частушки. Матерные – одна к одной. За четверть часа боевой состав преобразился до неузнаваемости – на лица вернулись улыбки, солдаты буквально ожили. Ни еда, ни отдых не дали бы столь интенсивного рекреативного эффекта за такой малый промежуток времени...
Психологи утверждают, что первой и главной причиной, заставляющей нас материться, является страх. Это реакция на агрессивную внешнюю среду. Грубоэкспрессивная лексика позволяет чувствовать себя не жертвой, а бойцом. Оно и понятно: трудно найти более наглядный способ продемонстрировать силу собственного духа, чем готовность нарушить запрет и перейти границу. И, в общем, неплохо, что это запрет на слова, а граница проходит по области только телесного «низа». Кто знает, что мы могли бы натворить в трудных жизненных ситуациях, будучи лишенными возможности обозначить свою позицию «крепким словцом».
Востребованность мата высока вопреки запретам, которые накладывает на него законодательство. Согласно ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ нарушитель общественного порядка, нецензурно выражающийся в общественных местах, может «схлопотать» штраф от 500 до 1000 рублей, или вообще угодить на 15 суток под арест. За выраженное матом оскорбление другого лица в ст. 130 УК РФ предусмотрен штраф в размере до 100 МРОТ или в размере заработной платы осужденного за период до одного месяца, либо обязательными работами на срок до 120 часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев. То же оскорбление, но в публичном выступлении или в СМИ практически все вышеперечисленные виды наказания ужесточает вдвое. Еще более суровые меры предусмотрены ст. 319 УК РФ в отношении сквернослова, если его «месседж» был адресован представителю власти при исполнении тем своих должностных обязанностей. Штраф в этом случае может подскочить до 40000 рублей, а исправительные работы – растянуться на целый год.
Известно, что Фаина Раневская частенько прибегала к непечатным выражениям, шокируя не готовых к этому собеседников, однако без необходимости границы дозволенно не переступала. Однажды идущую по улице Раневскую толкнул, да еще и обругал грязными словами незнакомец. Фаина Георгиевна сказала ему:
— В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.
Психолог Леонид Китаев-Смык говорит о бранной речи как о мужской стрессовой субкультуре. Свои выводы о влиянии ненормативной лексики на мужской организм он сделал в палатах Института скорой помощи имени Склифосовского и Центре подготовки космонавтов.
Например, во время экспериментов по подготовке полета на Марс космонавты дни и ночи напролет проводили в имитаторе межпланетного корабля – квартире-центрифуге диаметром 20 м. Обстановка вгоняла их в состояние стресса, который портил самочувствие и взаимоотношения. Психологи поправили ситуацию оригинальным методом: экипажу посоветовали добавить в лексикон юмора и крепких выражений, благодаря чему симптомы стресса ощутимо снизились.
Например, во время экспериментов по подготовке полета на Марс космонавты дни и ночи напролет проводили в имитаторе межпланетного корабля – квартире-центрифуге диаметром 20 м. Обстановка вгоняла их в состояние стресса, который портил самочувствие и взаимоотношения. Психологи поправили ситуацию оригинальным методом: экипажу посоветовали добавить в лексикон юмора и крепких выражений, благодаря чему симптомы стресса ощутимо снизились.
Тот же эффект психолог наблюдал в больничных палатах, где под воздействием активной «мужской атмосферы», созданной с помощью скабрезных шуточек, у пациентов интенсивнее срастались кости и затягивались раны. Бранная речь, пронизанная агрессией и эротикой, вызывала в организме мужчин повышенную выработку мужских гормонов, а те нейтрализовали гормоны стресса и ускоряли регенерацию тканей.
В словарях до первой половины ХХ века статей о мате нет – есть только о матерщине. Слово же «матерщина» произошло от выражения «лая матерная», которое когда-то обозначало ругань с упоминанием родителей. Термин «мат», таким образом, появился совсем недавно – в ХХ веке.
А выражение «кричать благим матом», кстати, непристойных корней не имеет. В нем слово «мат» происходит от итальянского "matto" – «безумный, помешанный». До XIX века оно применялось в значении «изо всех сил» и с другими глаголами тоже – например, можно было «бежать благим матом».
Общество
Анна Лаптева
Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Взрослые игры
Скромное очарование джинсов. Повествование в шести главах с прологом и эпилогом
Почти еда
Параллельно
