Третья сила

– На самом деле выбор не очень сложная процедура, простецкая. Я накануне вечером посмотрел, что пишут про философское понятие выбора в Интернете. И единственное, что нашел по-быстрому – это понятие выбора в Википедии. Читал, читал, и на самом деле ничего не понял… Но, на мой взгляд, выбор – это в любом случае принятие решения человеком. Это всего-навсего работа компьютера сознания, в котором с генетической памятью заложены какие-то программы при рождении, воспитании, обучении, общении. Программы, которые заложены в сознание, берут поступающую информацию, пропускают через этот компьютер, и выдают алгоритм принятия решения. «Да» – «Нет». «Нет» – «Да». Вот, собственно, и есть выбор.

Конечно, на выбор, кроме простых программ, влияет еще несколько факторов, зависящих от каких-то человеческих качеств. Ну, во-первых, это сиюминутная информация, которая поступает о том или ином предмете, поэтому в выборе так легко ошибиться и при принятии какого-то решения нас можно обмануть.

– Ну, реклама, например, какая-то или соблазны...

– …которые в последний момент могут изменить наше решение. Но в любом случае выбор плотно связан с целями, которые есть у человека в жизни. Те ценности, которые сформировались у него вообще... Поэтому вот от этих ценностей и от тех целей, которые человек себе ставит в жизни, даже подсознательно, очень часто зависит выбор. И последнее, что еще влияет на выбор, – это эмоции. Я даже не знаю, что такое эмоции… наверное, это тоже какие-то программы в голове человека. Человек вообще существо эмоциональное, он отличается от многих живых существ тем, что как раз и генерирует эти эмоции. Хотя, наверное, эмоция – та же информация, только ярко выраженная в данный момент.

– В вашей жизни основные ключевые моменты выбора были?

– Я пытался вспомнить такие моменты, но честно скажу, ничего такого не нашел в своей жизни. Моя жизнь течет абсолютно адекватно. Я не могу сказать, что какой-то
выбор в моей жизни или принятие каких-то решений было неправильным. Были моменты, когда выбор сделал не я, а кто-то другой. Его величество случай или, может быть, еще что-то. Провидение сверху. Но несколько моментов у меня были совершенно конкретные, которые повернули мою жизнь, ну, если не на 180, то на 90 градусов в сторону.

Я же закончил Суворовское училище... А отправляли меня родители из Донецка.
Поскольку это Украина, то я должен был попасть в Киевское суворовское училище.
Такие были правила. И я, и родители абсолютно были уверены, что я еду в Киев. Мы пришли на сборный пункт перед отправкой. Я стою в шеренге вместе с другими пацанами, которые едут в киевское училище, всех опрашивает прапорщик. Дошел до меня и спрашивает, какой иностранный язык я учил в школе. Я говорю: «Французский». «Так, подожди. В Киеве же нет французского». А мы уже с чемоданами, на отправку. Прапорщик посовещался с кем-то буквально две минуты, и говорит: «Тогда ты в Киев не едешь, перейди вон в ту шеренгу». Я перешел в другую шеренгу, а мне и говорят, что мы едем не в Киев, а в Ленинград.

– Расстроило вас, что от родителей так далеко?

– Ну, в восьмом классе я даже не представлял, где этот город. Какой город? Для меня Ленинград был где-то там, далеко… В две минуты я перешел в другую шеренгу, и все – жизнь моя пошла в другую сторону. Какой тут был выбор? Наверное, никакого. Но кто-то за меня выбрал. И так было несколько раз.

– Многие фантасты пишут о машине времени, о том, что можно переместиться в прошлое или в будущее и что-то изменить в своей жизни. Сделать другой выбор.

– Не знаю. Не вижу, чтоб я в своей жизни что-то поменял. Нечего мне там менять. Понятно, что по молодости было много всяких разных вещей, на которые я бы нынешними своими мозгами, наверное, по-другому бы смотрел. Но я думаю, что каждому возрасту присущи свои решения, своя экзотика, свой драйв. Какой смысл это ломать? Ничего бы менять я не стал, и машина времени ничего бы для меня не изменила.

Александр Новиков

– Ну, это мы все с вами про жизненный выбор говорим. Давайте теперь про выбор политический, тем более что время сейчас такое – предвыборное. И выборы в Думу, и выборы президента.

– Ну, давай. Собственно, а что тебя интересует? Ты меня спрашивай. Конкретно. А то ты все загадочно…

– Ну... Давайте тогда так. У вас наверняка есть какие-то свои политические предпочтения. Может быть, вы нам раскроете, какие они?

– Нет. Это опасно (смеется). Может, раскрою, только ты спроси конкретно.

– Какой-то свой прогноз у вас есть?

– По поводу чего?

– По поводу того, кто будет у нас президентом.

– По житейской логике, по обычной, нет никакого шанса на сегодняшний день быть
кому-то другому, кроме одного из действующей двойки. К сожалению, в нашей стране нет возможности кому-то другому себя проявить. И выдвинуться в принципе. Поскольку система выборов построена таким образом, что мы вынуждены голосовать
за кого бы то ни было. Потому что графы «против всех» нет. И все кандидатуры, которые там будут, в общем-то понятны – Путин, может быть, Медведев, если они, допустим, действительно находятся в некой конфронтации, Жириновский, Явлинский, Зюганов... Но надо трезво смотреть на вещи – ни у кого, кроме двух первых, никаких шансов нет. Все эти бутафорские люди просто для галочки. На сегодняшний день это… вообще неправильно построенная система. Потому что, кто бы ни захотел стать президентом, он должен ставить себя через партию.

– Насколько это, на ваш взгляд, правильно?

– Ну, на мой взгляд, это вообще неправильно. Партия в моем понимании – это механизм борьбы за власть. Это организация людей, которые стремятся захватить власть. Для тех или иных целей. В партии должна существовать идеология: для чего им эта власть? Как они этим будут распоряжаться? И так далее. Так вот, у нас сейчас куча самых разных партий. Мы чего тут? Пытаемся захватить власть какую-то?Непонятно. Это первое. Во-вторых, мне непонятно, логика какая? У нас же сейчас партии в составе государства находятся. И государственный орган – Государственная Дума – состоит из неких партийных фракций. Это вообще глупость чистой воды. Кого у нас выбирают в партию? Наберут спортсменов и артистов, потому что они по долгу своей работы больше всех раскручены на экране, на телевидении. У них работа такая. Никто не говорит, что они плохие спортсмены или артисты, но это их профессия, понимаешь? Это не значит, что они самые популярные люди в стране. А как же инженеры, врачи, адвокаты, которые есть классные, профессиональные? Но они по долгу своей работы не могут все время сидеть в телевизоре и торговать своей внешностью.

– У нас все-таки недемократические выборы и недемократическое государство. Ну, если реально смотреть.

– Демократические выборы сами по себе являются показателем, что в стране или в государстве есть демократия. Так вот, давай разберемся изначально, есть ли у нас вообще демократия? Ну, возьмем, допустим, выборы в Госдуму, хотя это тоже формально, но все равно... По опыту прошлых лет на выборы в Госдуму приходит формально не больше 30 процентов населения, ну, там, плюс-минус. А 70 не приходят.

– А почему они не приходят?

– Я забыл сказать, что на выбор человека может влиять еще третья сила. То есть
программы, которые у него установлены, эмоции, жизненные его цели – это все правильно. Но в конкретной ситуации на выбор человека в ту или иную сторону может влиять третья сила, причем не с точки зрения информации, а с точки зрения, так сказать, силового давления.

Почему люди не ходят на выборы? Основная причина – они реально понимают, что
от их выбора ничего не зависит.

– За них все решили?

– Да. В данном случае это как раз и есть та сила, которая на них давит. Когда человек
понимает, что все уже решено, что за него выбор уже сделали и смысла идти на выборы нет никакого. Поэтому как можно считать в государстве выборы демократическими, если большая часть населения изначально сделала выбор не в пользу своего мнения, а под давлением третьей силы? Значит, это не их решение.

– Ну хорошо, а если пошли бы все на выборы?

– Во! Это другой разговор. Так вот, если бы пошли 90 процентов населения, тогда
выборы были бы более демократичные. На мой взгляд, люди, которые живут в каком-то коллективе, в обществе, должны иметь не только права, но и обязанности. При социализме была всеобщая воинская обязанность, образование было обязательное...

– Все работать должны были.

– И это правильно. Потому что если ты живешь в обществе, то ты от общества должен
получать какие-то блага, но в то же время ты перед ним должен нести и какую-то ответственность. Это нормально. Тогда есть правила игры, по которым это общество живет. Обязанности должны быть. И у всех одинаковые. Жаль, что у нас нет обязательного голосования, а это важный вопрос. Для того чтобы на людей не давили, чтобы они не принимали решения, что от них ничего не зависит. Люди
обязаны ходить на выборы. Мне кажется, это обязанность человека прийти и сделать выбор за то государство, в котором ты живешь. За завтрашний день. Поэтому на сегодняшний день, если говорить о выборах, они, мягко говоря, не очень демократичны. А значит, государство тоже имеет брешь в этом деле. Ну, как минимум по вопросу выборов, которые будут в Государственную Думу.

А что касается демократического государства… Какое демократическое государство,
если губернатора мы не выбираем? Вообще мы всех перестали выбирать. Мы выбираем Государственную Думу и в какие-то непонятные органы типа муниципальных советов. Где они, чем занимаются и за что отвечают – никто не знает. Что мы выбираем? Ничего. Даже пресловутую графу «против всех», важную графу, убрали! Потому что меня обязывают за кого-то проголосовать, а я не хочу. Ни тот, ни другой мне не нравится. Или ни та, ни другая партия мне не интересна. То есть за меня уже все решили. Ну о какой демократии мы сейчас говорим? И вообще, что мы выбираем? Где у нас выборы?

– Наверное, есть больше возможности подделывать бюллетени, если человек не пришел на выборы?

– На сегодняшний день, к сожалению, объективность реального выбора во мне лично вызывает сомнения. То есть мы можем голосовать как угодно, исход известен. Но я в любом случае пойду на выборы, хотя я абсолютно не уверен, что результаты этих выборов, в которых я буду участвовать, будут реальные – такие, как люди проголосовали. Потому что в век компьютерных технологий можно подделать все что угодно. А сейчас все находится в руках Центризбиркома, который компьютеризирован и который в полной мере подчиняется власти. Он не обособленная организация. Я думаю, что Центризбирком и люди, которые там работают на ключевых должностях, четко сориентированы, как должны состояться выборы. Я не думаю, что их перевернут с ног на голову. Но некие корректировки вполне возможны, и мы их никак не проконтролируем.

– Ну, вот я не хожу на выборы, и давно.

– Ну и плохо.

– А что там делать-то? Все равно же было ясно, что выберут Путина.

– Нет, не ясно. Мы почему-то себя недооцениваем. А человек вообще, как существо думающее, должен иметь свое мнение. Мы должны ходить на выборы не потому, что они состоятся в ту или другую сторону, а потому, что мы обязаны высказать свою точку зрения. И неважно, как там сработает. Если все придут и выскажут, оно правильно сработает. А если все уйдут в кусты, то никак не сработает. То есть отдадим свои полномочия другим. Тем, которые в своих интересах примут решение. И все. Ну что сделать? Такая жизнь. Мы не будем ходить до того момента, пока не придем к такому положению, когда превратимся в четко тоталитарное государство.

– А вы сами пытались баллотироваться куда-нибудь?

– Пытался, но это нереально. Я попробовал на муниципальных выборах в Ленобласти, от муниципального округа, где находится моя дача. На первый взгляд, ничего особенного. Но я не прошел даже на стадии подачи документов. Потому что при проверке документов они оказались не соответствующими закону. При подаче заявления нужно собрать подписи местных жителей, а для этого нужно заполнить специальные подписные листы. Человек, который заполняет такой лист, должен указать свою фамилию и адрес прописки. Так вот, в тех листах, которые сдал я, в адресе местных жителей было все указано, кроме района. Ну, например, Ленинградская область, поселок Лесколово, улица такая-то, дом такой-то, а что это Всеволожский район, люди не написали, ну привыкли они так, а я на это не обратил внимания. Какая разница? Тем более что в шапке было написано, что избирательный
округ такой-то, Всеволожского района, поселок Лесколово. В шапке самого подписного листа. А вот в адресе, который они писали рукой, они не написали Всеволожский район. А Федеральный закон о выборах трактует, что адрес должен быть указан полностью, со всеми позициями. Да… на мой взгляд, чересчур... Чистой воды формальность.

– А переписать не было времени?

– Нет, конечно. Потому что ты сегодня сдаешь, завтра принимается решение, а про
документы тебе объявляют где-то в пять часов вечера. По сути, чтобы попасть даже на муниципальные выборы, нужно пройти целую юридическую подготовку или нанять людей. Там куча формальностей, с помощью которых можно придраться даже к запятой, и это будет уже вне закона, и до свидания. Вот так.

– У нас есть хоть какая-то надежда на то, что у нас выборы станут демократическими?

– Как дать надежду? Надежды у нас никакой нет. По моим прогнозам мы должны по-быстрому развалиться и разбежаться. Или, вернее, нас растащат на мелкие части. Но,
с другой стороны, подсознательно я каким-то образом все равно думаю, что государство развивается по волнообразной какой-то схеме. Мы находимся сейчас не в самом хорошем периоде развития. Мы деградируем.

Но по моим ощущениям 2012 год может стать переломным, и в политической жизни страны что-то должно поменяться.

– Революция и свержение президента?

– Не свержение… может, мирным путем. В нашей истории были и вполне мирные переходы власти. Я немного общаюсь с людьми, которые имеют отношение к власти. У меня сложилось чувство, что там такой бардак… Во многих вещах все очень сильно на авось.

Сейчас мы выбираем президента. Вот, фактически из кого мы будем выбирать? На мой взгляд, у лидера государства должен быть некий статус. Ну, я сейчас условно говорю. Например, у нас есть какое-то количество субъектов федерации, там есть
губернаторы. Вот если бы мы этих губернаторов выбирали, а не назначал бы их президент, и именно добровольным голосованием, а не от партии. Они вышли бы туда как личности, имели бы свое мнение, управляли бы своими субъектами федерации, и были бы нормальными хозяйственниками. Людьми, которые понимают, как управлять народом. И мы считали бы, что президентом может быть человек, который прошел хотя бы один срок в должности губернатора. Тогда был бы другой разговор. То есть человек, законно выбранный людьми, показал себя как нормальный хозяйственник и предложил себя на пост президента. Мы говорим об управлении огромной страной, огромными людьми и огромными ресурсами – это же серьезно. То есть человек должен иметь опыт. Он не должен, как Медведев, прийти ниоткуда. При всем моем уважении к Медведеву, кто он такой? Он юрист. Преподаватель в школе. Вот он пришел, и чего? Четыре года прошло. Что поменялось в стране? Ничего не поменялось. Оно и не могло поменяться. Он только сейчас начинает врубаться, что такое хозяйственная деятельность большого государства. Чуть-чуть. Ему бы еще лет пять потренироваться. Он может тренироваться сколько угодно, а мы-то живем в этом государстве. Поэтому мне кажется, люди должны иметь какой-то статус, они должны иметь опыт, они должны иметь образование и не появляться ниоткуда.

Тут понимаешь вопрос какой? Вот у нас тема сейчас – выбор. А выбор чего? Возвращаясь к самому началу нашего разговора, в любом случае выбор зависит от многих параметров, но как минимум – от тех целей, которые человек себе в жизни ставит. От тех ценностей, которые он сформировал для себя. Понимаешь, ценности - это очень важный вопрос. Человек все время стоит перед выбором. И я абсолютно уверен, что человеческая жизнь зависит только от него самого. И выбор человека – только от него самого. Только сам человек принимает решения, кем он будет, кто он такой, и когда умрет, зависит только от него…

– И все во эти решения, они являются частью одного целого – жизненного выбора человека.

– Ну хорошо, пусть будет так (смеется).