Страшно: как эмоции управляют нами

Фото: David Moss, flickr.com

Причина первая: почувствовать себя живым

Начнем с природы страха. Она кроется в вегетативной нервной системе, которая работает без нашей воли, реагирует на все сигналы от зрения, слуха и других органов чувств. И в случае опасности активирует одну из основных программ выживания: «бей или беги». Вам это чувство, возможно, знакомо: колотится сердце, мышцы напрягаются, все вокруг как будто замедляется, и вы становитесь быстрее, сильнее и выносливее.

Знакомьтесь: адреналин и его предшественник – норадреналин. Именно эти двое запускают такие эффекты, чтобы вы могли спастись в экстренной ситуации. Медики используют адреналин, чтобы запустить сердце пациента, если оно вдруг остановилось. Другими словами, при переживании страха наше тело вырабатывает вещества, которые помогают нам во всех смыслах чувствовать себя живыми.

Тут показателен эксперимент, который провели голландские психологи Саймон Ритвельд и Илья ван Бист. Их интересовала астма и, в частности, ее связь со страхом. Всем известно, что из-за стресса симптомы могут только усилиться…

Так вот, во имя науки 25 студенток-добровольцев, страдающих тяжелой формой заболевания, отправились в парк развлечений и катались на американских горках, в то время как исследователи замеряли их дыхание. Результаты подтвердили гипотезу ученых: функция легких предсказуемо снизилась из-за крика и общего потрясения, но чувство одышки заметно уменьшилось. Это говорит о том, что искатели острых ощущений, катающиеся даже на страшных аттракционах, воспринимают этот опыт положительно.

И все же, как ни парадоксально, у испытуемых также повысился уровень кортизола, который увеличивается, когда люди испытывают стресс. Но как же человек может одновременно испытывать страх и удовольствие? Ответ заключается в том, что стресс стрессу рознь.

«Эустресс» – от греческого «ἐύ», что означает «хороший», как в слове «эйфория», – это тот самый, положительный вид стресса, который люди так активно ищут. Примечательно, что во время эксперимента пик «отрицательного» стресса и проявление у испытуемых астматических симптомов фиксировали непосредственно перед поездкой на американских горках. А «положительный» стресс и частота сердечных сокращений достигали пика сразу после катания.

Причина вторая: испытать эйфорию

А вот этих ребят – дофамин и эндорфин – еще называют гормонами счастья. Но на самом деле первый отвечает за чувство удовольствия, а второй – снижает стресс и тревогу. Тело выделяет их, когда нам удалось встретиться с опасностью и пережить ее. Помните это ощущение, когда вы, как на крыльях, вылетаете из аудитории после сложного экзамена? Это все дофамин и эндорфин, которые заставляют вас чувствовать эйфорию. Наш организм воспринимает стрессовые ситуации как угрозу жизни и после – благодарит нас. Вроде как: «Эй, молодец, что не умер! Держи конфетку, чтобы всегда так делал». После такого поощрения кто не захочет снова испугаться?

Фото: Sean Benesh, unsplash.com

Однако далеко не все любят кататься на американских горках или прыгать с парашютом. Британские неврологи Агнес Норбери и Масуд Хусейн доказали, что люди с более высоким уровнем дофамина имеют бо́льшую склонность к экстриму. Вместе с тем, согласно другому исследованию, прием галоперидола, который нарушает действие дофамина в мозге, приводит к значительному снижению влечения к такому поведению. Получается, что различия в химическом составе мозга могут объяснить тягу к острым ощущениям.

Тех, кто платит огромные деньги за прыжки со скалы, горные восхождения и другие экстремальные увлечения, за глаза называют адреналиновыми наркоманами. Но, строго говоря, психическим заболеванием зависимость от острых ощущений не считается: она пока не входит в список международной классификации болезней. Однозначные выводы сделать нельзя из-за небольшого количества исследований.

Действительно, сложно себе представить процесс получения МРТ во время падения с тарзанкой. Однако функциональная нейровизуализация показала, что у зависимых от азартных игр, шопоголиков и игроманов активируются те же области мозга, которые реагируют и на прием алкоголя.

Здесь некоторые могут возмутиться: «Да, я люблю прыгать с парашютом, но я экстремал, а не наркоман!» С ними не согласятся психологи Роберт Хейрен и Дэвид Ширер. В 2016 году они выявили много общего между этими понятиями. Они опросили профессиональных альпинистов и выяснили, что во время долгих перерывов спортсмены чувствуют синдром отмены, похожий на тот, что испытывают зависимые от психоактивных веществ: тяга, «зуд», апатия, недовольство и потеря способности получать удовольствие от чего-то еще. Причем у более квалифицированных скалолазов симптомы были сильнее.

Один из главных признаков зависимости – невозможность остановиться. Участники исследования рассказывали, что не бросят свое увлечение даже несмотря на многочисленные травмы и пострадавшие отношения с родными. О причинах один из экстремалов пояснил весьма однозначно:

«Это чувство, которое вы не испытаете больше нигде! Ты испытал свои возможности и забрался наверх. Это похоже на наркомана, который принимает кокаин, чтобы получить кайф. Это моя зависимость, я должен идти в горы, просто чтобы подняться!»

Исследователи выдвинули гипотезу (пока не доказанную), что зависимость от острых ощущений увеличивается с ростом мастерства. Это могло бы объяснить, почему у экстремальных видов спорта, не требующих особых навыков, меньше преданных приверженцев, и мы не слышали до сих пор ни об одном случае зависимости от американских горок.

Причина третья: сблизиться

«Представьте, что вы в джунглях, за тысячи миль от цивилизации…» Такой фразой началась промокампания американской передачи «Любовь в дикой природе» – экстремального реалити-шоу со свиданиями. Его участники проводили романтические встречи на шатких мостиках, прыгая с тарзанки и подвергаясь атакам крокодилов. Шоу ждал успех: вспыхнувшие на съемочной площадке чувства невозможно было подделать. Либо продюсеры канала взяли на роль сценаристов профессиональных психологов, либо авторы программы упустили свое научное призвание. В любом случае: исследования, доказывающие, что от острых ощущений до любви меньше чем полшага, уже не раз проводили до них.

В 1974 году канадские ученые Дональд Даттон и Артур Арон провели эксперимент, известный сегодня как «Высокий мост». Переправа, о которой идет речь, – самый длинный (на тот момент) пешеходный подвесной мост в мире. 140-метровый стальной трос натянут над каньоном Капилано (Канада) на высоте 70 метров, а деревянные балки раскачиваются прямо над бездной. Согласитесь, маршрут для сильных духом!

Именно таких мужчин у выхода с моста поджидала привлекательная девушка, которая интересовалась, не желают ли джентльмены помочь ей с проектом по психологии о «влиянии живописных ландшафтов на творческое самовыражение». Она показывала испытуемым изображения и просила выразить свои эмоции от них коротким эссе или рисунком. Вряд ли молодые люди догадывались, что выполняют апперцептивный тест, разработанный для определения влечений, мотивов и интересов. Потом симпатичная незнакомка давала участникам эксперимента свой номер телефона, если те захотят узнать результаты исследования. В течение следующей недели девушке позвонили 12 из 23 мужчин. Именно эта цифра больше всего волновала авторов эксперимента.

Гипотеза проста: возбужденные от прохода по мосту мужчины должны были эмоционально отреагировать на привлекательную женщину. Опасность должна была подстегнуть их интерес. Во время контрольного опыта девушка встречала посетителей уже около другого, ничем не примечательного и ничуть не опасного моста. Результаты подтвердили теорию: прекрасной собеседнице перезвонили всего четыре респондента.

Показательны и результаты анализа анкет: в рассказах, написанных после прогулки по шаткому мосту, психологи гораздо чаще отмечали наличие сексуального подтекста, чем среди записей и рисунков участников контрольной группы. В чем же дело? Мужчины, побывавшие в экстремальной ситуации, трансформировали свое волнение от опасности в физическое влечение к девушке-интервьюеру.

Дональд Даттон и Артур Аарон сделали вывод, что сигнал мозга к физиологическому возбуждению и определение его причины – это две не взаимосвязанные функции психики. Суть теории сводится к тому, что все наши чувства складываются из двух факторов: стимуляции и интерпретации, как выяснилось – не всегда соответствующей. Психологи назвали этот феномен «ложной атрибуцией». Когда человек волнуется или боится, его чувства преобразуются, и он иначе трактует возникающие эмоции.

Ну а на практике это значит, что влюбиться на высоком мосту или прыгая в паре с парашютом гораздо проще, чем на земной тверди. Чем и воспользовались продюсеры телешоу «Любовь в дикой природе»: его участники, возможно, даже не подозревали, что именно природным механизмам они обязаны так ярко нахлынувшим любовным чувствам.

Причина четвертая: меньше бояться

Да-да, как бы парадоксально это ни звучало, но чем больше мы боимся… тем меньше мы боимся! Вы, например, знали, что любители фильмов ужасов испытывали меньше психологических переживаний во время пандемии COVID-19? К такому выводу пришли ученые из США и Дании, опубликовавшие свое исследование в журнале Personality and Individual Differences в январе 2021 года.

«Хорошая история ужасов – это та, что действует на символическом уровне, используя вымышленные (а иногда и сверхъестественные) события, чтобы помочь нам понять наши собственные самые глубокие реальные страхи», – заявил однажды Стивен Кинг.

Фото: Frank Herholdt, frankherholdt.com

Слова выдающегося мастера жанра и решила доказать международная группа психологов и социологов. В апреле 2020 года, когда COVID-19 только объявили глобальной пандемией и множество людей не понимали, что происходит, они опросили три сотни американцев в попытке понять, влияет ли приверженность к страшным фильмам на восприятие тревожных ситуаций.

И пришли к выводу, что любители жанров ужастиков и катастроф оказались морально и информационно более готовыми к пандемии коронавируса. Если подумать, то все логично: кино про эпидемию, конец света и даже зомби апокалипсис учат людей тому, что им нужно покупать в случае необходимости, как реагировать на панику, обезопасить себя и так далее.

По словам одного из авторов исследования Колтана Скривнера, любители пощекотать нервы перед экраном ставят себя на место героев и извлекают уроки из пережитого в воображении опыта. Он полагает, что одна из причин, почему люди смотрят фильмы ужасов, в том, что они предоставляют зрителю возможность в безопасной среде пережить всеобщий хаос.

Действительно, даже дома и завернувшись в любимый плед наш организм также запускает программу «бей или беги» при просмотре фильмов ужасов. Замечали когда-нибудь за собой, как после очередного скримера вы сначала подпрыгиваете от неожиданности, на мгновение кровь стынет в жилах, а потом… вы начинаете хихикать или улыбаться!

Это – действие дофамина. Вы понимаете, что находитесь в безопасности, а бабайка с экрана при всем желании не сможет вас убить. По схожей методике работает так называемая экспозиционная терапия, которую применяют для лечения тревожных расстройств и ОКР (обсесссивно-компульсивное расстройство). В контролируемых врачами условиях пациента сталкивают с источником его тревоги.

Причина пятая: забыть о проблемах

Вы стоите посреди страшного заброшенного дома. Включается бензопила. Река крови вытекает из открытой двери. Злой маньяк уже идет к вам навстречу… Кстати, вы помните, что просрочили оплату кредита? Конечно, нет. Страх отлично отвлекает от дел насущных.

Чтобы доказать это, ученые объединились с создателями «Дома с привидениями», который считается самым страшным хоррор-квестом в Питтсбурге. Авторы исследования набрали две с половиной сотни человек, готовых пройти через ужасы этого приключения. И измерили их мозговую активность во время эксперимента.

В итоге оказалось, что страх помог им расслабиться и забыть о тяготах повседневной жизни. А еще квест позволил справиться со скукой, стрессом и усталостью. В чем же дело? Исследования подтверждают: контролируемый страх действительно помогает переключиться. Ученые обнаружили, что у участников, выходящих из «дома с привидениями», наблюдалось глобальное снижение активности мозговых волн, подобное «эйфории бегуна». Тело думает, что происходит что-то стрессовое, и переключается от абстрактного и критического мышления. Как итог – навязчивые мысли уходят на второй план.

В общем, страх – вещь непростая. При неправильном подходе – опасная, а при правильном – даже полезная. Поэтому, когда вы в следующий раз будете кататься на американских горках, идти по шаткому мостику или смотреть страшный фильм, подумайте о том, что вы чувствуете и что происходит с вашим телом в этот момент. И тогда вы поймете, почему нравится бояться именно вам.