текст
Погружение в язык
Часто можно услышать замечание: «У него хорошие способности к английскому». Или наоборот: «Языки ему даются непросто». Почему в детстве мы так легко освоили родную речь, без учебников и зубрежки правил? Если мы справились с непростым русским – значит ли это, что не бывает людей неспособных к языкам? Или по каким-либо причинам одни имеют шансы стать полиглотами, а другие нет?
Для начала нужно разобраться, с какими языковыми навыками люди появляются на свет. В первые дни жизни ребенок способен отличить родной язык от неродного. Психологи Жак Мелер (Jacques Mehler) и Питер Джусчик (Peter Dzhuschik) провели эксперимент с французскими новорожденными. Во время кормления ученые включали записи разговоров на разных языках. Дети начинали сосать активнее, когда слышали французскую речь, а также когда иностранная речь сменялась французской. Специалисты объясняют это тем, что ребенок воспринимал родной язык, находясь еще в материнской утробе.
По мнению научного сообщества, дети от рождения обладают знаниями не только фонетики, но и грамматики. Американский ученый Ноам Хомский (Noam Chomsky) произвел настоящую революцию в лингвистике, выдвинув идею универсальной грамматики. Он предположил, что мозг человека должен содержать «программу», чтобы получать бесконечное число предложений из ограниченного числа слов. Причем у детей эта программа, то есть некая универсальная грамматика, развивается быстро и самопроизвольно. Хомский считает, что она заложена в ребенке с рождения. Именно благодаря знанию универсальной грамматики дети понимают речь родителей.
Эта теория повлекла за собой пламенные дискуссии, которые продолжаются и по сей день. В действительности трудно поспорить с тем, что для ребенка не существует простых и сложных языков. Говорят ли родители на русском, английском или китайском – ребенок с одинаковой легкостью усваивает родную речь. Причем ошибки, которые допускают дети, не являются случайными: они подчинены грамматической логике. Например, логике словообразования. По аналогии с уже освоенными глаголами ребенок может сказать: «вставаю», «лизаю» и так далее.
Знания о языке ребенок черпает из речи окружающих людей. Но одной лишь «звуковой дорожки» недостаточно. В Америке проводили эксперимент со здоровым малышом, родившимся в семье глухонемых. Врачи посоветовали ему больше смотреть телевизор, но это никак не повлияло на изучение родного языка: ребенку было трудно понять обитателей экранов. Принципиальное значение имеет именно общение с родителями, а также материнский язык, специфический способ разговора матери и ребенка – с замедленным темпом произношения слов, с особой мелодикой, с повторениями и фиксированием на деталях окружающего мира – эдакий языковой пинг-понг: «Посмотри. Видишь птичку? Там птичка. Ну-ка, покажи, где у нас птичка?»
Получается, что превосходству детей в освоении языка есть множество объяснений: «погружение» в среду, отсутствие знаний о каком-либо языке, которые могут помешать восприятию нового, мотивация к общению с окружающим миром, разговоры с родителями. С другой стороны, социальные факторы не всегда играют решающую роль: существуют народы, в культуре которых не принято разговаривать с ребенком, пока он не способен поддержать беседу.
Нормально овладеть языком ребенок может до шести лет. Вероятные причины этого – возрастные изменения в мозге. Размер головы, вес мозга и толщина мозговой коры (серого вещества), где расположены синапсы (соединения), способствующие процессу мышления, продолжают быстро увеличиваться в первый год жизни. Белое вещество (нервные волокна) формируется к девяти месяцам и в течение всего детства наращивает миелиновую оболочку, отвечающую за скорость реакции. Между девятью месяцами и двумя годами у ребенка развивается на 50 процентов больше синапсов, чем у взрослого. Метаболическая активность мозга достигает взрослого уровня в возрасте примерно девяти месяцев и вскоре превосходит его, достигая пика примерно в четырехлетнем возрасте. Словарный запас полуторагодовалого ребенка пополняется минимум на одно слово каждые полчаса. Количество синапсов начинает уменьшаться с двух лет и продолжает на протяжении всего детства и подросткового возраста, пока метаболический уровень мозга не возвращается к взрослому уровню.
Иными словами, с нейрофизиологической точки зрения дети имеют все предпосылки к скорейшему освоению языка. А существуют ли предпосылки к умению правильно его использовать? Существует ли так называемая «природная грамотность»?
Под этим термином подразумевают орфографическое чутье, спонтанно формирующееся в раннем возрасте. Это чутье помогает тем, кто «правил не знает, но пишет грамотно». Многие, пытаясь вспомнить правописание того или иного слова, набрасывают несколько вариантов написания на бумаге. Так мы вызываем в памяти «правильный» облик слова. Природная грамотность есть не что иное, как большое количество устоявшихся образов слов, которые всплывают в нашей памяти. Но вот как их туда «загрузить»? Человек воспринимает информацию через зрительный, слуховой и кинестетический (двигательный) каналы. В век визуализации наиболее распространен зрительный. Но чтение книг не является панацеей.
Наталья Романова, филолог, нейрофизиолог, руководитель и автор курса Школы грамотности Романовых:
– Практически все родители без исключения, отвечая на вопрос: «Почему ваш ребенок пишет с ошибками?» в анкете нашей школы, указывают три причины: мало читает, не знает правил, невнимателен. Большинство таких учащихся читают неохотно, потому что им это так же трудно, как и связно писать. А уж что касается правил, то здесь вообще обратная зависимость: чем больше человек с синдромом упорной безграмотности знает правил и пытается их применить, тем больше он делает ошибок. В то время как человек грамотный ни в каких правилах не нуждается, так как вовсе не на них он опирается при письме: он их не вспоминает и не думает о них.
О природной грамотности в статье «Пропавшая грамота» размышляет писатель и журналист Дмитрий Быков: «Никакой врожденной грамотности не существует, это миф... У людей быстроумных все виды памяти срабатывают механически, они не отдают себе отчета в этом и полагают, что правильно пишут с рождения. Тогда как наследуется только хорошая зрительная память (механическая – приобретается)…».
Наталья Романова:
– Все проблемы с успеваемостью по русскому языку: большое количество ошибок, всевозможные описки, дефекты в построении фразы, неумение контролировать свое письмо («не видит ошибок») – то есть все, что мешает учащемуся писать грамотно и легко, – это комплекс особенностей развития его речевых систем, проявление дисграфии.
Речевые системы формируются в тот период, когда мы сами лично никак не можем на них повлиять. Можно помочь учащимся с помощью специальных тренингов и алгоритмов, направленных на увеличение объема слухо-речевой памяти, укрепление внимания, освоение точного фонематического различения и контроля. Все это вместе взятое и есть основа, на которой строится устойчивая грамотность человека.
Грамотному письму во многом способствует среда (аудио- и визуальные объекты, письменная речь других людей), воспитание, методика обучения. То есть жалобы на отсутствие «природной грамотности» вряд ли стоит воспринимать всерьез. А как тогда относиться к понятию предрасположенности к иностранным языкам? Школы раннего развития предлагают родителям не упустить период мозговой активности детей и начать изучение иностранных языков как можно раньше.
Анна Сахарова, филолог-преподаватель:
– Лучше учить два-три языка одновременно. Причем если языки принадлежат к одной языковой группе, это может сначала вызвать путаницу, но путаница тем более необходима, чтобы ребенок почувствовал потребность хотя бы в мелочах (чаще в лексике, чем в грамматике) структурировать знания. А если языки происходят из разных языковых групп, то это только расширит кругозор ребенка, поможет избежать фиксации на одном языке или культуре, даст ощущение разнообразия, а самое главное – сделает мыслительный процесс более гибким.
– Лучше учить два-три языка одновременно. Причем если языки принадлежат к одной языковой группе, это может сначала вызвать путаницу, но путаница тем более необходима, чтобы ребенок почувствовал потребность хотя бы в мелочах (чаще в лексике, чем в грамматике) структурировать знания. А если языки происходят из разных языковых групп, то это только расширит кругозор ребенка, поможет избежать фиксации на одном языке или культуре, даст ощущение разнообразия, а самое главное – сделает мыслительный процесс более гибким.
Что касается предрасположенности к языкам, равно как и к математике или естественным наукам, я уверена, ее не существует. Существуют только перцептивные особенности – как человек воспринимает информацию и как ему ее удобнее усваивать и структурировать. Например, у меня математический склад ума, но мне удалось выучить пять языков и не удалось выучить математику. Потому что языки мне преподавали таблицами и схемами. А математику – с наскоку и довольно хаотично.
Есть несколько основных факторов, влияющих на обучение: природные предпосылки (показатели свойств нервной системы, особенности слухового и зрительного анализаторов, характеристики межполушарной асимметрии мозга), коммуникативные свойства человека, основные характеристики познавательных процессов (скорость протекания мыслеречевых процессов, объем восприятия, тип памяти, качественные – количественные соотношения результатов деятельности). Лингвисты Стивен Крашен (Stephen Krashen) и Трейси Террелл (Tracy Terrell) предложили естественный, или коммуникативный подход к освоению иностранного языка. Основная идея – имитация обучения родному языку. Как и в детстве, человек проходит три стадии: акустического восприятия («период молчания»), раннего речепроизводства и собственно речи. Следующий после лексического и грамматического этапов уровень освоения иностранного языка – это уровень сознания. Часто можно услышать, что люди начинают думать, например, на английском.
Анна Сахарова:
– Суть этой коммуникативной методики еще и в том, чтобы регулярно использовать полученную информацию, учась на своих ошибках и ошибках окружающих, воспринимая язык носителя как некоторый абсолют. Такие условия нельзя считать достаточными для изучения языка. Например, ученик-аудиал, несколько раз услышав одну и ту же ошибку из уст одноклассников или учителя (а никакой учитель, даже носитель языка, не без греха), может запомнить ее и принять за правильный вариант. Так что воспроизведение полученной информации необходимо основывать на четко сформулированном своде правил.
В сознательном возрасте мы лишены как физиологической, так и социальной возможности освоить чужой язык так же, как родной. Сложность заключается в том, что у человека уже сформировано языковое сознание. Причем произошло это в детстве, стихийным образом. Формирование языкового сознания, основанного на культуре чужого народа, – процесс трудоемкий. Человек сопоставляет две языковые картины не на уровне знаков и правил, а на уровне смыслов.
Причины неудач при изучении иностранных языков могут быть различны. Одна из них –неправильно подобранная методика обучения, не подходящая к типу личности, к способностям человека. Другая, не менее важная – неготовность принять чужую смысловую систему, интегрировать ее в сформированную в раннем детстве языковую картину мира. Именно поэтому психологи и лингвисты советуют не только изучать правила языка, но и узнавать о культурной среде его носителей.
Специалисты составили два крайних психологических портрета, соответствующих разным типам обучения иностранному языку: «коммуникаторы» и «лингвисты». Для первых характерны высокие показатели по объему восприятия информации на слух, скорости протекания мыслительных процессов, также им свойственно непроизвольное запоминание, у них преобладает образно-действенный стиль мышления. У лингвистов перечисленные характеристики менее выражены. На практике получается, что коммуникаторы более успешны в разговорной речи и ее понимании, а лингвисты лучше справляются с логико-грамматическими закономерностями в незнакомом языке.
Читать эту статью можно в онлайн версии журнала "Машины и Механизмы": //21mm.ru/journal/diary/review/?journal=9104
Общество
Дарья Хабарова
Машины и Механизмы
Всего 0 комментариев
Альберт Эйнштейн: насыщенная жизнь рассеянного профессора
Ex nibus, или Облачная матрица
Карточные игры
