Досье на Деда Мороза

В Китае его называют Шэнь Дань Лаожэнь, в Азербайджане – Шахта-Баба, в Финляндии – Йоулупукки, а в Болгарии – Дядо Мраз. Древние славяне же именовали его Студенец, Зимник, Трескунец, Морозко и Зюзя. Когда-то он был препротивным старикашкой, олицетворявшим собой умершего предка и любителя юных девственниц.

3504 0 1

отправить по e-mail

Отец Рождества 1836 года больше напоминает бога вина и веселья Диониса (Бахуса). www.mirf.ru

Современный Дед Мороз – фигура сложная, сплетенная из разных мифов и преданий. Конечно же, не только славянских. Ведь образ мороза и рождественского дарителя есть у многих народов. В западноевропейской и североамериканской культурах – это, как известно, Николай Чудотворец. Отсюда – Санта-Клаус (Санта – «святой», Клаус – «Николай»). Но это если не глубоко копать.
Все христианские праздники берут свое начало в языческих, и их персонажи тоже. Поэтому добряк Санта, по мнению фольклористов, это никто иной, как… рождественский козел. И не тот, что дарил подарки европейским детишкам в XIX веке, а тот, что в Средние века жестоко карал их за непослушание, утаскивал в лес и варил в кипятке. Отголоском этого образа является, по-видимому, антипод Санты, иногда сопровождающий его, чтобы наказать непослушных детей, – рогатый Крампус. На таком фоне «родословная» нашего новогоднего дедули кажется безобидной. Ну, почти.

Восточные славяне (которые составляли основную часть древней Руси) почитали мороз как природную стихию с древнейших времен, полагая, что суровая и снежная зима подарит им хороший урожай летом. Они воображали владыку холода либо очень высоким, либо, наоборот, совсем низким стариком с длинной седой бородой, который бегал по лесам и полям и, постукивая своей колотушкой (или посохом), вызывал трескучие морозы.

Отец Рождества 1836 года больше напоминает бога вина и веселья Диониса (Бахуса). www.mirf.ru

Старика всячески умасливали. На Святки существовал обычай «кликанья мороза», когда его приглашали отобедать, оставляя на окне или на крыльце блины или кутью. Эти два блюда, как известно, относятся к ритуальной пище славян, поэтому многие исследователи считают Деда Мороза связанным с духами умерших предков. Ничего особенно хорошего (кроме помощи в урожае) от него не ждали – того и гляди заморозит.

Изображение Вотана-странника стало популярной иллюстрацией к истории вечного Жида. www.mirf.ru

Этот мотив можно проследить во всем известной сказке «Морозко», которая является литературной переработкой народного эпоса на ту же тему. С одной стороны, Морозко одаривает падчерицу золотом, с другой – замораживает насмерть дочку мачехи. Интересно, что в этой же сказке можно проследить и другой мотив, не менее древний.

Фольклористы считают, что Морозко у древних славян вообще заведовал кончиной всего живого. Ведь если лето – это маленькая жизнь, то зима – маленькая смерть. Поэтому, чтобы умилостивить сурового деда, в день зимнего солнцестояния ему приносили жертву. Ею была юная девственница, которую привязывали к дереву и оставляли замерзать в лютый мороз. Застывала за день – значит, жертва принята. Интересно, что при этом дед считался вполне себе женатым человеком. Его супругу звали Весна, но кто ж теперь об этом вспомнит…

В Нидерландах и Бельгии Святого Николая сопровождает Черный Петр, www.mirf.ru

Что касается девственницы, то она, вероятно, превратилась во внучку деда – Снегурочку. Хотя, по мнению некоторых исследователей, окончательный образ молодой спутницы старика сформировался в 1873 году – после выхода пьесы Александра Островского «Снегурочка». Правда, по пьесе она – дочь Мороза. Внучкой девушка стала благодаря более поздним произведениям – вероятно, их авторы посчитали деда слишком старым для деторождения. А вот современные атрибуты у Мороза были всегда. Например, мешок. Только предназначался он не для подарков, а для сбора подношений. Посохом же он колотил непослушных детей.

Встреча Морозко и кроткой падчерицы в исполнении Елены Поленовой

Но менялись нравы, изменялся и характер старика: от деда с двойной моралью в сказке «Морозко» к абсолютному добряку, образ которого сформировался лишь к началу XX века.

www.flickr.com

При этом Новый год и елка долгое время вообще никак не были связаны с Дедом Морозом, хотя во второй половине XIX столетия попытки создания своего «рождественского деда», похожего на Николая Чудотворца, все же были. В нашей стране Святой Николай, впрочем, не прижился, а вот традиция приношения стариком подарков детям на Рождество – вполне.

Листовка 1927 года. www.culture.ru

И снова Новый год тут был в общем-то не при чем. Главным праздником он стал в эпоху советской власти, стремившейся заменить христианские традиции светскими. А ведь после революции Дед Мороз и Снегурочка были даже объявлены «врагами народа». Рождество, официально провозглашенное рабочим днем, а вместе с ним и елка подверглись гонениям. Надзорные ходили по улицам и заглядывали в окна: не празднует ли кто. «Новогоднюю» атмосферу тех времен можно прочувствовать, прочитав агитстишок начала 1930-х годов:

Скоро будет Рождество –
Гадкий праздник буржуазный,
Связан испокон веков
С ним обычай безобразный:
В лес придет капиталист,
Косный, верный предрассудку,
Елку срубит топором,
Отпустивши злую шутку.

Но – ура! – уже в канун 1936 года праздник вернули, а вместе с ним реабилитировали и главных героев: Деда Мороза и Снегурочку. И, кстати, некоторые исследователи считают, что именно советское прошлое окончательно сформировало облик этих персонажей, в чем большую роль сыграли кинематограф (сказки «Морозко», «Снегурочка», «Новогодние приключения Маши и Вити», фильм «Чародеи») и, конечно, всевозможные мультфильмы.

Наш журнал ММ Поддержать ММ

Общество

Машины и Механизмы