Сами мы не местные

Вообще-то мнемиопсис – американец, а в Черное море прибыл с жидким балластом: так называют забортную воду, которую на судно загружают перед отправлением. Внешне мнемиопсис напоминает медузу – такой же желеобразный и прозрачный, но передвигается по-другому, с помощью плавательных гребней (поэтому и гребневик), похожих на крылышки.

Гребневики – одни из самых древних существ на Земле, их нервная система не похожа ни на какую другую, они гермафродиты и могут оплодотворять собственную икру. Это самые крупные светящиеся животные в Черном море. А еще они невероятно прожорливые. Например, мнемиопсис ест не только планктон, но и рыбью икру, и личинки, и мальков, так что вся его суточная трапеза обычно весит больше, чем он сам. В 1982 году мнемиопсис появился в Черном море, а к 1989-му оно уже буквально кишело гребневиками: в одном кубометре их могло быть до 400 штук! Рацион у местных рыб сократился в 30 раз по сравнению с прежними беззаботными временами. Рыбы (например, хамсы и шпрот) стало меньше, что ударило не только по биоразнообразию, но и по промыслу – ежегодный ущерб исчислялся сотнями миллионов долларов.

Мнемиопсис (Mnemiopsis leidyi). Фото: Steven G. Johnson, commons.wikimedia.org

Справиться с таким захватчиком мог только еще более дерзкий мигрант, и, к счастью, в начале 1990-х годов он появился. Гребневик берое стал настоящим спасителем моря: хоть этот вселенец тоже хищник, охотится он только на мнемиопсиса. Берое удалось его немного обуздать, запасы промысловых рыб начали восстанавливаться. Но истребленный планктон уже не вернуть.

Счастливая эмиграция

Большие красивые раковины, которые туристы привозят из Сочи или Анапы, носят на себе венозные рапаны. Эти брюхоногие моллюски эмигрировали в 1940-х годах с Дальнего Востока, прицепившись к днищам торпедных катеров. И эмигрировали очень удачно: оказалось, что в Черном море нет их главных врагов – морских звезд, но есть любимые деликатесы – устрицы и мидии. В тепле рапаны начали размножаться в два раза быстрее, чем в холодном Японском море, и активно пожирать своих собратьев.

Рапана. Фото: George Chernilevsky, commons.wikimedia.org

Трудно представить, как можно съесть другого моллюска, двигаясь на одной ноге и таская на себе громоздкий «домик». Но рапану не составляет труда открыть своими мускулами створки чужой раковины или просверлить ее языком-теркой. Вскоре после появления рапанов в Черном море сильно сократилась популяция черноморского гребешка, устрицы вообще оказались на грани выживания. Из-за истребления мидий стала мутнее и грязнее черноморская вода. Мидии – настоящие фильтры, которые пропускают через себя воду и делают ее прозрачнее. Чем прозрачнее вода, тем глубже попадает солнечный свет, тем вольготнее живется многоклеточным водорослям, которые производят кислород. За последние десятилетия прозрачность Черного моря в некоторых местах сократилась в два-три раза. Человек в этом тоже виноват, но и чистюль-мидий экосистеме отчаянно не хватает. А вот с рапанами наоборот: несмотря на то что люди активно их добывают ради еды и сувениров, популяция агрессора явно наслаждается жизнью.

Одноклеточные токсики

С балластными водами в Черное море попали не только гребневики. Как подсчитали в Южном научном центре РАН, с морским транспортом может перемещаться до 3000 различных морских организмов, и основную массу среди них составляют водоросли – не только безобидные. Например, в начале 2000-х в Новороссийской бухте была обнаружена новая одноклеточная водоросль – представительница рода Alexandrium, продуцирующая опасный токсин.

Alexandrium ostenfeldii. Фото: Tore Lindholm, feralatlas.supdigital.org

Вообще в Черном море несколько десятков токсичных и условно токсичных водорослей, и рост их разнообразия не то чтобы полезен: токсины накапливаются в моллюсках и рыбе, а это часть пищевой цепочки, в которой участвует человек. В 2024 году в северо-восточной части моря ученые обнаружили еще один вид планктонных водорослей, которых здесь не было, – Spatulobinium. Каков характер у этого мигранта, ученым еще предстоит выяснить.