Между сушей и водой

Конечно, торф образуется не только из губки-сфагнума, а из всего, что умирает на болоте. Остатки травы, кустарников, деревьев, останки животных частично гниют, но не разлагаются до конца, как в почве, ведь болотные редуценты-разрушители работают еле-еле. Все, что не разложилось, накапливается и постепенно – годами, веками – спрессовывается, и получается полезное ископаемое. На образование лишь метра торфа может уйти до 1000 лет! Главные области его применения – энергетика (торфом можно топить и домашнюю печку, и электростанцию) и сельское хозяйство, где его используют для удобрения почвы. В любом случае важно, где и из чего торф образовался: например, низинный «вкуснее» для огорода, потому что низинные болота питаются подземными водами (а не атмосферными осадками, как верховые), и растительность там разнообразнее (подробнее о верховых и низинных болотах читайте в нашей статье «Жидкая земля». – «ММ»). Такой торф содержит много минеральных веществ, поэтому хорош как удобрение – но не в чистом виде и не для любой культуры.

Резервуар СО₂, источник СH₄

Итак, торф – это спрессованная органика, в основном остатки растений, то есть продуктов фотосинтеза – процесса, в ходе которого растения поглощают углекислый газ. Сохраняя их в полуразрушенном состоянии, болота аккумулируют в себе атмосферный углерод, выводят его из биологического круговорота и ослабляют парниковый эффект – ведь иначе концентрация углерода в атмосфере росла бы огромными темпами. С этой точки зрения болото даже эффективнее, чем лес. Все торфяники мира за год поглощают около 100 млн т углерода, и это приличный вклад в сдерживание глобального потепления. Например, вклад сибирских Васюганских болот в этом процессе составляет 3–10 %.

Во всем мире торфяные болота аккумулируют 500 гигатонн углерода – вдвое больше, чем все леса. Но этот углерод быстро находит путь «наружу», когда болото высыхает: как отмечают ученые из Потсдамского института изучения климатических изменений, из осушенных торфяников в воздух поступает столько же углекислого газа, сколько от всех самолетов на планете (и мы еще не говорим о торфяных пожарах, которые приносят много других бед и могут длиться годами). Остановить этот процесс можно, надо только увлажнять высушенные торфяники (например, заблокировать дренажные канавы). Для сохранения климата это будет даже полезнее, чем высадка новых деревьев.

Добыча торфа. Фото: Christopher Hill, Photographic/Scenic Ireland/Alamy, theguardian.com

Здесь можно было бы возразить, что болота участвуют и в усилении парникового эффекта, ведь на них приходится примерно 25–32 % всех выбросов метана (и до 80 % природных выбросов). Метан, или болотный газ, – продукт разложения органики, который образуют бактерии-метаногены. И это второй по значимости парниковый газ после углекислого, который даже эффективнее удерживает тепло. Сейчас выбросы метана составляют примерно 20 % всех парниковых газов, но его доля растет. Однако способствует этому и хозяйственная деятельность человека (прежде всего рост животноводства), лесные пожары, а также таяние вечной мерзлоты – одно из следствий изменения климата. Высушенные болота выделяют намного меньше метана или, наоборот, даже начинают его поглощать. Но бороться с ростом метановых выбросов именно таким способом было бы нерационально: минусов будет гораздо больше.

Рецепт сушки

Веками люди считали болота бесполезными и гиблыми территориями, источником ядовитых миазмов, обителью нечисти и малярийных комаров. И пытались с болотами бороться, чтобы строить на их месте дома и дороги, устраивать луга и пашни. Еще древние римляне в III веке до н. э. предприняли первый проект по осушению Понтинских болот – впоследствии к этой задаче возвращались четыре императора и четыре папы, но решить ее удалось только при Муссолини.

Болота осушали повсюду – в Африке, в Азии, в Америке, в Европе. У голландцев тысячелетний опыт такой мелиорации. Американцы начали укрощать Грейт-Дисмал (Великое мрачное болото) в 1763 году. В Российской империи масштабные работы по осушению начались в XIX веке. В СССР мелиорация болот затевалась трижды: в 1920-е годы – ради продуктивных лесов, в 1960–1970-е – ради новых сельскохозяйственных земель, в 1980-е – ради торфа, на котором работали электростанции. Все это время, начиная с Древнего Рима, совершенствовались только технологии и материалы, а основной принцип осушения все тот же: нужно понизить уровень грунтовых вод и перераспределить сток. Для этого создают систему открытых канав или закрытых дрен.

Мелиорационный экскаватор на осушении болот в Мозыре Белорусской ССР, 1972 г. Фото: В. Шияновский, riamediabank.ru

По данным Межправительственной научно-политической платформы по биоразнообразию и экосистемным услугам (IPBES), с 1700 года в мире исчезли 85 % водно-болотных угодий, из них около 35 % – с 1970 по 2015 год. Это не только результат целенаправленного осушения, которое продолжается в разных странах, но и следствие самых разных процессов: урбанизации, строительства, развития сельского хозяйства, вырубки лесов, – которые начались задолго до нашего с вами появления. Но лишь совсем недавно, полвека назад, стало проясняться, насколько важны болота для планеты.