Ваши пальцы пахнут ядом

Окончательно к открытию причин заражения Земмельвайса привело одно событие. Умер его друг, доктор судебной медицины Якуб Колетшка. И не просто умер – он заболел, порезавшись во время вскрытия очередной роженицы. Земмельвайс говорил потом: «Заболевание и смерть Колетшки были вызваны трупными веществами, занесенными в кровеносные сосуды… а разве не может быть, что женщины, погибшие от этой же болезни, заболевали именно при попадании трупных веществ в сосуды? Ответ напрашивался сам собой; разумеется, да, ибо профессора, ассистенты и студенты немало времени проводили в морге за вскрытием трупов, и трупный запах, очень долго сохраняющийся на руках, свидетельствует о том, что обычное мытье рук водой с мылом еще не удаляет всех трупных частичек…»

Врачи прямо из морга шли принимать роды. akg-images.co.uk

Дело в том, что врачи прямо из морга шли принимать роды и таким образом заражали пациенток. Они не всегда мыли руки хотя бы водой. Один ученик Земмельвайса признался, что, будучи вызванными из морга, «студенты переходят улицы, вытирая руки, еще влажные от крови, носовыми платками, и прямо идут обследовать рожениц…». Так Земмельвайс понял, что горячка – это частный случай раневого сепсиса.

Хлорные опыты

Поскольку даже мыло не удаляло с рук трупный запах, Земмельвайс решил применить для обеззараживания раствор хлорной извести и запретить препарировать трупы за 1–2 дня до осмотра женщин. С большим трудом он уговорил директора клиники, профессора Иоганна Клейна, провести эксперимент. И однажды при входе в родильное отделение появилось объявление: «Начиная с сего дня, 15 мая 1847 года, всякий врач или студент, направляющийся из морга в родильное отделение, обязан при входе вымыть руки в находящемся у двери тазике с хлорной водой. Строго обязательно для всех без исключения. И. Ф. Земмельвайс».

Иллюстрация: Robert Thom, umma.umich.edu

Это был прорыв: в том же году смертность в больнице снизилась до 5 % (вместо 11 % в предшествующем), а в 1848 году – до 1,3 %. С того момента и до сих пор хлоркой пользуются в целях дезинфекции.

В своей книге 1861 г. Земмельвайс представил доказательства того, что патологическая анатомия появилась в Вене одновременно с увеличением смертности от послеродовой лихорадки. Вторая вертикальная линия обозначает введение обязательного мытья рук хлорной известью (1847 г.). Для сравнения показана статистика дублинского роддома, в котором не практиковалась патологическая анатомия. commons.wikimedia.org

Игнац Земмельвайс был вовсе не первым, кто задумался о важности чистоты при медицинских манипуляциях. За много веков до него целители использовали в качестве антисептика травы, соль, алкоголь, керосин и т. д., а знаменитые хирурги практиковали свои способы избежать гнойных осложнений после ранений и операций. Но серьезные исследования в этой области начались только в середине XIX века.

Земмельвайс добился поразительного результата всего через полгода. В одной только клинике Клейна он спас от смерти тысячи рожениц! Будущие матери употребляли все хитрости, чтобы попасть именно в его отделение. Такое открытие обещало молодому доктору громкую славу и благодарность миллионов. Но неожиданно началась травля. Ни директор клиники, ни другие именитые акушеры не признали его достижение. Профессор Клейн запретил публикацию результатов нововведения и заявил, что «посчитает такую публикацию доносом». Он использовал свой авторитет, чтобы правительство не создало комиссию для проверки и апробации методики Земмельвайса. Ведь Земмельвайс не только бил по репутации врачебного сообщества, но еще и насмехался над Клейном за его веру в «атмосферно-космическую» теорию и требовал, чтобы директор тоже мыл руки в тазике с хлоркой.

Игнац начал отправлять частные письма коллегам с предложениями опробовать его методику, но лишь некоторые сделали это открыто, в том числе его друг Фердинанд фон Гебра. Еще один врач, Густав Михаэлис, доверился Земмельвайсу… и покончил с собой от потрясения, когда смертность в его клинике резко упала. А остальные игнорировали Земмельвайса. И когда срок его ординатуры подошел к концу, Клейн не продлил контракт и приказал прекратить «хлорные опыты» в учреждении.

Рефлекс Земмельвайса

Тогда Земмельвайс, которому с трудом удалось найти место в будапештской больнице св. Рохуса для нищих, стал открыто обвинять врачей в убийственной практике и твердолобости. Враги называли это «спекулятивным буйством». Он писал статьи, выступал на конференциях и даже на свои деньги организовал семинар по обучению дезинфекции. Но никто не пришел туда! Немногие последователи опасались насмешек и скрывали, что пользуются хлоркой. Друзья помогли Земмельвайсу издать в 1861 году монографию «Этиология, сущность и профилактика родильной горячки» (Die Aetiologie, der Begriff und die Prophylaxis des Kindbettfiebers). Но снова автор не получил ничего, кроме злобной критики. Пытаясь выставить Земмельвайса шарлатаном, в больницах подделывали статистику смертности от родильной горячки (например, переводили заболевших женщин из родильного в другие отделения). Больше всех негодовали в Пражской акушерской клинике, где врачи особенно не хотели признавать свою вину в трагедиях. От сепсиса там умирали слишком многие: в 1848 году – 37 % рожениц, в 1849-м – 45,5, в 1850 году – 52,6 %. Никто не хотел соглашаться с тем, что он убийца.

После многих лет борьбы и унижений Земмельвайс впал в глубокую депрессию. Порой он даже не мог вести связный разговор. Видя все это, Фердинанд фон Гебра пригласил его с женой в новый санаторий в Деблинге. «Санаторий» оказался психиатрической лечебницей, а лечащий врач заявил о необходимости госпитализировать Земмельвайса. Тот наотрез отказался и, пытаясь убежать, подрался с санитарами. Его избили, замотали в смирительную рубашку и бросили в карцер, прописав обливания холодной водой. Спустя две недели Земмельвайса не стало – в возрасте 47 лет. По иронии судьбы, причиной его смерти оказалась не жестокость «лечения», а сепсис. Как когда-то Колетшка, Земмельвайс незадолго до поездки порезался во время операции.

Всего через несколько лет врачебное сообщество вынуждено было признать правоту Земмельвайса. А то, что с ним случилось, получило название «рефлекса Земмельвайса»: психологически обусловленный отказ от проверки новых научных данных, если они противоречат устоявшейся теории. Нередко жертвой этого рефлекса становятся именно молодые ученые, которым накопленный опыт не мешает выдвигать смелые гипотезы, но которые еще не имеют авторитета, достаточного для защиты своих открытий.

Нельзя не признать, что, помимо психологических причин, к неудаче Земмельвайса привело и отсутствие убедительной теоретической базы. Для многих его блестящее открытие выглядело как догадка, дикая и ненаучная. Ни Земмельвайс, ни кто-либо другой еще не знали тогда о бактериальной природе сепсиса. В применении хлорки для снижения заболеваемости горячкой видели не больше связи, чем в предложении носить красные колпаки для борьбы с ветрянкой.

Признание

Подлинное признание Земмельвайса пришло благодаря британскому хирургу Джозефу Листеру. В 1864 году он решил освежить больничный воздух от «миазмов», обработав стены и хирургические инструменты фенолом (карболкой), который использовался тогда для улучшения запаха сточных вод. Идея была проста: если ядовитый фенол освежает воду, то и воздух освежит. И это сработало, смертность от сепсиса снизилась.

Над Листером тоже стали посмеиваться, но ему повезло: спустя год Луи Пастер доказал, что гниение вызывается болезнетворными бактериями, а не возникает само по себе «из воздушных миазмов». Открытие Пастера позволило Листеру теоретически обосновать свой опыт. Стало понятно, что карболка уничтожала микробы на поверхности предметов и кожи. Хирург начал обрабатывать ею все, даже пытался с помощью пульверизатора насытить раствором фенола воздух в операционной (пришлось от этого отказаться из-за жжения в глазах).

Иллюстрация: Bettmann Archive, npr.org

В 1867 году Листер опубликовал статью «Об антисептических принципах в хирургической практике». Постепенно ему удалось завоевать признание коллег, и тогда открытие Земмельвайса стало видеться в другом свете.

Вскоре антисептические методы начали применять повсеместно, и родильная горячка, которая свирепствовала в больницах более двухсот лет, была побеждена. Вся хирургия встала на новый уровень. Переломы, травмы, операции, прежде почти не оставлявшие пациентам шансов на выживание, стали рядовыми и практически не опасными. И так поздно признание пришло к тому, кто нашел спасительное средство. С 1906 года в Будапеште, родном городе Земмельвайса, стоит памятник его героической борьбе за жизни рожениц, на котором написано: «Спасителю матерей».