НАЙДА

Найда ушла на радугу в августе. Недоплескалась в речке, недоловила глупого малька, недовобрала в себя тепло последних деньков лета.

Сосед Михалыч нашел ее на дороге, сбитую машиной. На рыже-белой шерсти засохшая кровь. Похоронили спешно, чтоб мелкая не увидела. Юльке сказали, что сбежала. Та пропажу не приняла – остаток дней перед школой бегала по дворам, писала объявления, ревела вечерами. Я сам не ожидал, что будет так тяжело. Найда была лучшим другом для каждого из нас.

Но горе затерлось буднями.

А в следующем году, в начале весны, Найда появилась на пороге дома. На Юлькины яростные объятия огрызнулась. Но мелкая с высоты седьмого неба этого не заметила.

– Пришла, пришла! Найдочка моя любимая.

– Юль, ты аккуратнее с ней, кто знает, что она пережила за это время.

Ничего не пережила, я-то знал. Сам попросил наших соседей по НИИ клонировать собаку. Кое-кто там был мне должен, ну и вот…

Натаха быстро сообразила, что к чему.

– С ума сошел! Ну выглядит она так же, и что? Все равно это другая собака, – надулась она.

– Смотри, как Юлька рада, она ни в жизнь не различит.

В этом я был уверен – копия вышла идеальная.

Дни побежали быстрее. Или мне так начало казаться.

– Убирать сам за ней будешь теперь, – шипела в спальне Натаха. – Найда никогда луж в квартире не делала, а эта…

– Пап, представляешь, Найда забыла, как вкусняшки считать! Придется заново дрессировать.

Но Найда-2 дрессироваться отказывалась. Как и спать в положенном месте. Зря я все это затеял, наверное.

– Тебе подсунули бракованную собаку, она ж тупая! Вот Найда…

– Наташ, давай ты десять отличий на картинках в телефоне будешь искать, а?

– Юля уже вопросы задает, между прочим.

Я все чаще стал оставаться без завтрака. Утром Натаха демонстративно уходила выгуливать послушное, но действительно глупое животное. Та облаивала все, что движется, – куда ей до степенного благородства Найды.

Мы и сами стали как собаки – постоянно грызлись между собой. Может, и правда отдать ее обратно…

Было почти лето. Вечерами тепло, светло, поэтому с собакой гуляла Юлька. Я возвращался с работы, и мы вместе шли домой.

Двор встретил меняя истошным звуком. Так могла визжать только моя дочь. Я видел, как на нее несся разъяренный доберман, но ничего не успевал сделать. Даже крикнуть – голос не слушался. Позади Юльки жался к земле рыже-белый комок шерсти. Нет, не жался – готовился к прыжку.

Она стояла перед девочкой как щит, что-то доказывала опешившему доберману на их собачьем языке. И он отступал – такой решимостью горели глаза Найды. Нашей Найды.