КАРАНТИН


– Доктор, я жена астронавта такого-то. Сколько его продержат на карантине?
– Ну... – отвечаю заученно. – Адаптационный период у рефейского галоцефалёза – восемьдесят лет. Но столько никого не держим, конечно. Нет смысла. Если кожа приняла естественную окраску, тогда выписываем.
Тут они немного пугаются.
– Что значит: естественную окраску?
Приходится пояснять – разжевывать, как детям малым:
– Потому что естественный цвет человеческой кожи – розовый. А если он ярко-зеленый – это неестественно, согласитесь.
После моих слов жена астронавта, как правило, бледнеет.
– Как ярко-зеленый?
– Что вы так волнуетесь, женщина? – говорю ей. – Нашли из-за чего! Эка невидаль – зеленая кожа! Вот когда у зараженного ложноножка вырастает, это гораздо хуже. Тут даже хирургическое вмешательство бессильно.
Тут жены пугаются по-настоящему. Но некоторые еще держатся – спрашивают подрагивающим голоском:
– Это что же, у моего мужа теперь три ноги?
– Почему обязательно три? При рефейском галоцефалёзе вырастает от одной до пяти ложноножек. Если случай не запущенный, конечно.
Тут и самые стойкие не выдерживают – начинают рыдать в голос.
– А как же... ему... ходить?..
Дилетанты! Ничего-то они про космические заболевания не знают!
– При чем здесь ходьба? Ложноножки не всегда прорастают из таза. Могут из спины или из живота. Лишь бы не из головы.
– П-почему не из г-головы? – спрашивают.
Я смотрю на них с укоризной.
– А сами не догадываетесь? Потому что в этом случае рефейский галоцефалёз дает осложнение на голову. Споры от ложноножек проникают в мозг и там прорастают. По-другому говоря, пускают корешки. В результате половина мозга остается человеческой, а вторая половина становится рефейской.
Если дама попадается грамотная, то бормочет ошарашенно:
– То есть мой муж – космический шизофреник?
– Вот уж нет! – успокаиваю ее. – Это не так работает. При шизофрении в одной голове сосуществуют две личности, а при галоцефалёзе личность одна. Только по четным дням она имеет человеческую психологию, а по нечетным – рефейскую.
Сквозь всхлипывания, причитания и высмаркивания доносится:
– Это как?
Продолжаю терпеливо просвещать:
– Имеет чужую личность – значит, практикует соответствующие привычки. Ну, там: обмен позавчерашними соплями, как на Рефее принято. Это у них сексуальная практика такая. Или отламывание у себя верхних конечностей – с тем, чтобы быстрее новые отрастали.
На звуки ее уже не хватает – вопрос я угадываю по губам.
– Это точно?
– Да нет же, женщина! – успокаиваю я. – В медицине ничего точного: все предположительное. Иногда происходит ровно наоборот: человеческая психология активна по нечетным дням, а рефейская – по четным.
Аут: жена астронавта в отключке.
Зато сколько радости, когда обнаруживает в карантинном боксе мужа, окрашенного в естественный розовый цвет, – даже без дополнительных ложноножек!
И хоть бы кто доктору спасибо сказал, что все закончилось на светлой и оптимистической ноте. Хоть бы один человек...
Иллюстрация: Ева Корчагина
Коротко
Машины и Механизмы