Звездолеты, монстры и красивые девушки

Когда я поступил на высшие курсы астронавтики, в моей голове были только звездолеты, монстры и красивые девушки. Впрочем, остальные кадеты моего выпуска страдали тем же – в общежитии над кроватями у всех нас висели стереоплакаты с новейшими плазменными истребителями, клыкастыми гидра-драконами с Титана и очаровательными солистками поп-группы «Насморк». Другое дело, что у некоторых эти плакаты вскоре сменились расписаниями очередных сессий, но начинали-то мы все одинаково.

Свое будущее я представлял так: на грандиозном фоне колец Сатурна мой звездолет идет на перехват пяти или шести боевых кораблей сорокаглазых осьминожек с Лукас XXII. Вражеские лазерные лучи пляшут по обшивке звездолета, многотонные бомбы взрываются в опасной близости от иллюминаторов. Я отвечаю редкими, но точными выстрелами из протонной пушки. Пшик – и нет вражеского корабля! Пшик – и нет второго! Пшик! Пшик!.. А за моей спиной – одна слева, другая справа – визжат на пол-Галактики Лина и Джу, солистки незабвенного «Насморка».

Ради этого стоило изучать релятивистский закон Эйнштейна, классификацию черных дыр Лопухина и ездить на сельхозработы, что регулярно проводились на даче декана. Ради этого стоило проходить трехмесячную практику в унылом кратере Циолковского (это на Луне), где даже плакаты с девушками и монстрами были запрещены цензурой Свободной Селены. Ради этого стоило на выпускных экзаменах намеренно спутать Каллисто и Амальтею и получить четверку, что гарантированно закрывало путь в аспирантуру. Ради этого...

И я действительно получил направление в Дальний Космос. Друзья хлопали меня по плечу и иронически переглядывались за спиной. Звездолеты им заменили кабинеты в Министерстве астронавтики, девушек – выпускницы торговых колледжей, а монстров – тещи-негуманоиды. Они сделали свой выбор, я – свой. Я стал мусорщиком.

Мусор есть везде, даже в космосе. Более того, в космосе его много больше, чем на Земле. Если земляне мусорят в размерах Солнечной системы, то более продвинутые цивилизации – в размерах Галактики. И кто-то должен все это расчищать и транспортировать.

Звездолет мне достался крошечный, но мощный. Я цеплял гравитационным якорем свалки размером с Землю и перегонял их из центральных частей к нам – в окрестности Солнечной системы. И все были довольны: Галактика очищалась, а Земля получала отсрочку по уплате долгов и членство в Лиге Галактических Наций. Разумеется, в эстетических целях мусорным планетам придавался вид неотличимый от планет обычных – поверхность заливалась слоем асфальта, а сверху яркой краской малевались различных размеров кратеры.

Короче, звездолет у меня был. Монстры? Пожалуй, тоже – мусорные свалки всегда привлекают внимание бродяг и жителей отсталых планет. Они подкрадывались со стороны противоположной буксиру, взламывали асфальт и тащили все более-менее стоящее. Я гонял их разводным ключом. Сорокаглазые осьминожки мне, правда, не встречались. Так, всякая мелочь – разумные сморчки с Карпентер II да свихнувшиеся андроиды с Камерон XIV.

Девушки? С этим было совсем туго. Те, что в мини-юбках голосовали на галактических перекрестках, сами могли легко сойти за монстров – шестирукие, трехглазые, с длинными фиолетовыми языками, раздваивающимися на кончике, – завидев их издалека, я инстинктивно прибавлял скорость. Так что девушек по-прежнему заменял плакат Лины и Джу, украсивший стенку за моей спиной.

Летели дни, месяцы и световые годы. Мусорные планеты не кончались, но я не тужил и все ждал какой-нибудь галактической заварушки, где потребуется пилот-герой. И тут...

Впрочем, начиналось все как обычно. Я подцепил очередную мусорную планету и поволок к нам на периферию. Свалка как свалка – разве что кто-то прикололся и в районе экватора намалевал нехорошее слово на космолингве, в последнее время с подобным хулиганством я встречался не раз. Ну а когда до Солнечной системы оставалось не более десяти парсеков, сердце в моей грудной клетке вдруг на мгновение сжалось, а потом рванулось и бешено станцевало рок-н-ролл – на обочине космической трассы голосовали... красивые девушки. Да-да, те самые – Лина и Джу, солистки группы «Насморк». Что-то у них полетело в реактивном двигателе, и розовая яхта, больше напоминающая домик Барби, чем звездолет, встала намертво.  

Я угостил их колой, потом взял разводной ключ и постучал по соплу яхты – не помогло. Тогда я уныло развел руками.

– Вы нас подбросите до Солнечной системы? – спросила Лина; в ее глаза вмещалась Вселенная.

– А лучше до Земли, – попросила Джу. – У нас вечером концерт. – Вселенная раздвоилась, и я уронил разводной ключ себе на ногу.

– В буксире только одно место, – смущенно ответил я, – вам придется сесть мне на коленки.

Девушки рассмеялись и закивали. Потом Джу достала мобильник и закричала:

– Алло! Алло! Да-да, мы успеваем! Не отменяйте концерт.

Тут я поднял глаза и сквозь неровный космический загар решительно покраснел – мой взгляд наткнулся на безобразную надпись, что опоясывала по экватору транспортируемую планету. Девушки, похоже, надпись еще не заметили, и я решил, что ни в коем случае не должен допустить этого.

– Минуточку! – прокричал я, включил реактивный ранец и помчался к планете, размахивая распылителем.

Неладное я заметил при облете свалки: асфальт в нескольких местах был взломан. Проклятые воришки! Придется заделывать – в таком виде планету у меня не примут. И я пошел на посадку. К счастью, приземлиться я не успел: взгляд царапнула новая подробность – на краю взломанного участка валялись дохлые сморчки. Те самые, с Карпентер II, что не мрут даже от дуста! Озадаченно почесав шлем скафандра в районе затылка, я глянул в проломанное отверстие и содрогнулся: мусора там не было! А на меня смотрел глаз размером с Австралию! Тут асфальт затрещал, и по всей планете побежали трещины. Я оперативно дал задний ход и увидел второй глаз. Планета злобно смотрела на меня из-под обломков разлетающегося асфальта. Была она темно-коричневая, морщинистая, с золотым кольцом в правом ухе. Некоторое время мы смотрели друг на друга, потом планета открыла чудовищных размеров глотку.

Времени объяснять ситуацию не было – девушки поняли все сами. Я упал в кресло, Лина и Джу прыгнули мне на коленки, и я выжал ускорение до предела. Нам повезло – мы опалили планете бровь и помчались прочь, а вот роскошная яхта, оставшаяся у обочины, секундой позже была проглочена.

К Солнечной системе мы подлетели на сверхсветовой скорости. Планета-хищница неслась следом. И тут в районе мусорных свалок зашевелились еще четыре планеты, асфальт на них стал трескаться и осыпаться. Все они без исключения были помечены тем самым нехорошим словом. Планеты без всякого уважения посмотрели в нашу сторону и пошли на перехват.

– Это заговор против Земли! – закричал я. – Вторжение в ее территориальные владения! Враг проник под видом мусора!

Девушки вцепились в меня обеими руками и с ужасом смотрели на все эти страсти. Мне надо было спасать их! Надо было спасать Землю! А у меня ни протонной пушки, ни лучемета – к чему они мусорщику? Только разводной ключ. Нет, и тот я забыл на трассе.

И тут у меня появился план.

– Во сколько начинается концерт? – спросил я, расправляя плечи.

– Что? – удивилась Лина. – В восемнадцать ноль-ноль. – Она и думать забыла про концерт.

– По Гринвичу, – добавила Джу. Эта никогда ничего не забывала.

– Успеем, – сказал я.

Не знаю, поверили ли мои попутчицы, но они улыбнулись. А ничто не поддерживает лучше, чем улыбки красивых девушек.

Я выжал ускорение, хотя оно и так было на пределе, обогнул по дуге планеты-хищницы, мчащиеся нам навстречу, и повел буксир к Солнцу. Сзади разверзлись пять глоток размером с Африку!

Скорость у нас была сверхсветовая. На это я и рассчитывал. Планеты-хищницы могли бы еще свернуть в районе Урана, уйти в сторону и спастись. Но не сообразили и в угаре погони понеслись дальше. Одна из них сбила кольца Сатурна, другая, пролетая возле Марса, проглотила Фобос. Землю они, к счастью, не задели.

Нет, скорость была не просто сверхсветовая – скорость была сумасшедшая. Звезды в иллюминаторе перестали быть звездами и растянулись в лучи. Девушки визжали, но не от страха, а от восторга – им нравились приключения! Э-э-эх, смею надеяться, им даже нравился я... Но планеты нас все-таки нагоняли. И наверняка нагнали бы, но на нашем пути оказалось Солнце. В последний момент я успел выбросить запасной гравитационный якорь и зацепиться за Меркурий. У планет такого якоря не было. Одна за другой они упали на Солнце – только взвились протуберанцы невиданной величины.

Так я стал героем. И не только Земли. Планеты-хищницы, как выяснилось, питались звездолетами и давно уже значились в галактическом розыске. Потому и перемещались таким странным способом. Но главное было не это. Главное... Вы представьте. Маленький звездолет-буксир с иллюминатором в половину борта. Я выпучив глаза сжимаю переключатель скоростей. Две очаровательные девушки у меня на коленях. И пять злобных монстров, преследующих нас по пятам. Звездолеты, монстры и красивые девушки. Мечты сбываются, даже самые сумасбродные. Надо только точно знать и всегда помнить, чего ты, собственно, хочешь.

Ну что вы, моя фамилия не Мюнхгаузен, вовсе нет!

Что значит не верите!? Что значит вру!? Что значит почему про это не писали в газетах!? Конечно, не писали. Сколько еще хищных планет рыскает по Вселенной! Зачем им знать, что существует надежный способ их уничтожения?

Какие тогда у меня есть доказательства? А что, честного слова космического мусорщика вам мало? Хорошо... Есть у меня доказательства. Слышали последнюю песню группы «Насморк»? Вот эту:

Капитан звездолета Арчибальд Тарабукин –

Открыватель разумных белковых планет.

Он одет в офицерские мятые брюки

И оплавленный звездами бронежилет.

Он в вопросах контакта начитанный практик,

Теоретик крутой по прыжкам в антимир.

Он такой же как мы, но герой двух галактик,

Трех туманностей и сорока черных дыр.