Сапожники без сапог

Музыковедение - это, как следует из самого названия, - наука о музыке. Она настолько древняя, что еще Олимпиодор, грекоязычный историк, живший в начале V века н. э., в своих трудах упоминал о ней, описывая систему древнегреческого образования:

“Таковы были три предмета обучения детей в Афинах: словесность, музыка и палестра(физические упражнения); и не без цели, а затем, чтобы знание словесности развивало их разум, музыка смягчала их душу, а занятия в палестре и гимнасии укрепляли их тело против праздной похоти”.
Спросите современного музыковеда - “Неужели музыка нужна только для смягчения души?” И он оскорбится. Потому что по его мнению, понимание музыки - это нечто гораздо большее, чем воспитательные работы. Спросите его, а зачем еще нужна музыка? И он вдарится в рассуждения о нравственном и моральном воспитании, даже не заметив, что говорит он о том же самом “смягчении души”.

Разумеется, музыковедение имеет прямое отношение к классической музыке, интерес публики к которой сегодня стремительно растет. Слушать классическую музыку теперь для многих является показателем высокого уровня культуры, некой элитарности. Это стало модно.

Да, вместе с растущим спросом возникла одна большая проблема, которая заключается в недостаточной образованности современного потребителя. Нередко можно увидеть, как на концерте органной музыки спит целый ряд “высокодуховных” слушателей, как школьники и кадеты радостно и звонко во время “Лебединого Озера” обсуждают фигуру примы-балерины, или как в оперный театр, где дают, скажем, весьма кровавую и жестокую “Турандот” длительностью в три часа, женщина тащит за руку ребенка лет пяти “просвещаться”.

Да, не смотря на то, что билеты, скажем, в Мариинский Театр продаются с космической скоростью, залы даже самых маленьких консерваторий всегда полны, а известные пианисты выступают в “Вечернем Урганте”, классика все так же воспринимается среднестатистическим человеком как что-то ужасающе долгое и мучительно нудное.

Да, люди, которые сегодня составляют девяносто процентов публики концертов классической музыки, совершенно не умеют ее слушать. Эта музыка требует от своего слушателя вдумчивого исследования, особого интеллектуального труда, ее нужно уметь воспринимать, к ней нужно быть подготовленным.

Классика требует полного на ней сосредоточения, умения задействовать воображение с той же силой, что и при чтении литературного текста. Этому общественность как раз и учит музыковедение в первую очередь.

Но я считаю, что это в корне неверный подход - говорить о достижениях музыковедения только в контексте воспитания молодежи.

Ведь сегодня плоды научных трудов музыковедов мы пожинаем практически каждый день. Без теории музыки, гармонии, полифонии не были бы возможны все современные программы для написания композиций, а значит, не существовало бы и современной популярной музыки, которая зачастую создается полностью именно в них. Более того, мир бы не знал даже самых элементарных программ звукосведения, обработки аудио и пр. Например, журналисты вряд ли бы могли создавать свои радио-очерки и передачи в популярнейшем Adobe Audition CC.

Более того, современные психотерапевты активно используют в лечебных целях научные открытия музыковедения. В психотерапии даже существует специальное направление - “музыкотерапия”, где музыка является средством лечения детей и взрослых от соматических и психических заболеваний. Проблема в том, что российское научное сообщество музыковедов почему-то не акцентирует свое внимание на данных областях, оно в упор не видит тех огромных перспектив, которые открывают им вышеобозначенные области. А для дальнейших исследований в этих сферах просто жизненно необходимо внимание масс. К сожалению, сейчас, особенно в России, мы наблюдаем эту науку как весьма замкнутую систему, которая по большому счету упрощается до передачи теоретических знаний следующим поколениям специалистов.

“Хочется сказать, что, доучась до четвертого курса отделения Теории музыки Тольяттинского Музыкального Колледжа имени Р.К. Щедрина, мне бывает непонятно: что делать с этими знаниями? Пойти преподавать и передавать их дальше, как нам и пророчат? Начать сочинять музыку? Но академическая музыка почти мертва, и осталось ей недолго…” - признается студент Кирилл Куликов. Как видно, настроения в региональных колледжах упаднические.

Но у музыковедения еще есть большой шанс стать востребованной и привлекательной наукой. Нужно всего-то поменять подачу. Рассказывать о тех исследованиях, которые ведут в будущее. Если у многообещающих и полезных для общества областей будет поддержка широкой аудитории, то, безусловно, нас будет ждать множество новых открытий в этих областях и даже не только тех, что полезны для психотерапии и звукорежиссуры.