Давайте назовем его «Drag»!

– Я думаю… ты неправильно расставляешь акценты.
Квадрокоптер сейчас – это совсем не тот летательный аппарат, что был придуман много лет назад. Я долго размышлял, правильно ли он вообще называется? Ведь Квадрокоптер и Дрон – это не одно и то же. Хотя… квадракоптер сегодня можно рассматривать как разновидность дрона. Но это только сегодня, так как в будущем квадрокоптер может стать совсем даже не беспилотным аппаратом. Вот об этом мы и поговорим.

– Когда вы заинтересовались квадрокоптерами и почему?

– Потому что на данный момент квадрокоптер – это революция!
За несколько последних десятилетий мы накопили опыт в совершенно разных областях знания, которые развивались по отдельности, а теперь объединились в этом приборе. Как минимум, это компьютер и его возможности. В частности, возможность сократить аппаратную составляющую, которая отвечает за логические вычисления, до минимальных физических размеров. И теперь она позволяет выполнять функции, которых до сегодняшнего дня просто не было. Никто не знал и даже не предполагал, что они могут быть. А сейчас электроника доросла до того, что хранит колоссальный объем информации, необходимый, чтобы эта штука стабильно летала и могла удерживать равновесие. Маленький прибор, с низким потреблением энергии. Мы научились делать достаточно емкие аккумуляторы для того, чтобы они могли как можно дольше держать этот прибор в воздухе. Поэтому, когда все называют его квадрокоптером, я хочу возмутиться.

– А как вы его назовете?

– Я считаю, что на сегодняшний день у него нет правильного названия. И мы можем  его ввести.
«Квадрокоптер» – это ни о чем не говорит. Он может быть трикоптером, мультикоптером… Это уже развитие технологических возможностей. Это вообще не принципиально. Коптер – это вертолет. А у нас не вертолет! Вот главное отличие. Потому что этот аппарат, как и машина «Тесла», в первую очередь – электрический аппарат, только летательный. Это первый электрический летательный аппарат. Раньше не было машин «Тесла», только автомобили с двигателем внутреннего сгорания.

– Но электромобили же были!
– Ну, какие они были? Были какие-то там научные разработки, пробы, но серийных, серьезных экземпляров не было – таких, которые могли бы сдвинуть эту отрасль с мертвой точки. И самолетов электрических не было. И нет. И вертолетов не было и нет. Это совершенно другой прибор. Это электрический летательный аппарат!
И следующая важная составляющая – это наличие двигателя у каждого винта. Ну, вот у самолета…

– У самолета другая конструкция. Вертолет больше похож.
– Ну как – похож? Внешне?
Вертолет имеет двигатель внутреннего сгорания. И он не может управлять своими винтами так эффективно, как эта электрическая штука. Потому что каждый винт сам по себе – так же, как скоро будет у электрической машины – двигатель-колесо. Вот сейчас «Тесла» презентует грузовик NIkola One; правда, он гибридный, но у него на каждом колесе будет стоять свой электрический двигатель. И это уже совсем понятная перспектива. С помощью собственных двигателей колеса будут крутиться туда, куда их направит компьютер.
Так же и для ньюкоптеров. В зависимости от датчиков и окружающего пространства компьютер может давать команды на каждый винт отдельно, чтобы всегда держать его в стабильном состоянии.

– Или облетать препятствия.
– Чтобы летать не так, как все.
Дальше: какие еще области развивались отдельно? Например, гироскопы, которые использовали для стабилизации полета. Нужно поставить миниатюрные гироскопы, которые будут точно считать точку привязки к пространству этого аппарата. Это целая большая наука, которой при Леонардо да Винчи в принципе не могло быть.

– Но зачатки-то были.
– Да… никаких зачатков не было! Люди вообще даже подумать об этом не могли, они жили по-другому.

– Подождите. А вертолетики радиоуправляемые летали? Это же тоже своеобразные коптеры, только игрушечные.
– Хорошо, хорошо, согласен. Игрушечные самолетики были на небольшой батарейке. Они, конечно, летали. Но я не про это.
Самой технологии не было. Революционной технологии.
Сейчас самые разные направления собрались в одну точку.
GPS-связь, например, которой не было. Спутников не было. Материалы новые… пластики всякие, из которых винты сделаны и которых раньше не было.
Эти направления научных знаний именно сегодня достигли определенного уровня развития, который дал возможность собрать их вместе и создать качественно новый прибор, который в принципе не мог существовать до этого.
Да… на сегодняшний день он, конечно, слабенький еще.

– Они разные есть.
– Побольше, поменьше – вопрос не в этом. Вопрос в том, можем ли мы перейти на целый ряд изменений в нашей жизни благодаря этим приборам.
Я вижу революцию в том, что эта машина может стать (и станет уже при нашей жизни) неким индивидуальным, персональным летательным аппаратом. Принципиально новым летательным автоматом.
По аналогии с компьютером. Вот смотри, раньше не было компьютеров – это не значит, что их не было вообще. Были где-нибудь в промышленности огромные вычислительные машины. Но мы же не могли их использовать в бытовых целях. Общаться с ними не могли. И только с приходом персонального компьютера и его развитием мы стали говорить о веке компьютеризации. У каждого есть компьютер. И мир изменился, взгляды на изучения пространства вокруг нас изменились. Так вот, прибор, которому мы сегодня придумаем название, тоже изменит нашу жизнь. Автомобиль имеет ограничения в скорости и возможностях перемещения и в пространстве. Проехать можно только там, где проложена дорога. Но у нас дороги – это же крайне сложная и дорогая ситуация.
И вдруг у нас появилась реальная возможность научиться летать. Свободно летать. Как птицы.
Ты, конечно, и сейчас можешь взять билет на самолет или заплатить за экскурсию над городом на вертолете. А вот так, чтобы выйти из дома, сесть и полетел, куда хочешь…

– У нас и так хватает аварий. А если все поднимутся беспорядочно в воздух?
– Что значит беспорядочно? Никакой беспорядочности нет. Сейчас же летают самолеты. Есть правила дорожного движения.
Вот у меня есть программка, которая  видит самолеты, которые сейчас находятся в воздухе. Там вся планета – одни самолетики! Их тысячи – скажи мне, как они не сталкиваются?

– У них диспетчеры есть.
– Конечно, диспетчеры… и коридоры пролетов.
Что такое коридор пролета? Это дорога, которую уже сейчас компьютер прорисует совершенно точно. Но самолет – более опасная штука. Его тяжелей поднять и остановить. Он не может зависнуть в воздухе, присесть на озеро или на полянку. Это другой прибор – тяжелый. У него топливо, которое может взорваться и сжечь всех.
А в этом летательном аппарате ничего нет, в нем нечему ломаться.

– Да, если люди будут не сами им управлять, а только задавать маршрут.
– Почему? И сами, конечно.

– Компьютер пусть управляет. Люди натворят бед.
– Это вопрос десятый.
Будут им управлять люди или компьютер. В любом случае, человек сядет, задаст маршрут, определится с погодой, со скоростью перемещения, выберет коридор и… полетит. И машина из этого коридора никуда не денется.
Она полетит по этой трубе, а эта труба просчитана на компьютере.
Что может произойти? Да, конечно, аварии возможны. Но… по большому счету чему в нем ломаться? У него минимум механики. Он гораздо надежнее, чем все то, что было придумано до него. 

– В небо поднимется огромное количество коптеров, которые будут пиццу доставлять, посылки, документы…
– Ну, что ты смешиваешь все в одну кучу? Я тебе говорю про революцию. Вот ты представляешь – люди поднимутся в воздух и полетят. Просто полетят. Это приведет к колоссальному изменению нашей жизни. Сейчас мы живем привязанные. Привязанные к Земле. Но мы расширим нашу площадь обитания до больших размеров! Можно работать в городе, а жить за триста километров от него. Или просто жить за городом, где нет дорог. Но тебе они и не нужны, если у тебя транспорт – крылья. Ты сел, поднялся в коридор и полетел по нему в сторону города. Или куда угодно. А если над городом нельзя летать – прилетел, остановился на специальной площадке, пересел в электромобиль или в общественный транспорт и поехал уже по городу. Это расширит наше пространство. Это изменит наше представление о Земле. Потому что это целая эпоха в жизни.

– О, и все перестанут покупать квартиры в Москве.
– Ну, ты все о своем. При чем тут Москва-то? Москва твоя уже сейчас вся выезжает за город.

– А чего ж тогда всё строят и строят дома в Москве?
– Ты не уводи меня в сторону. Это отдельный вопрос социальной жизни. Сегодня  человеку выживать в городе легче, чем в деревне. Потому что, к сожалению, здесь больше поток людских отношений и больше поток денег.

– При таких машинах можно жить за городом.
– Можно жить где угодно.
Может измениться вся транспортная инфраструктура. У кого-то будут личные аппараты, но могут быть и автобусы. Поднялся – и до Пскова. Живешь во Пскове, работаешь в Питере.

– А потом, лет через пятьдесят, будет уже каждому доступен.
– Думаю, раньше. Я еще доживу. Я надеюсь успеть купить себе такой летательный аппарат.
И, возвращаясь к тому, что у него нет названия… Вот сегодня утром я думал, как в живой природе реализованы такие принципы работы. Самое похожее у стрекозы. Как минимум, у нее четыре крыла, и она машет для полета четырьмя крыльями. Квадро. В разные стороны машет.

– Так может, «электрострекоза» назвать?
– Чем животное отличается от самолетов и вертолетов? У стрекозы или другого насекомого мозг управляет каждым крылом отдельно, так же, как мы управляем отдельно каждой рукой.
И здесь… каждый винт может работать самостоятельно. Это важная составляющая. Каждый движитель может выполнять конкретную функцию по заданной программе. Мы стремимся ближе к природе в этом плане. Природа же все придумала, потому что Природа умнее нас.

– Что-то типа экзоскелета – надел и полетел?
– Возможно, так и будет, да.
По материалам мы до этого прибора уже почти доросли. Но пока, чтобы вместо винта сделать крыло как у стрекозы  – еще нет. Может быть, они со временем появятся. Все новые разработки потихонечку двигаются дальше. И это не остановить.
А этот новый аппарат, который уже сегодня переходит в новое качество, по-любому должен изменить наш мир. Я думаю, что так и будет!
А назвать его предлагаю dragonfly! («Стрекоза». – Ред.) Или по-простому – Драг.

– А давайте теперь разберем пользу и вред от этой революции. Всякая революция имеет две стороны. После нее наступает как хорошее, так и плохое.
– Я думаю, этого не стоит бояться, но и не бояться тоже не стоит.
В любом случае, цивилизация и человеческое общество должны развиваться и двигаться вперед. В первую очередь, с точки зрения Культуры. А Культура, как я тебе рассказывал много раз, состоит из накопления Знаний.
И это новый вид накопления, переход знания в новое качество, технологическое. И потому это хорошо. Другой разговор, что эти аппараты будут использоваться не только в мирных целях. Я склонен думать, что, скорее всего, в армии они быстрее начнут развиваться, а уж потом перейдут в народное хозяйство.

– Я говорю не только про армию, я говорю про обычных людей, которые могут использовать такие аппараты для убийства, например.
– Это, скорее, вопрос воспитания, культуры, традиций и всего остального.
Если всего бояться, то никакого движения вперед не будет. Орудием убийства может быть любая палка. 

– Только здесь никто не узнает, что это ты запустил коптер…
– Как никто не узнает? Все узнают.
Если мы говорим о развитии технологий и о переходе в открытое общество, то скоро все тайное станет явным. На мой взгляд, общество рано или поздно станет открытым. Мы сегодня живем достаточно закрыто. Одно думаем, второе говорим и третье делаем. У нас есть возможность вести индивидуальный образ жизни: каждый может закрыться в квартире, поставить забор, задернуть шторы.
Но с развитием технологий и социальной культуры общество постепенно будет переходить к открытости. 

– Уже камеры практически везде.
– Это только начало. Они будут повсюду. И Драги будут летать везде.

– А если к вам в окно будут подглядывать?
– Ну и что? Пусть подглядывают. Вопрос не в этом.
Вот мы пока, до какого-то периода – общество закрытое. И все новое мы воспринимаем агрессивно и говорим: ну, это будет плохо.
Мы привыкли, это наша жизнь. Зачем нам революция? Мы вообще боимся революций. Но есть вещи, которые неизбежны.
Развиваясь с точки зрения прогресса, накопления знаний, мы накопим их уже в ближайшее время достаточно, и переход будет неизбежен. Он произойдет, и не важно, хотим мы этого или нет. Мы должны перестроить сознание. Вот я когда тебе говорю об открытом обществе, у тебя это (и у меня, кстати, тоже) вызывает какую-то агрессию?

– Не агрессию, скорее, недоверие.
– Недоверие! Как это? За мной кто-то подсматривать будет?
Сегодня все дома за огромными заборами. Никто не хочет, чтобы за ним подсматривали. Но при этом уже сейчас есть более открытые общества. Например, та же Финляндия практически не имеет заборов. Они не боятся друг друга!
Вопрос не привыкания, вопрос перестройки сознания. Когда общество дорастет до той грани, когда невозможно ни от кого ничего скрыть, тогда мы просто перестроим сознание. Щелчок, и все! С завтрашнего дня живем в открытом обществе, когда все про всех все знают.
Единственное, что не смирится долго – это будет политическая война за максимальную закрытость личности. И это наверняка будут законодательно определять – кого закрыть, а кого нет. Но закрыть всех будет крайне тяжело. Потому что технологии будут развиваться и приборы фиксации и контроля для определенных нужд могут стать очень маленькими, практически незаметными.
Сейчас их мало, они дорогие, но их будет больше – себестоимость будет падать. Это закон экономики. И они будут здесь летать в огромном количестве, и ничего с ними не сделаешь.

– Тогда начнут придумывать устройства защиты – как антивирус. Какие-то излучения, которые не будут пускать коптеры в конкретный дом или двор.
– Конечно, придумают. Я уверен, что будут бороться, уже начали, но это процесс, который уже запущен. И остановить его будет крайне тяжело.

– То есть это будет вообще как в фильме про фантастику, где все летают на своих аппаратах. И летающее такси вот-вот запустят. Но мне кажется, что это будут очень шумные приборы.
– Конечно, шумные. Вот вертолет полетел – слышишь? Вот еще один.

– Но в вертолете даже разговаривать невозможно, там очень шумно.
– И это важная проблема, которую я, например, не знаю, как решить. Все остальное – это детали прогресса.
Илон Маск строит сейчас большую фабрику по производству аккумуляторных батарей, и, насколько я слышал, еще четыре собираются закладывать.

– Аккумуляторные батареи много где используют – на крышах, на дорогах, в автомобилях…
– В том числе и в Драгах. Если в них появится достаточно емкая аккумуляторная батарея, то они станут сразу размером с машину. Компьютер уже сегодня позволяет ею управлять как надо.
Понимаешь, даже личная жизнь с приходом этого может поменяться сильно в другую сторону. Вплоть до того, что каждый человек сможет иметь личный Драг.
Вот ты идешь в лес, в горы – куда угодно – и берешь его с собой. Как телефон. И он за тобой летит, фотографирует маршрут, фиксирует все. С таким аппаратом не заблудишься. На телефон тебе передает всю картинку. Представляешь?

– Вот мир все развивается, мы все больше уходим в технику и в виртуальный мир. Не случится ли так, что люди станут еще более изолированными друг от друга?
– Это очень старый вопрос Культуры. В частности, культуры употребления водки. Понимаешь?
Когда говорят, что водку пить нельзя, это очень плохо, то я сказал бы, что водку пить можно и нужно. Просто нужно иметь культуру употребления водки. Как и любых других спиртных напитков.
Мы почему-то все время доказываем друг другу, что какие-то предметы и явления сильнее нашего Сознания. А на самом деле мы сильнее любой техники, мы ее придумываем.

Все зависит от самого общества. И от ситуации, которая в этом обществе развивается. Политической, социальной. Да, мы станем по-другому общаться, но это только изменение ощущений окружающего мира. И все. 

– Получается, если это в армии использовать, то и солдат не надо.
– Что значит – не надо? Надо.
Это же просто новый инструмент, новое оружие. Люди должны управлять ими. Без людей не обойдется. Когда мы в прошлый раз с тобой говорили про будущее, я тебе сказал, что роботы никогда не объявят людям войну. Ее могут объявить только люди – с помощью роботов. Разницу почувствуй.
Точно так же и этот гаджет может использоваться в военных действиях людей против людей. А между собой воевать им бессмысленно. У  них нет самого главного – они не пьют кофе по утрам.

– И не получают от этого удовольствия… Это я помню.