Болезнь доильщиц и не только

Бирмингемская трагедия

Это случилось за два года до объявления победы над оспой с помощью массовой вакцинации. В результате невероятных хитросплетений судьбы она настигла свою последнюю жертву в Великобритании – на родине антипрививочного движения.

25 июля 1978 года группа ученых под руководством профессора Генри Бедсона занималась профильными исследованиями в лаборатории оспы Медицинской школы Бирмингемского университета. Этажом выше на кафедре анатомии работала вполне здоровая сорокалетняя Джанет Паркер, медицинский фотограф.

События разворачивались на фоне значительных успехов ВОЗ – случаи оспы не фиксировались на территории Туманного Альбиона уже более пяти лет. Все работы в лаборатории проводились в условиях строжайшего соблюдения правил безопасности. Тем не менее, спустя несколько дней, 11 августа 1978 года, Джанет почувствовала недомогание. Прибывший на дом врач обратил внимание на сыпь и предположил ветрянку. Мать Джаннет усомнилась в диагнозе: ее дочь болела ветрянкой в детстве, да и сыпь на ее коже в этот раз выглядела иначе.

en.m.wikipedia.org

К 20 августа характерные пузырьки покрыли все тело. Джаннет настолько ослабла, что не могла стоять без посторонней помощи. Ее поместили в инфекционный бокс клиники Кэтрин-де-Барнс в Солихалле. Профессор Дебора Симмонс, встретившая больную в приемном покое, первой произнесла слово «оспа».

ВОЗ отреагировала очень быстро. Мужа Джанет Джозефа Паркера и ее родителей Хильду и Фредерика Уиткомбов подробно допросили обо всех передвижениях и контактах. Попавшие в список контактеров получили вакцину и были помещены на карантин.

К 28 августа было привито полтысячи человек. Бирмингем замер в тревожном ожидании на две недели, именно столько в среднем длится инкубационный период натуральной оспы. А в это время трагические события следовали одно за другим.

5 сентября умер отец Джанет – от переживаний не выдержало сердце. На следующий день счеты с жизнью свел профессор Бедсон, обвинивший себя во всем происходящем. В предсмертной записке он написал: «Мне жаль, что я не оправдал доверия, которое многие мои друзья и коллеги оказали мне и моей работе». 11 сентября умерла от оспы сама Джаннет. Новых случаев заболевания не последовало, но без ответа оставался вопрос: как она вообще заразилась?

Первая версия о проникновении вируса из лаборатории Бедсона через вентиляцию в помещении, где 25 июля работала Паркер, не выдерживает критики. К моменту появления первых симптомов – 11 августа – инкубационный период составил бы 18 дней, что в случае оспы невозможно. Предположительно, после 25 июля Джаннет могла общаться с сотрудниками лаборатории, но как именно произошла утечка вируса из хранилища, суду установить не удалось.

Знай врага в лицо

С точки зрения микробиологии вирус натуральной оспы – ВНО – довольно крупный и сложноорганизованный. В нем около 200 генов – по сравнению с большинством вирусов это огромное число, у вируса гепатита В, например, их всего четыре. В отличие от львиного количества вирусов после специального окрашивания продолговатые частицы вируса 300 нм в длину и около 200–250 нм в сечении можно увидеть в оптический микроскоп.

Вирионы оспы. Фото: CDC/ Dr. Fred Murphy; Sylvia Whitfield, commons.wikimedia.org

Способности к размножению у оспы невероятные. Конечно, как и другие вирусы, она не умеет жить самостоятельно. Для размножения ей нужно заразить высший организм, но представьте, с какой скоростью в этом случае проходят процессы изменчивости и отбора, если в инфицированной клетке за несколько часов появляются тысячи дочерних вирусных частиц.

Добавим сюда же принцип цепной реакции, по которой распространение вируса происходит во время эпидемии. В таких условиях микроорганизм эволюционирует с огромной скоростью и преимущество получают версии, лучше других проявившие себя в размножении и распространении.

Как протекает оспа?

Возможно, живущим в эпоху побежденной оспы читателям не так важно знать, как именно выглядит заболевание, но случай с Джаннет Паркер говорит об обратном. Поэтому добавим чуть больше медицинских подробностей в наш почти исторический экскурс.

Сыпь превращается в пузырьки с прозрачным содержимым. К 6–7-му дню они начинают гноиться, и температура вновь ползет вверх. На 10–13-й день пузырьки вырастают до максимума, затем подсыхают и превращаются в корки, которые отпадают к 30–40-му дню болезни, оставляя красноватые пятна. На их месте образуются характерные оспенные рубцы. Перенесшие оспу приобретают пожизненный иммунитет и не являются хроническими носителями вируса. Если выживают.

Каждой твари – по оспе

Натуральная оспа передается только от человека к человеку, животные ею не болеют. Между тем параллельно на Земле обитают другие ее разновидности, обычно безопасные для нас с вами. Например, вирус оспы коров – ВОК. Эту инфекцию разносят грызуны – мыши и крысы, а страдают от нее многие другие домашние и дикие животные – лошади, верблюды, буйволы, ослы, мулы, слоны, ламы, кролики, кошки, собаки и даже обезьяны. Человек при контакте с ВОК отделывается несколькими волдырями, в редких случаях – повышением температуры и недомоганием.

Поэтому еще на заре цивилизации главной группой риска по коровьей оспе становились женщины, ухаживающие за домашним скотом. Характерную сыпь на руках в народе называли «болезнью доильщиц» и одновременно отмечали, что в награду за зуд и неудобства женщины не заболевали оспой во время больших эпидемий. Этот факт, кстати, положил начало всей истории вакцинации, но о нем чуть позже.



Иначе обстоят дела с вирусом оспы обезьян – ВОО. Эта инфекция циркулирует во влажных тропических лесах Центральной и Западной Африки среди грызунов и приматов, но все чаще ею стал болеть и человек. Если в 1980-е годы насчитывалось всего несколько десятков случаев, то в период 2010–2020 годов было зафиксировано уже почти 20 тысяч, причем люди заражались не только от обезьян, но и друг от друга. Вероятно, все дело в постепенном угасании популяционного иммунитета против натуральной оспы.

В целом оспа обезьян и оспа человека очень похожи – одинаковый инкубационный период и симптомы. Различия – в более легком течении первой. Продолжительность течения недуга значительно короче, как и период заразности больных. И летальность ниже – от 3 до 11 %, для сравнения у ВНО она достигает 40 %.

Родословное древо вируса натуральной оспы и других ортопоксвирусов. Иллюстрация: Бабкин, Щелкунов, scfh.ru

История эпидемий

Старейшим оспенным артефактом считается мумия фараона Рамзеса V, правившего Египтом в конце второго тысячелетия до нашей эры. На его лице сохранились многочисленные оспенные шрамы. Был ли Египет «родиной» первых крупных эпидемий оспы? Вероятно, нет, поскольку в дошедших до нас письменных источниках той эпохи об этом нет… ни иероглифа.Талмуд и Библия также не упоминают натуральную оспу. Однако нечто похожее в «Исходе» – второй книге Ветхого Завета – все же есть. Пятая и шестая Египетские казни, описанные в 9-й главе, повествуют о «моровой язве», поразившей вначале «скот, который в поле», – коней, ослов, верблюдов, волов и овец, а затем и самих египтян, которые вслед за своими домашними животными покрылись «воспалениями с нарывами». Описанное напоминает инфекцию с высыпаниями на коже, но без высокой летальности, возбудитель которой в равной степени опасен как для человека, так и для животных. Примерно так мог «работать» общий предок натуральной и коровьей оспы.

За 60 лет до н. э. древнегреческий историк Дионисий Галикарнасский описал страшнейшие опустошения, которые оспа произвела в Риме. Во II веке нашей эры оспа едва не уничтожила армию Марка Аврелия и погубила его самого. Начиная с IV века, она планомерно захватила весь Восток и Закавказье. Крупные эпидемии натуральной оспы терзали Восточную Азию. Доподлинно известно о китайской эпидемии в IV веке и корейской – в VI веке. Эпидемия 735–737 годов в Японии унесла жизни трети (!) населения страны. В некоторых районах смертность доходила до 70 %.

Иллюстрация оспы из японского манускрипта «Toshin seiyo». wellcomecollection.org

В европейских средневековых хрониках эпидемии оспы фигурируют с VI века. Крупнейшей из них в 961 году была охвачена вся Западная Европа. В течение нескольких последующих столетий одна волна оспы сменяла другую то здесь, то там. Европейские лица без характерных последствий болезни стали редкостью, но главными жертвами оспы были младенцы, быстро «сгоравшие» от оспенной лихорадки и обезвоживания. Шведская и британская статистика XVII–XVIII веков указывает, что смертность среди заболевших натуральной оспой детей на протяжении двух столетий держалась на уровне 6–10 %.

Завоевание Мексики Кортесом. commons.wikimedia.org

Оружие испанцев, действительно, было значительно эффективнее, чем у обитателей Нового Света, но дело было не только в этом. Они привезли индейцам оспу. За 1520-й год 200-тысячное население столицы сократилось на 40 %. Горе от потерь и слабость после перенесенной инфекции подкосили выживших. Они не могли ухаживать за своим урожаем, что в итоге привело к голоду и новым смертям. Та же участь постигла цивилизации майя и инков.

Оспа, поразившая одно из индейских племен. Иллюстрация из Флорентийского кодекса. enl.wired-humanities.org

Вечно хочет зла и вечно совершает благо

Оспа, веками жившая рядом с человеком и причинившая столько горя и страданий, между тем оказала ему неоценимую услугу – подтолкнула к изобретению, без которого современная цивилизация просто не смогла бы существовать. Речь о вакцинах, ведь первый опыт в этой сфере люди получили благодаря оспопрививанию.

Когда и как была сделана первая вакцина, мы уже, вероятно, никогда не узнаем. С древних времен оспу прививали в странах Азии и Африки, а еще на Кавказе. Сам процесс со временем превратился в нечто среднее между народной медициной и священнодействием, но массовым, судя по масштабам эпидемий, не стал. Знание сберегали и передавали следующим поколениям хранители разных культов. В Индии, к примеру, этим занимались брамины, в Китае – даосские или буддийские монахи.

Откуда умение прививать оспу появилось у них, мы тоже можем лишь предполагать. Вероятно, тот, кто по роду занятий должен был собирать и фиксировать данные, однажды начал их анализировать. К примеру, наблюдая за оспой у домашних животных и людей, он обратил внимание на три факта. Во-первых, недуги во многом похожи. Во-вторых, заразившийся от животного человек болел легко, а во время страшных эпидемий не заболевал вовсе. И, в-третьих, оспой никто не страдал дважды.

Из этого следовал простой вывод: чтобы не погибнуть во время эпидемии, нужно воспользоваться одним из средств – переболеть коровьей оспой или обычной, но заранее и в легкой форме. Способов заразить здоровый организм одной из разновидностей оспенных вирусов в итоге было придумано немало. Суть же была общей – содержимое оспенных пузырьков или материал из подсохших корочек больного нужно было поместить на поврежденный участок кожи или на слизистую носоглотки прививаемого. Дальше природа действовала сама – организм, «распознав вирус», вырабатывал умение защищаться.

Вариоляция оспы в Древнем Китае: измельченные в порошок струпья оспы вдували в нос. scmp.com

Бесплатная вакцинация во Франции. 1905 г. Материал брали у коров, зараженных коровьей оспой. Иллюстрация из журнала «Le Petit Journal». gettyimages.com

Антипрививочники и амбассадоры

Описанный выше метод назывался вариоляцией (от лат. variola – оспа). Широко распространенный в Османской империи, он плохо приживался на почве страдающей от оспенных эпидемий «цивилизованной» Европы.

Болезнь выкашивала простой люд и монархов, но попытки энтузиастов изменить ситуацию особого эффекта не имели. О леди Монтегю, которая привезла вариоляцию из владений турецкого султана в Лондон, и английском враче Эдварде Дженнере, доказавшем эффективность метода борьбы с эпидемиями с помощью прививки коровьей оспы, а также о мощи антипрививочного движения, развернувшегося в Европе XIX века, мы рассказывали в прошлом номере «ММ», а сегодня повествование об оспе завершим вдохновляющим позитивом, имеющим отношение и к нашей стране.

Вариоляция исстари практиковалась в народном быту в ряде регионов Российской империи – в Малороссии, Казанской губернии, некоторых европейских местностях, в Туркестане и на Кавказе. Черкесы, к примеру, по обычаю прививали оспу своим полугодовалым детям.

Во второй половине XVIII века проблемой оспы занялись отечественные ученые, врачи и общественные деятели. В 1756 году доктор Шулениус в Дерптском округе Лифляндской губернии сначала привил оспу двум крестьянским детям, а затем сделал еще более сотни прививок. Прививочной кампании помог авторитет и личный пример местного пастора И.Г. Эйзена, который во время последней эпидемии похоронил своих троих детей и теперь настоял на том, чтобы двое оставшихся в живых получили вакцину. В итоге в течение 8 лет Шулениус сделал 1023 прививки.

Увлеченный опытами врача пастор Эйзен с 1767 года также занялся оспопрививанием и его пропагандой. Вариоляция в его исполнении превратилась в набор максимально простых действий, доступных любому человеку: он брал ланцет или иглу, окунал инструмент в жидкость из оспенных пузырьков, а затем делал им царапину на коже или несколько уколов. Спустя несколько лет он даже открыл оспопрививательную школу для прихожан и обучил своему методу 45 матерей.

С появлением вакцинации, предложенной Эдвардом Дженнером, в России стартовала вторая волна борьбы с оспой. В 1805 году всем врачебным управам был разослан циркуляр министра внутренних дел с предписанием заниматься оспопрививанием, «…поставив предмет сей в непременную обязанность уездных медицинских чиновников». В XIX веке оспы в России стало меньше, но законопроекты о введении в стране обязательного оспопрививания отклонялись.

СССР против оспы

Полностью победить оспу в России позволила решительность, свойственная политическим деятелям времен Октябрьской революции 1917 года. К проблеме они подошли системно: Совет Народных Комиссаров РСФСР в апреле 1919 года издал декрет «Об обязательном оспопрививании».

Оспопрививание. Кинешемское земство. ruzamuseum.ru

Коррективы в реализацию планов внесла гражданская война, но после ее завершения закон заработал. В 1924-м решено было привить 7-миллионное население Москвы и Московской области. В считанные дни вакцину доставили на самолетах в столицу из Томска, Ташкента, Краснодара. Мобилизовали 26 963 медработника, открыли 3391 прививочный пункт в домах, больницах, на вокзалах, организовали 8522 прививочные бригады для работы в организациях и ЖЭКах. Объявления об обязательной вакцинации радио транслировало через громкоговорители. Без справки о прививке невозможно было ни въехать в город, ни выехать из него. Прививали всех. Постепенно опыт был масштабирован на всю страну.

Говоря о победе над оспой в общемировом масштабе, не стоит забывать о том, что инициаторами запуска этой программы стали наши соотечественники. К середине XX века обязательную вакцинацию от оспы ввели многие развитые страны. Однако вспышки заболевания ежегодно регистрировались в Азии, Африке и Южной Америке.

В 1958 году на 9-й сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения делегация СССР предложила запустить программу ликвидации оспы во всемирном масштабе. Резолюция была принята. Под эгидой ВОЗ началась беспрецедентная международная программа глобальной ликвидации оспы. Советский Союз поддержал ее на всех этапах: организовал в Московском НИИ вирусных препаратов производство противооспенной вакцины, отвечающей требованиям ВОЗ, и поставил свыше 1,5 млрд доз для вакцинации населения в 45 странах, обучал и командировал в разные точки земного шара лучших специалистов, принимал участие в глобальных исследованиях.

Московский НИИ вирусных препаратов. Сотрудники упаковывают ампулы с оспенной вакциной. Фото: Израиль Озерский, sputnik.by

В 1980 году на 33-й сессии ВОЗ торжественно объявила, что мир и все народы Земли одержали победу над натуральной оспой, и рекомендовала прекратить обязательную вакцинацию против этого заболевания. Сегодня вирус натуральной оспы находится под строгим международным контролем. Коллекции штаммов хранятся в двух центрах ВОЗ – российском ФБУН ГНЦ вирусологии и биотехнологии «Вектор» (Кольцово, Новосибирская область) и американском Центре по контролю заболеваемости (Атланта, Джорджия, США).