Homo universalis

В наше время, если кто-то захочет построить, предположим, мост, ему нужно будет собрать команду из инженеров, механиков, строителей, архитекторов, геологов, сварщиков, экономистов, менеджеров – на каждую область ответственности найдется свой специалист. Совсем другое дело – Древний Египет, где за чертежи и постройку пирамид чаще всего отвечал один человек. Ему помогала разве что пара сотен необразованных рабов, таскавших плиты. Имхотепа, архитектора пирамиды в Саккаре, история запомнила как одного из первых известных полиматов. Получивший хорошее по тем временам образование (и это бакалавриат Оксфорда) египтянин быстро стал близок к царю Джосеру и занял при нем пост визиря. Мы можем примерно представить расписание Имхотепа. С понедельника по пятницу он занимался судебными делами, казначейством, армией, флотом и сельским хозяйством. В свободное от государственной службы время изучал медицину – болезни и способы их лечения. Перед сном обычно писал философские работы и стихотворения. По субботам полимат представлял царя как Главный Жрец на жертвоприношениях и ритуалах. А по воскресеньям строил здания вокруг города, в том числе – ступенчатую пирамиду в Саккаре. Имхотепу приписывают сам концепт пирамиды – именно он предложил надстраивать над усыпальницами фараонов дополнительные ярусы. Когда-то между этими делами египтянин еще успевал заниматься астрономией. Вот его полный титул: «Канцлер царя Египта, врач, Первый после царя в Верхнем Египте, распорядитель великого дворца, потомственный дворянин, главный жрец Гелиополя, строитель, главный архитектор, главный скульптор и ваятель каменных ваз». Вазы, видимо, выпадали на отпуск. И в Древнем мире, и в Средние века, и в Новое время жизнь полиматов выглядела примерно так, как у канцлера Имхотепа: будучи специалистами во многих областях, они занимались всем и сразу.

Первую работу, в названии которой использовалось слово «полиматия» (от греч. πολυμαθής – «многознающий»), опубликовал в 1603 году гамбургский философ Иоганн фон Воверн (Johann von Wowern). Он определил термин как «знание различных вопросов, почерпнутых из всех видов исследований». К полиматам относят Леонардо да Винчи, Цицерона, Вольтера, Николая Коперника, Томаса Эдисона, Фрэнсиса Бэкона, Гете, Исаака Ньютона и Пифагора. В России полиматами обычно называют писателя и мыслителя Льва Толстого, философа и математика Павла Флоренского, ученого Михаила Ломоносова, художника и археолога Николая Рериха. На самом деле список, конечно, шире, но никто точно не знает, что за зверь такой полимат и с чем его едят.

Роберт Рут-Бернстайн (Robert Root-Bernstein), профессор физиологии в Университете Мичигана, предлагает делить всех людей на эрудитов-полиматов, дилетантов и специалистов. Знания специалиста достаточно глубоки и сосредоточены в одной области. Дилетант обычно охватывает несколько сфер поверхностно. Полимат прекрасно ориентируется во многих областях. Рут-Бернстайн и его коллеги настаивают на универсальности творческого процесса. Масляный шедевр и математическая модель, по их мнению, требуют одинаковых инструментов мышления. Поэтому неудивительно, что из математиков получаются хорошие музыканты, а физики увлекаются живописью – наш мозг приспособлен для такого синтеза. С точки зрения Рута-Бернстайна, одаренность – это способность улавливать разрозненные идеи и комбинировать их в новые. Та же самая полиматия. Ученый рассматривает ее как основной источник творческого потенциала любого человека, не ограничивая эрудитов ни эпохой, ни врожденным даром. Правда, с ним согласны не все. Полиматию часто соотносят с конкретным периодом – Ренессансом. Эпоху Возрождения действительно можно считать временем гениев.

explaineverything.com 

В Средние века полиматы, конечно, тоже встречались. Персидский мистик Аль-Газали совмещал естественные науки, право и философию. Немецкая монахиня Хильдегарда Бингенская писала музыку, стихи, ботанические и медицинские трактаты. После Средних веков, ориентированных на религию, наступила эпоха поворота к человеку. Эрудит Леон Альберти сформулировал основной постулат Ренессанса: «Человек может делать все, если он хочет». Главный полимат эпохи Возрождения, Леонардо да Винчи, занимался живописью, анатомией, механикой и архитектурой. Британец Фрэнсис Бэкон писал пьесы для театра, проводил опыты, занимался политикой и философией. Русский ученый Михаил Ломоносов разработал проект Московского университета и технологию цветных стекол, писал стихи, открыл атмосферу у Венеры, придумал, независимо от да Винчи, вертолет, рисовал атласы. Полиматов называют «людьми эпохи Возрождения». Но Ренессанс стал и концом их времени.

В древности и средневековье ученым не нужно было специализироваться. Леонардо да Винчи назвали анатомом после пары опытов и прочтения нескольких трактатов. В современной России доктор в среднем учится девять лет, прежде чем начать полноценную профессиональную практику, а потом постоянно проходит курсы повышения квалификации. Ученые часто жалуются, что за новыми знаниями есть смысл только ездить на конференции, даже научные журналы публикуют информацию об открытиях с опозданием. Питер Берк (Peter Burke), профессор истории культуры в Кембридже, отмечает, что с XVII века, как раз с конца эпохи Возрождения, быстрый рост новых знаний все больше затруднял освоение многих дисциплин сразу. Современный человек не способен потреблять столько контента, сколько выпускается даже в узких сферах. Эрудиты прошлого часто жили на доход от имений и мануфактур, а чтобы ориентироваться в истории, им достаточно было прочитать пять томов. Но знания, накопленные миром, множатся. А полиматов становится все меньше. Изменения в интеллектуальном климате приводят к появлению «пассивных эрудитов», которые получали знания в разных областях, но зарабатывают себе репутацию только в одной дисциплине. Примером может стать Стивен Хокинг, который занимался теоретической физикой, популяризацией науки и писал детские книжки. Или Стив Джобс, который всегда подчеркивал важность разностороннего образования: рано бросив университет, он посещал там выборочные лекции как вольный слушатель, в том числе – курс каллиграфии, который все называли ненужным. Через 10 лет навыки каллиграфии пригодились ему при создании первого «Макинтош». Питер Берк предполагает, что будущее полиматии – в междисциплинарной работе. Появляются направления Science Art, генная инженерия, эволюционные алгоритмы, цифровая история. Физики и лирики делают проекты вместе. Но эта полиматия – командная. С личной все сложнее.