ЧЕПУХА НА ПОСТНОМ МАСЛЕ

Шла с работы. Площадь, как обычно, шумела, моторы рычали, народ общался. Ветер свежий летал. Сердце болело. Вдруг подошла статная, красивая, в немыслимо цветастой юбке. Цыганка? Волосы из-под косынки русые, и взгляд добрый. Может, и не цыганка. Но кто же тогда, если за руку схватила и всякую галиматью, вроде «всю правду скажу, ничего не утаю» выдала. Птичка моя певчая, на тебе тысячу, только спой что-нибудь хорошее. Так хреново… И не поверю, что ты меня обманешь, меня обмануть уже невозможно – было кому.

– А, вижу, бриллиантовая, – проговорила, – что тяжко на сердце у тебя, гнетет кручина, туманит очи ясные. – Ладонь мою раскрыла, погладила ласково. И певуче так: – Не тужи, скроется беда за горами, заживешь себе на радость. Только не жди, когда уйдет злыдня, а отправляйся в дом свой родовой. Там за печью дощечка в полу тайная, вытащи ее и найдешь утешение, самое лучшее, чего сердце просит.

(А и не знаю, чего оно просит – то ли чтоб он вернулся и замуж позвал, то ли чтоб на мотоцикле своем разбился, вдребезги. Разве такое под дощечкой-то спрячешь?)

– А обитает в вашем старом доме ангел, – продолжала эта городская вещунья. – Прадедом посаженный судьбы ваши беречь. Так ты поклонись ему и попроси защиты… – и вдруг добавила: – А колечко у тебя, смотрю, не то… Не твой это камень, несчастье накликает. И сережки. Ай, что ж ты, девушка, разве так можно?

Отдала я этой доброй женщине несчастливые свои побрякушки. Убедила она меня, что найду я их в доме по приезде в том тайнике. Уже излеченными и удачу приносящими.

Успокоилась я и на следующий день понеслась к нашей старой халупе. Дом – одно название, печь под крышей и трухлявые стены. Сразу к этой печке – и правда, одна доска отстает. Подняла, руку запустила, а там ничего, кроме трухи. Утешения не нашла, и колечка с серьгами не было, наверное, цыганка их еще не долечила. Расчихалась, побродила, домой поехала. А ангелу поклонилась на всякий случай.

И как-то полегчало на душе. Вернулась на электричке и по дороге домой мотоциклиста моего встретила – а он, проезжая, мне улыбнулся. Он! Мне! Спасибо, ангел! Спасибо, добрая волшебница, а никакая не цыганка! Значит, все правда.

Несколько дней прошло, я летала от счастья, отпуск на работе взяла. Фиг с ней, когда такие изменения в жизни грядут!

Весь день дежурила на площади, ждала – объявится ведунья, подскажет, что мне дальше делать. И дорогой мой приедет, чтобы о любви мне рассказать.

…Ни волшебницы, ни любимого. Закипело у меня сердце. Поехала я опять к дому. Ангел не справился, кольцо не вылечилось? Взяла ржавую кочергу, доски отдирала – вдруг утешение обещанное все же отыщется? Потом за стены взялась, печку долбила. Чудеса, они такие – прячутся, ждут, чтобы их поискали.

И пусто. Только перепачкалась знатно. Может, я что-то пропустила?

Пойду-ка на площадь, снова подожду мою фею. Заблудилась она, наверное, в волшебных странах. Но, конечно, объявится. И объяснит мне все о моей жизни. И о том, почему проезжающий мимо мотоциклист больше не улыбается мне.