Новая карта неба

По словам Александра Железнякова, академика Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского, наибольшему сокращению подверглась лунная программа, которая изначально предполагала высадку наших космонавтов на Луну на рубеже 2020–2030-х годов. Основу для такого полета как раз и закладывали работы из первоначального варианта программы.

В ближайшие 10 лет, во-первых, планировалось провести комплексное изучение Луны и окололунного пространства с помощью автоматических станций и выбрать возможные места для высадки космонавтов (а в перспективе и для строительства базы). Во-вторых, должна была начаться разработка технических средств, необходимых для пилотируемого полета к Луне и пребывания на ней: ракеты-носителя, корабля, посадочного и взлетного модулей, лунохода, лунного скафандра нового образца.

Планы, связанные с первым направлением, почти не изменились, что логично: основной объем исследований уже выполнен, и рациональнее дофинансировать эти работы, чем потом начинать все с начала. Зато существенно сократилась «пилотируемая составляющая», а начало работ по Марсу сдвинулось на 2040 год и далее. Серьезно скорректированы планы по изучению внешних планет Солнечной системы с помощью автоматических станций: теперь бюджет предусматривает лишь научно-исследовательские работы, а о создании и запуске станций к Юпитеру или Сатурну речь уже не идет.

В ближайшем будущем наша космическая отрасль сосредоточится на разработке и запуске телекоммуникационных, навигационных, метеорологических спутников, аппаратов для дистанционного зондирования Земли. Пилотируемые и научно-исследовательские проекты пока откладываются, но это не значит, что через 10–20 лет к ним не удастся вернуться. «Космос притягивает и затягивает, – констатирует эксперт. – И лекарства от этой зависимости, к счастью, нет».

Как отмечает Александр Хохлов, инженер-конструктор космического приборостроения в Центральном научно-исследовательском институте робототехники и технической кибернетики, тенденции мировой космонавтики сейчас очевидны. США концентрируют усилия NASA на пилотируемых экспедициях к Марсу после 2030 года. Следующим этапом должна стать миссия людей к астероиду, а затем высадка на поверхность Красной планеты. Что же касается околоземных орбит, то после того, как МКС выработает свой ресурс, их будут осваивать, в основном, частники: в США и Европе уже создается целый флот пилотируемых и грузовых кораблей (Dragon V2, CST-100 «Starliner», Cyguns, Dream Chaser), а на МКС собираются испытать надувной обитаемый модуль Bigelow Aerospace. Вполне вероятно, что к 30-м годам XXI века американские частники начнут летать к астероидам и на Луну.

Китай тоже активно включился в гонку: в ближайшие годы он построит на орбите вокруг Земли пилотируемую орбитальную станцию, которая после завершения программы МКС минимум на десятилетие станет самым крупным искусственным объектом в космосе. Затем китайцы планируют создавать обитаемую базу на Луне.

При существующем уровне финансирования Роскосмосу будет непросто конкурировать с США и Китаем даже в том направлении, где мы традиционно сильны, – в запусках коммерческих спутников с помощью наших ракетоносителей. Успехи американской компании SpaceX и новые китайские ракеты вызовут серьезные перемены в этой сфере. Учитывая, что завершение очередной Федеральной космической программы совпадет с «уходом» МКС, стратегию нам надо разрабатывать уже сейчас.

В России есть несколько направлений, которые сегодня конкурентоспособны и поэтому удерживались на плаву – не в последнюю очередь за счет иностранных заказов, напоминает эксперт. В двигателестроении, некоторых аспектах пилотируемой космонавтики и космической науки наши ученые и инженеры по-прежнему обгоняют западных и дальневосточных коллег. Развитие этих сфер важно не только с коммерческой точки зрения, но и для потенциального участия России в крупных международных проектах вроде создания базы на Луне или пилотируемых полетов к Марсу.

Что же делать в ситуации, когда самые масштабные планы заморожены? Александр Хохлов выделяет три основных направления. Во-первых, необходимо дальше развивать международное сотрудничество в сфере космонавтики и космической науки, проводить совместные космические миссии (такие как российско-европейский проект «ЭкзоМарс»). Второе: нужно пересмотреть отношение к «частному космосу», а для начала посчитать, сколько частных компаний, прошедших жесткий конкурсный отбор, работает сейчас для на передовую космическую технику. Необходимо создавать здоровую конкуренцию, новые команды разработчиков – начиная с сопутствующих проектов, которые со временем перерастут в нечто более масштабное. Ну и, наконец, необходимо уделить особое внимание популяризации космонавтики и кадровым вопросам. Любой кризис заканчивается, но если в сложные времена не приложить усилий, то на подъеме можно многого недосчитаться.

Отдельная сфера – космическая биология и медицина. Врач-кибернетик Олег Волошин, пресс-секретарь Института медико-биологических проблем РАН, член команды организаторов международных проектов «Марс-500», «Луна-2015» и «Бион-М1», полагает, что, прежде чем начать осваивать Луну, Марс, астероиды и точки Лагранжа, нужно решить ряд важных задач в трех приоритетных направлениях.

Во-первых, это изучение воздействия космического излучения на живые системы и защита человека от него вне магнитосферы Земли. Сегодня нельзя уверенно говорить о безопасности дальнего космоса для человека, это требует дополнительных исследований. Особенно важно разобраться, как излучение повлияет на центральную нервную систему потенциальных космонавтов.

Во-вторых, необходимо изучить, к чему ведет длительное воздействие на живые организмы среды с ослабленным геомагнитным полем (что будет характерно для межпланетных полетов).

В-третьих, надо получить максимально полное представление обо всех аспектах жизни экипажа в условиях полной автономности и лимитированности ресурсов, когда помощь с Земли ограничена или просто невозможна.

Перед исследователями стоят и другие задачи: например, по совершенствованию и созданию схем профилактики здоровья человека, который долго находится на космических телах с пониженной гравитацией. В рамках этой программы в Институте медико-биологических проблем разрабатывается центрифуга короткого радиуса и специальная система, изучающая движение на поверхности «легких» планет. Эти технологии были апробированы в 2015 году в рамках наземного изоляционного эксперимента «Луна-2015». В наземных комплексах планируется дальше изучать психологические проблемы экипажа в длительном космическом полете, отрабатывать методики распределения ресурсов и взаимодействия с Землей при задержке коммуникации. С 2017 по 2020-е годы на базе ИМБП пройдут длительные международные изоляционные эксперименты, изучающие возможности освоения дальнего космоса.

Разумеется, ученые не ограничатся наземными исследовательскими комплексами. Изучить воздействие космического излучения на живые объекты и испытать варианты защиты от него позволят биологические спутники, летающие на высоких орбитах. Так, спутник «Бион-М» № 2, запуск которого запланирован на 2020 год, будет иметь высоту орбиты около 1000 км. За его разработку, подготовку и осуществление научной программы отвечает Институт медико-биологических проблем, сам же проект будет проводиться при участии российских и иностранных партнеров: сейчас Россия – единственная страна в мире, запускающая подобные автономные космические аппараты. Ряд медицинских экспериментов уже проводится на МКС. Словом, биологи и медики стараются свести к минимуму опасности, подстерегающие человека на пороге дальнего внеземелья, – даже если сам этот шаг пока откладывается.

Эмоциональнее всего на сокращение Федеральной космической программы откликнулись не ученые и инженеры-практики, а писатели-фантасты.

«Проводя в 1968 году избирательную кампанию, Ричард Никсон заявил: “Столетиями вам обещали Луну с неба. Я первым сдержу это обещание”. И сдержал слово, – вспоминает Андрей Балабуха, автор романов “Люди кораблей” и “Нептунова арфа”, переводчик, научный журналист, один из основателей премии имени Александра Беляева, старейшина отечественного “фантастического цеха”. – Увы, все последующие лидеры, и не только американские, в основном занимались тем, что космические программы не столько развивали, сколько урезали. Или переносили амбициозные планы в те грядущие времена, когда сами уже отвечать ни за что не будут. И, как бы ни хотелось мне узнать имя тринадцатого человека на Луне и первого на Марсе, наверное, это правильно: слишком это дорого, слишком большой концентрации сил требует. Горько признавать, но факт.

Впрочем, так ли уж горько? Кадры, присланные недавно с Плутона зондом “New Horizon”, не менее притягательны, чем те, что завораживали полвека назад, приходя с Луны. А посадку на Эрос вспомните? И ведь трудно даже помыслить, куда позволили заглянуть “Чандры” и “Хабблы”, хотя проекты эти не вызывали в умах и душах такого отклика, как гагаринский прорыв или первый шаг Армстронга по Луне. Оно и естественно: там – живые люди, тут – бездушная техника… Но это – эмоции. А если подойти рационально, то не стоит дело на месте. А значит, и более отдаленные перспективы есть.

Лунную гонку подстегивало состязание сверхдержав. Кто победит врага? И ностальгически вздыхают многие о тех временах. А зря. Новый-то общий (обратите внимание!) враг на пороге. О нем пишут, в фильмах злобное лицо убийцы вовсю тиражируют. Смотрите все – Ужасный Астероид! Насколько опасность реальна? Трудно сказать, на слишком давние прецеденты опираться приходится. Но зато народы, морально режиссерами да писателями подготовленные, согласны платить, дабы избегнуть угрозы, пусть и весьма гипотетической. И разрабатываются программы защиты от космического бандита. Нагрянет враг, нет ли – а космонавтика развивается!

Но, пожалуй, направление, от которого особенно многого стоит ждать, – коммерциализация. И не надо этого слова пугаться: в конце концов, на родной нашей планете мир открывали не столько адмиралы, сколько купцы. Космические полеты должны стать не только научно плодотворными и двигающими прогресс. Они должны приносить зримый доход. И враз сыщутся те, кто вложиться в дело захочет. Оно и двинется. Да и больше полувека уже двигается – с 22 августа 1963 года, когда экспериментальный пилотируемый орбитальный самолет “USAF X-15” установил неофициальный мировой рекорд, достигнув высоты 107 км 960 м. А полтора десятилетия назад, 21 июня 2004 года частный космический корабль многоразового использования “Space Ship One” совершил испытательный полет за пределы земной атмосферы. Один за другим появляются многочисленные проекты – от организации свадеб в невесомости до строительства орбитальных отелей. И глядишь, все это реализуется куда раньше, чем нога первого человека ступит на Марс. А значит, по чуть-чуть, по шажку пойдет процесс обживания космоса. Пусть даже самого что ни на есть ближнего. А тогда станет ближе и дальний…»