Чем казнь может быть приятнее эксперимента? Тем, что ты точно знаешь, что происходит и почему. В нашей подборке – истории людей, которых никто не предупредил. А финал у всех разных – как в жизни.
1. В чужом теле
США, 1967-2004
Настоящую историю Дэвида Реймера широкая общественность узнала только благодаря журналисту Джону Колапинто, в 2000 году выпустившему книгу «Таким его сделала природа: мальчик, которого вырастили как девочку». То, что сделала природа, испортили люди. В 1965 году в обычной канадской семье родились два сына-близнеца, и одному из них, Брюсу, через восемь месяцев пришлось сделать обрезание (по медицинским показаниям). Операция прошла неудачно, да что там – просто чудовищно: ребенок лишился пениса. Через год безутешные родители, которые уже были готовы на любой эксперимент, увидели по телевизору интервью с Джоном Мани – медицинским психологом и профессором Университета Джона Хопкинса в США. Он утверждал, что дети, перенесшие смену пола, легко адаптируются к новому телу и вырастают обычными людьми. Реймеры поехали к нему на консультацию и получили совет: кастрировать сына и воспитывать его как дочь. Жизнь Брюса превратилась в многолетний эксперимент, а сам он превратился в Бренду и легенду американской медицины. 12 последующих лет длилась его социальная, ментальная и гормональная перестройка, и это время описывается в отчетах Мани как взросление полноценной девочки.
В чем смысл? Джон Мани был не просто психологом. У него была своя теория о гендерной нейтральности новорожденных (между прочим, именно ему науки о поведении обязаны появлением термина «гендер»), которую нужно было подтверждать. И это получалось: эксперимент над Брюсом называли триумфом медицины и «одним из величайших гендерных исследований века», из-за него переписывали учебники, тысячам детей «переназначали» пол. Биология была побеждена культурой!
Чем все обернулось. Брюс стал не девочкой, а глубоко несчастным человеком «с психологической войной в голове»: «Мне как будто промывали мозги… Я бы отдал что угодно, чтобы вычеркнуть из памяти все мое прошлое. Потому что это мука. То, что они сделали с твоим телом, не всегда хоть немного настолько же плохо, как то, что они сделали с твоим разумом». Это «ты» – не ошибка: обсуждая детство со своим биографом, Джоном Колапинто, Брюс почти не говорил о себе в первом лице. Кстати, был он в этот момент уже не Брюсом и не Брендой, а Дэвидом. Подростком он узнал о себе всю правду, трижды пытался покончить с собой, потом решил все-таки стать мужчиной: перенес еще несколько операций, сменил имя; затем женился. В 2004 году брак распался, и Дэвид предпринял четвертую попытку суицида – в этот раз она была успешной.
Делаем вывод. Биология никогда не будет побеждена культурой: у них не только разные весовые категории, но и разные «виды спорта». А человека нельзя переделать или осчастливить насильно, игнорируя его суть.
2. Мне так сказали
Европа, 2015
Один из классических психологических экспериментов провел в 1963 году Стэнли Милгрэм: его участники, студенты Йельского университета, должны были, следуя инструкциям, наказывать электрическим разрядом других испытуемых. Напряжение увеличивалось с 15 до 450 вольт, но участники (26 человек из 40) не останавливались, даже ясно понимая, что тот, кого они «наказывают», вероятно, уже мертв. Результаты эксперимента не только вызвали бесконечные дискуссии об этичности подобных исследований, но и показали, что, подчиняясь авторитету, люди способны на очень многое.
И вот чуть менее года назад молодые коллеги Силгрэма – ученые из Университетского колледжа Лондона и Брюссельского свободного университета – опубликовали в британском научном журнале Current Biology результаты свежего исследования на эту тему. Они говорят о том, что если человека принуждают что-то делать, у него снижается чувство ответственности – sense of agency.
Патрик Хаггард и его коллеги провели серию экспериментов, во время которых одни испытуемые наказывали других разрядом тока, выполняя приказ или принимая собственное решение. За добровольный «удар» их материально вознаграждвли. При этом участники хорошо понимали, какую боль причиняют друг другу, потому что во время эксперимента менялись местами.
В чем смысл? Измеряя sense of agency, Хаггард и команда размышляли над честностью подсудимых на Нюрнбергском процессе. Пытались ли они на суде оправдаться, говоря, что не могли поступать иначе? Или действительно не могли?
Чем все обернулось. Выяснилось, что во время принуждения люди иначе воспринимали временной интервал между своими действием и результатом: они как бы теряли причинно-следственную связь между нажатием на кнопку и ударом тока. Что любопытно, процессы обработки данных головным мозгом тоже менялись: человек не просто решал снять с себя ответственность за чужую боль – его мозг под влиянием авторитета по-другому обрабатывал информацию.
Делаем вывод. Человека действительно легко принудить ко многому, и за его дистанцирование от печальных результатов своих действий отвечает не безнравственность или бесхребетность, а биология. Так что берите на себя слишком много и не творите кумиров.
3. Что вы говорите!
США, 1939
В 1939 году психолог Уэнделл Джонсон из Университета Айовы и его аспирантка Мэри Тюдор проверяли с помощью эксперимента детскую внушаемость. В сиротском приюте они выбрали 22 ребенка 5-15 лет и поделили их на группы. В течение пяти месяцев Мэри Тюдор регулярно наведывалась в приют и беседовала с каждым «подопытным» по 45 минут. Одних детей она всячески хвалила за правильную речь и способности к чтению, а других безжалостно критиковала за ошибки. В результате у большинства ребят из второй группы появились признаки заикания, неуверенность в речи, у кого-то ухудшилось поведение и успеваемость, кто-то вообще стал бояться говорить с людьми.
В чем смысл? Конечно, намерения у профессора и аспирантки были благие: «Исследование влияния оценочных суждений на беглость речи у детей». Джонсон считал, что развитие заикания можно спровоцировать, даже если к нему нет физиологических предпосылок, и его не просто так занимал этот вопрос: точные причины возникновения заикания до сих пор не установлены. Сегодня представители Университета Айовы утверждают, что результаты «Чудовищного эксперимента» (под таким названием он известен в литературе – Monster study) представляют собой самый обширный массив научных данных о заикании, и что в работе Джонсона впервые было сказано о важности мыслей и чувств заикающегося, его отношений с окружающими.
Чем все обернулось. Уже после эксперимента Мэри Тюдор трижды возвращалась в приют по своей инициативе, желая восстановить у детей угробленную самооценку (не получилось). Много лет эти исследования не афишировались, но в 2001 году о них рассказали журналисты. Университет принес официальные извинения пострадавшим, а в 2003-м шесть пожилых людей обратились в прокуратуру штата Айова с требованием компенсации морального вреда. Через четыре года они получили $ 925 000 (в общей сложности).
Делаем вывод. Ребенок – чистый лист, а словом можно убить в любом возрасте. Следите за тем, что говорите и кому.
4. Не отвлеки ближнего своего
США, 1973,
В 1968 году социальные психологи Джон М. Дарли и Биб Латане в трех экспериментах доказали «эффект свидетеля»: чем больше группа людей, способных помочь, тем меньше вероятность, что кто-то поможет. На серьезное исследование проблемы Дарли натолкнула история с Китти Дженовезе: в 1964 году ее изнасиловали, ограбили и убили на улице, чему были свидетелями не менее десяти человек, но в полицию позвонил только один. Почему?
В 1970 Дарли продолжил исследования с помощью аспиранта Дэниэла Бэтсона; их совместная работа называлась «Исследование ситуационных и диспозиционных переменных, влияющих на оказание помощи». Для эксперимента исследователи пригласили 40 студентов Принстонской теологической семинарии – якобы для участия в исследовании, посвященном религиозному образованию. Сначала семинаристы заполняли опросники (так выяснялся их «тип религиозности»), а потом было испытание «в поле», то есть на улице. Семинаристам сообщили, что для более полного исследования нужен анализ их выступления перед аудиторией, которое состоится в другом здании, и туда нужно отправиться прямо сейчас. Одной группе при этом сказали, что времени почти нет, и нужно поспешить, чтобы не опоздать.
В чем смысл? Задуматься о том, «какие личностные и ситуационные переменные влияют на оказание помощи», ученых заставил анализ библейского сюжета – истории о добром самарянине: он помог жертве разбоя после того, как несчастного проигнорировали священник и левит. Эта притча позволила выдвинуть сразу три гипотезы: религиозные размышления предрасполагают к оказанию помощи не больше, чем любые другие; спешащие люди менее склонны кому-то помогать; люди с религиозностью самарянина – то есть не ортодоксальные приверженцы религии – помогают чаще, чем, условно, «священники».
Чем все обернулось. По пути в другое здание испытуемые встречали «подсаженную жертву» – человека, который, скорчившись, сидел на крыльце одного из домов и определенно плохо себя чувствовал: кашлял и стонал. Из 40 семинаристов 24 (60%) не предложили ему никакой помощи. Среди тех, кто помог, проценты распределились в зависимости от того, насколько они торопились: при низком уровне спешки помощь предложили 63%; при среднем — 45%; при высоком — только 10%.
Делаем вывод. Навешивая на людей ярлыки – как хорошие, так и плохие – мы забываем учитывать, как на всех нас может влиять ситуация.
5. Свои против чужих
США, 1954
Турецко-американский психолог Музафер Шериф организовал целую серию экспериментов, посвященных групповому взаимодействию. Один из них состоялся в летнем лагере, среди 11-летних мальчишек. Их расселили по двум домикам, и первые пару недель они жили обычной лагерной жизнью: подружились, придумали своим командам названия («Гремучие змеи» и «Орлы») и флаги, состязались в турнирах за призы. Постепенно отношения накалялись: соревнований между командами становилось все больше, трофеи – все дороже. Победители смеялись над побежденными, аутсайдеры изобретательно мстили. Начались драки и налеты на домики, которые перетекли в открытую вражду.
Третьей стадией исследования стал совместный труд на общее благо: в лагере возникли перебои с водой и провизией, которые можно было устранять только совместно. Эта командная работа свела конфликты на нет.
В чем смысл? Задумываться о межгрупповых взаимоотношениях Музафер Шериф стал еще в детстве, когда стал свидетелем вторжения греческих войск в родной город. Самого будущего ученого грек чуть не заколол штыком, но передумал в последний момент. Организуя исследование в лагере, Шериф предполагал, что соперничество должно привести к конфликту.
Чем все обернулось. Гипотезы Шерифа подтвердились. После этого эксперимента ученый стал считаться одним из прогрессивных исследователей в профессиональных кругах.
Делаем вывод. Формируя негативные стереотипы и агрессию, межгрупповое соперничество может разрушить любую дружбу. Трагикомедия в том, что мы не можем жить без разделения на «своих» и «чужих».
6. Эмоционально заразно
Фейсбук, 2014
Летом 2014 года научный журнал Proceedings of the National Academy of Sciences опубликовал результаты исследования американских ученых – А. Крамера, Д. Гиллори и Д. Хэнкока: «Эмоциональные состояния могут быть переданы другим людям через эмоциональное заражение, вследствие чего они могут, сами того не осознавая, испытывать те же эмоции».
Эксперимент проводился на англоязычных пользователях Facebook: кому-то из 689 003 человек добавили позитива в ленту новостей, а кого-то стали заваливать негативными постами. Те и другие быстро переняли настроение: люди с «веселыми» лентами делали позитивные записи, а пользователи с «грустными» захандрили.
В чем смысл? У представителей «Фейсбука», конечно, была священная цель – совершенствование сервисов и контента (по крайней мере, они так сказали), а ученые сделали, в общем-то, ожидаемый вывод: эмоциональное заражение происходит и без прямого контакта, и без невербальных сигналов.
Чем все обернулось. Конечно, все были в шоке. Активисты с упреком напомнили исследователям, сколько людей страдает депрессией – кого-то из них негатив из социальной сети мог толкнуть на роковой шаг (а кто-то мог быть спасен позитивом… – Авт.).
Кроме того, такие эксперименты, конечно, помогают совершенствовать техники манипуляции общественным мнением – с помощью рекомендуемых новостей, ранжирования результатов поиска и т.п.
Делаем вывод. Регистрируясь в соцсетях, мы принимаем условия пользовательских соглашений и автоматически соглашаемся на такого рода исследования аудитории. Но пострадать от контента все-таки рискуют не все подряд, а только те, у кого в Сети вся жизнь: интересы, увлечения и самые близкие люди. Таким пользователям необходимо оставаться скептиками и оптимистами не только ради себя, но и ради бесценной френдленты.Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.