Личность и творчество Сальвадора Дали могут вызывать противоречивые чувства, но равнодушным не оставляют никого. Его имя неизбежно ассоциируется со скандалами и сплетнями – образ бесноватого гениях художник кирпичик за кирпичиком строил всю жизнь. Поэтому предлагаю не пытаться разгадать тайну его внутреннего мира, а насладиться, возможно, самым совершенным произведением сюрреалиста – жизнью Сальвадора Дали.
Сальвадор Доменек Фелип Жасинт Дали родился 11 мая 1904 года в Испании в самой нетворческой семье, которую только можно представить – его отец был нотариусом. Как признавался сам Дали, он рос избалованным и испорченным ребенком. И согласитесь, сложно не считать себя особенным, когда получаешь родители дарят тебе костюм короля, пусть и маскарадный. Отношение к сыну было действительно королевским: отец и мать буквально молились на него. Нередко воображение мальчишки разыгрывало сцены, где он в мантии, подбитой горностаем, с помощью хлыстика доходчиво объяснял служанкам, who is who. Однажды он до крови расцарапал булавкой щеку кормилице только потому, что лавка, где ему обычно покупали конфеты, оказалась закрытой.
Кстати, это пристрастие к сладкому не прошло с возрастом, и в нем художник тоже дошел до крайности. В качестве гонорара за разработанный логотип «Чупа-Чупса» Дали попросил присылать ему ежедневно коробку леденцов. Правда, как бы ему ни хотелось, справиться с такими объемами одному было невозможно – приходилось отправляться на игровые площадки, где он разворачивал конфеты, облизывал их выбрасывал на глазах изумленных детей.
Дно бассейна возле дома Дали в Порт-Льигате было усеяно морскими ежами. Только самые отважные гости решались искупать в нем. И их ждала награда: нырнув в воду, смельчаки с облегчением понимали, что ежи отделены от остального пространства бассейна стеклянным дном, и плавать там совершенно безопасно.
Слепая любовь родителей отчасти объяснялась тем, что за семь лет до его появления семья потеряла первенца. Мать и отец нашли утешенье в рождении второго ребенка, восприняв его как реванш, и назвали чадо так же, Сальвадором. «Мой брат был только первой пробой меня самого», – писал в автобиографии Дали, которого преследовало чувство присутствия незримого двойника. Нередко он объяснял очередную свою выходку попыткой почувствовать жизнь, доказать себе, что он не мертвый брат.
Сальвадор быстро понял, за какие ниточки надо дергать, манипулируя близкими: истерики, ультиматумы, слезы – в доме он повелевал. Но в школе мальчишке изрядно доставалось от сверстников, которых забавляла его чудная фобия – боязнь кузнечиков: «Если б я был на краю пропасти и кузнечик прыгнул мне в лицо, я предпочел бы броситься в бездну, чем вынести прикосновение насекомого». Однокашники не упускали момента подсунуть Сальвадору насекомое в книгу или за шиворот и насладиться сценой панического ужаса. В колледже Дали догадался прибегнуть к хитрости: объявил, что больший ужас, чем кузнечики, на него наводят белые комки бумаги. Товарищи быстро вооружились этой новостью – к тому моменту уже все привыкли, что от чудаковатого Дали можно ожидать любых странностей. Спектакль под названием «Моя фобия белых бумажных комков» стоил Сальвадору учебы в колледже, откуда его исключили за ненадлежащее поведение.
Это было не последнее отстранение от учебы в жизни Дали. Позже его за дерзость на год исключили из Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо, куда он с трудом поступил, предварительно потрепав нервы отцу. Конкурсный рисунок Сальвадора был слишком мал и не вписывался в требования комиссии. Три дня, выделенные на переделку, Дали пробездельничал, но в конце концов справился с задачей за час. Новый рисунок оказался еще меньше первого, это известие практически парализовало отца, но больше его ошеломило решение комиссии: «Несмотря на то, что рисунок выполнен не в указанных размерах, он настолько совершенен, что жюри принимает его».
Обучение в Академии мало что дало Сальвадору: как он признавался, профессора предлагали слишком много свободы для творчества, ему же – будущему автору мягких часов и телефона-омара – требовались академические рамки. Именно поэтому он предпочитал совершенствовать свои навыки, самостоятельно изучая живопись и посвящая большую часть своего дня творчеству в полном одиночестве.
Несмотря на регулярные эпатажные выходки, призванные привлечь внимание публики к личности Сальвадора Дали (появление в Америке с двухметровым батоном, публичное выступление в водолазном костюме), художник панически боялся толпы и комфортно чувствовал себя только наедине с собой. Исключением, разрушившим это одиночество, стала Елена Дьякова, более известная под именем Гала (ударение на последний слог), что в переводе с каталонского означает «праздник»
Судьбоносная встреча произошла в 1929 году в поселке Кадакес, где жил и творил 25-летний Дали. Он пригласил в гости друзей и планировал удивить их своими новыми духами – смесью клея, козлиных испражнений и лавандового масла. Но, увидев в окно жену Поля Элюара (французский поэт; он, кстати, и назвал Елену Gala. – Ред.), Сальвадор поспешил смыть с себя авторский аромат.
Ему действительно удалось произвести впечатление на Гала при первой встрече: Дали в то время мучили неконтролируемые приступы хохота, которые прерывали любые попытки диалога и лишь усугубились в компании прекрасной дамы. Но Гала как будто сразу поняла, что с этим человеком отныне связано ее будущее – она не только вытерпела эти истерики, но и, как утверждал художник, излечила его.
Дали утверждал, что они были знакомы с Гала с раннего детства. Впервые он увидел ее в оптическом театре своего учителя Траитера. «Она явилась мне, укутанная в белоснежные меха, на русской тройке, за которой мчались волки с фосфоресцирующими глазами». С этого момента он хранил ей верность, пока девочка из оптического театра не обрела черты реальной женщины.
Гала
Появление Гала изменило беспечную жизнь Дали. Практически сразу от него отреклась семья: сестра Сальвадора писала в своих мемуарах, что, увлекшись Гала, брат стал ценить не творчество, а коммерческий успех. Эти откровения привели художника в ярость: попытки оправдать его хулиганства необходимостью создания продаваемого образа и доводы в пользу его «нормальности» могли разрушить хрупкое творение гения под названием «жизнь Сальвадора Дали». Жизнь сюрреалиста была четко спланирована и детально продумана им самим: «Обычно писатели издают свои мемуары в конце жизни, подытоживая свой опыт. Наперекор всем мне казалось умнее сперва написать мемуары, а уж потом пережить их».
Отец прекратил отношения с сыном, не простив ему надписи на картине «Священное сердце», представленной на выставке в Париже: «Приятно иногда плюнуть на портрет своей матери!».
Потеряв поддержку семьи, в том числе и материальную, Дали оказался в незавидном положении, несмотря на то, что на тот момент он играл значительную роль в мире искусства. Пожалуй, от унизительной смерти в нищете его спасла прагматичная Гала, которая продавала его работы, устраивала выставки, организовывала «творческие халтуры».
Сальвадор же всегда был далек от финансовых вопросов. В детстве он придумал игру, позволившую ему «претендовать на сенсационное математическое открытие»: покупал у своих товарищей монеты по 5 сантимов за монеты по 10 сантимов до тех пор, пока не оставался с пустыми карманами и не начинал безудержно праздновать свою победу. Логично, что роль менеджера-экономиста пришлось взять на себя Гала. Этот факт стал поводом для обвинения ее в алчности, ее даже упрекали в том, что она вышла замуж лишь для того, чтобы остаться в истории как муза отца сюрреализма. Естественно, общественности не давал покоя и тот факт, что Гала позволяла себе вольности на стороне, а в интервью супруги прямо заявляли о свободных отношениях.
Как бы то ни было Гала растворилась в жизни Сальвадора, но он прекрасно осознавал эту жертву, и даже подписывал все свои картины «Гала-Сальвадор Дали». Пожалуй, можно было бы закончить на этой оптимистичной ноте: жили они долго и счастливо, если бы это была история не Сальвадора Дали – жизнь, во всех ее проявлениях противопоставленная любым клише. Поэтому красивая история безудержной страсти закончилась тем, что в 60-х годах Гала попросила Сальвадора купить ей в каталонской деревне Пуболь замок, где она предпочитала обществу престарелого мужа компании молодых людей, а супруг мог ее навещать только с письменного согласия.
Один из испанских законов запрещал перевозить тела погибших без разрешения властей – он был принят еще во времена чумы, так что был вполне обоснован. Когда умерла Гала, перед Дали встал непростой выбор: сесть в тюрьму или не выполнить просьбу жены, которая завещала похоронить ее в Пуболе. Тогда Сальвадор усадил возлюбленную в кадиллак, как живую, и повез из клиники в замок. Путь занял почти час. На случай, если бы их остановила полиция, водитель и сестра милосердия дали слово подтвердить, что Гала скончалась в дороге.
Презентация книги «Дали глазами Гала» проходила в книжном магазине «Ла Юн», где Дали потребовал установить аппарат для электрокардиограммы, чтобы представить читателям доказательство своего глубокого волнения от встречи с ними. Таким образом, посетители становились счастливыми обладателями не только книги, но и кусочка кардиограммы великого мастера.
Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.