Жена – истеричка, сын – идиот, шеф – параноик… Как часто в гневе или шутя мы раздаем близким и просто знакомым уже набившие оскомину и потому не воспринимаемые всерьез психиатрические «диагнозы»? Нам сложно представить, что однажды сказанное сгоряча может оказаться правдой.
По данным Всемирной организации здравоохранения каждый четвертый житель Земли страдает каким-либо психическим расстройством. А каждый второй имеет шанс заболеть в течение жизни. Например, по статистике Санкт-Петербургской Медицинской академии последипломного образования только в Северной столице около 800 тысяч человек нуждаются в профессиональной психотерапевтической помощи. Получают ее в лучшем случае 20 процентов нуждающихся. Остальные справляются со своими проблемами самостоятельно. Или не справляются.
В наше просвещенное время средства массовой информации, коммуникации и популяризации шагнули так далеко вперед, что любой телезритель, затрачивающий 20 минут в день на просмотр канала Discovery, может лелеять в себе сладкое чувство всезнания, не зная при этом почти ничего. Особенно это касается того, что «ближе к телу».
Если смотреть правде в глаза, придется признать, что в эпоху всеобщего «ликбеза» мы крайне смутно представляем себе, что творится в наших собственных головах, набитых обрывочными сведениями о «темной материи», основах аудита, обитателях морских глубин, особенностях тайской кухни, традиционных обрядах инициации племени тимбукту etc. Чужая душа по-прежнему потемки, собственный разум – сумеречная зона, тем более если он начинает «выходить из строя».
Кем представляется нам психически больной человек (в просторечии – псих)? Человекоподобным растением, пускающим пузырики и покачивающимся в такт с биением собственного сердца? Опасным маньяком, слышащим «голоса», приказывающие ему распять кошку на заборе? Сумасшедшим шляпником, распевающим нелепые частушки и вымаливающим прощение у «убитого» времени? А может, для кого-то это слесарь из Приднестровья, в 33 года бросивший все, чтобы стать тибетским монахом? Или соседка по общежитию, которая говорит с цветами и дает им имена, чтобы лучше росли?
Скорее всего, и то, и другое, и далее по списку. В сущности, в массовом сознании «псих» – это просто другой: нелогичный, неправильный, непонятный и потому опасный и интригующий одновременно. Ну что ж, осознание стереотипа – первый шаг к его разрушению…
Наибольшую опасность представляют социопаты
Прежде всего, определимся с терминологией. С той самой, психиатрической, которая так глубоко проникла в нашу повседневную речь, что мы перестали считать эти слова терминами и незаметно исказили их значение до неузнаваемости. Начнем с того, что в словаре психиатров и клинических психологов не существует словосочетания «психическое заболевание». Поэтому и никаких «больных» там тоже нет. Есть люди, страдающие психическими расстройствами.
В соответствии с международной классификацией болезней (есть в этом какая-то ирония), действующей ныне в десятом пересмотре
(МКБ-10), психическое расстройство – клинически определенная группа симптомов или поведенческих признаков, обычно причиняющих страдание и препятствующих функционированию личности. Как и следовало ожидать, ни слова о шляпниках или тибетских монахах.
Существует обширная классификация психических расстройств в зависимости от того, что именно «расстроилось» (эмоциональные расстройства, расстройства поведения) или чем это было вызвано (органические расстройства, посттравматическое стрессовое расстройство). В последней группе, кроме всего прочего, выделяют расстройства, вызванные применением психоактивных веществ. То есть от алкоголя и наркотиков «крыша» может «съехать» отнюдь не фигурально. «Ты золотая рыбка? Нет, я белая горячка»…
Впрочем, «крыша» может и вернуться. И не только в случаях, связанных с потреблением спиртного. Всякое психическое расстройство имеет конкретную причину, не является «карой божьей» и теоретически излечимо. На практике, конечно, все индивидуально: зависит от патологии, компетенции врача, согласия пациента и многих других факторов. Впрочем, иногда и рак излечим, а от гриппа порой умирают.
Злую шутку сыграла со всеми, кто страдает от психических расстройств, киноиндустрия. В средневековье их считали одержимыми и лечили побоями, в новейшей истории их считают потенциальными «маньяками» и смотрят с опаской, как на дикого зверя. Хотя, если повнимательней присмотреться к образу «психа» в современном кинематографе, ничего опасного в нем найти не удастся. «Человек дождя» Барри Левинсона, «Пролетая над гнездом кукушки» Милоша Формана, «Палата № 6» Александра Горновского, «Планета Ка-Пэкс» Айэйн Софтли, «Игры разума» Рона Ховарда рисуют нам так называемых «психов» милейшими людьми, иногда – выдающимися интеллектуалами, почти гениями, но уж никак не садистами и живодерами.
Другое дело – фильмы ужасов. Живодеров там пруд пруди. А сюжет, как правило, отличает недосказанность. Вот какая-нибудь, по мнению всего кинотеатра, недалекая героиня, выскочив из очередной темной комнаты, кричит в телефонную трубку, что в ее дом ломился какой-то «ненормальный, псих, сумасшедший, психопат» (нужное подчеркнуть). По ходу пьесы выясняется, что у него было трудное детство, родовая травма, да и в школе его не любили. Затем за полторы минуты до конца фильма злодей погибает или исчезает в никуда, чтобы нанести ответный удар в сиквеле. И никакой судебно-психиатрической экспертизы. Зато зритель уже запомнил, что серийный убийца – это сумасшедший с трудным детством.
При всем при этом, реальные серийные убийцы, «маньяки» и изуверы крайне редко признавались невменяемыми или хотя бы склонными к психическим расстройствам по результатам психиатрической экспертизы. Но общественное мнение неумолимо. Ведь так хочется объяснить не укладывающуюся в голове жестокость болезнью. Так строятся крепостные стены ощущения внутренней, пусть и воображаемой, безопасности, отделяющие уютный мир «нормальных» людей от непредсказуемости мира внешнего.
Статистика печально констатирует: в последние годы наблюдается рост общего числа психических расстройств. С одной стороны, это связано, как и во многих сферах медицины, с улучшением диагностики. С другой – с пережитыми россиянами общественно-политическими и экономическими катаклизмами, зачастую выполняющими роль «спускового крючка» в развитии психических расстройств.
Настоящий бич современного человека – невротические, тревожные и тревожно-депрессивные расстройства. Их число за последние десять лет возросло в десять раз. В начале XXI века от депрессии страдают чаще, чем от повышенного давления, а среди причин инвалидности (!) депрессия уступает место только ишемической болезни сердца. При этом по данным специалистов одновременно увеличивается количество случаев, когда депрессия «маскируется» под физическое недомогание или боль (так называемые алгические формы депрессии).
Однако депрессией сегодня мало кого удивишь. Ее, хотя такой подход встречает неизменное неодобрение психиатров и психотерапевтов, сегодня считают чуть ли не чем-то вроде зубной боли или насморка. Для массового же сознания человек, страдающий психическим расстройством, в первую очередь – опасный для себя или окружающих больной.
Чтобы узнать, так ли это на самом деле, мы обратились к психотерапевту Анне Владимировне Васильевой, кандидату медицинских наук, ведущему научному сотруднику отделения неврозов и психотерапии НИПНИ им. В.М. Бехтерева, доценту кафедры психотерапии ГМА им. И.И. Мечникова:
– Наибольшую опасность представляют для окружающих больные с антисоциальным расстройством личности (социопаты). У таких людей не сформирована система ценностей и моральных норм, поэтому они могут причинять вред другим с «холодной головой», весьма обдуманно и последовательно. Опасными могут быть пациенты с другими так называемыми «драматическими» расстройствами личности, пациенты в остром психотическом состоянии, а также пациенты с наркотической зависимостью, как в состоянии наркотического опьянения, так и находясь в поиске средств для приобретения новой дозы наркотика. Пациенты с пограничным расстройством личности склонны к самоповреждающему поведению, нанесению себе травм, занятиям опасными видами деятельности с целью получить «дозу адреналина». Отдельная группа – это больные с тяжелой формой нервной анорексии, которые в своем навязчивом стремлении к похудению могут нанести непоправимый вред организму, когда изменения становятся необратимыми и заболевание заканчивается летальным исходом. В остром психотическом состоянии или в крайней степени депрессии пациенты могут предпринимать суицидные попытки, но, как правило, это происходит на более отдаленных этапах заболевания, и здесь главное – вовремя обратиться за медицинской помощью.
Таким образом, мы приходим к нехитрому выводу: чтобы однажды не обнаружить в непосредственной близости от себя знакомого всем по мрачным анекдотам «психа с топором», нужно его идентифицировать раньше, чем он даже подумает о топоре. Сказать просто. Гораздо сложнее сделать.
Как-то в свою бытность работником пресс-центра одного медицинского учреждения я стала свидетелем драматической сцены. Оператор телефонной «горячей линии», в очередной раз подняв трубку, замерла с раскрытым ртом. Несколько секунд женщина в полном ступоре слушала звонящего, а затем протянула телефонную трубку мне. Это был один из самых неприятных моментов в моей жизни. Потому что на том конце провода мужчина средних лет на полном серьезе хотел выяснить, почему наше медучреждение не лечит тех, кто лежит на кладбище. И настаивал на эксгумации и воскрешении своих родителей…
Если это не был жестокий телефонный розыгрыш, то случай можно считать очевидным. Для меня, к счастью, он был единичным. А журналистский интерес подталкивал узнать, как люди приходят к осознанию психического расстройства: самостоятельно, или тревожные сигналы подают родственники и друзья. Этика психиатров и психотерапевтов не позволяет распространяться о своих пациентах, поэтому я отправилась туда, где люди сами рассказывают о себе. На интернет-форумы.
Ресурсы, на которых психологи предлагают свою помощь on-line, забиты в основном однотипными сообщениями: «Я не вижу смысла в жизни», «Меня ничто не радует» и «У меня проблемы в общении с девушками». Здесь люди спасаются от депрессии и комплексов.
Если же говорить о психических расстройствах посерьезней (если психические расстройства вообще можно делить на серьезные и не очень), то такие сообщения еще нужно поискать. Совета и поддержки, как правило, просят родственники больных. При этом просят уже в критической ситуации: «Я его боюсь», «Моя мать доводит меня до истерики», «У моего парня галлюцинации»… Получается, даже близкие люди начинают серьезно беспокоиться за психическое здоровье друг друга, только когда симптомы становятся очевидными или больной сам осознал свою проблему и смог признаться в ней родным.
Специалисты, к сожалению, только укрепили меня в этом мнении. По словам Анны Васильевой, в большинстве случаев больные становятся пациентами психотерапевта на поздних сроках заболевания, после посещения всех других возможных специалистов и проведения всевозможных дорогостоящих обследований. Для многих к этому моменту болезнь становится образом жизни:
– Обращение за консультацией – это действительно очень большая проблема. Часто пациенты либо не понимают, что больны, либо считают свое состояние ленью и распущенностью. Довольно сложно сказать, как именно можно уговорить человека пойти на консультацию к специалисту. Наверное, лучше уговаривать обратиться с целью проведения уточняющего обследования или для повышения стрессоустойчивости. Главное – в случае отказа не отступать и предлагать повторно, а при получении согласия не откладывать визит к врачу.
Официально ВОЗ причисляет к признакам психического нездоровья следующие:
нарушение чувства непрерывности, постоянства и идентичности своего физического и психического «Я»; отсутствие чувства постоянства и идентичности переживаний в однотипных ситуациях; некритичность к себе и своей собственной психической продукции (деятельности) и ее результатам; несоответствие психических реакций (адекватность) силе и частоте воздействий среды, социальным обстоятельствам и ситуациям; неспособность самоуправления поведением в соответствии с социальными нормами, правилами, законами; неспособность планировать собственную жизнедеятельность и реализовывать эти планы; неспособность изменять способ поведения в зависимости от смены жизненных ситуаций и обстоятельств.
На практике без специального образования воспользоваться ими для выявления психических расстройств довольно трудно. «Неспособность планировать собственную жизнедеятельность» сгоряча можно приписать любому подростку. А, положа руку на сердце, каждый может сознаться и в «некритичности», и в «неадекватности». Слишком широкими являются эти понятия вне психиатрической науки.
Впрочем, кустарная постановка диагнозов – вообще опасная затея. Но можно выделить симптомы, заметив которые у себя или близкого человека, вы должны хорошенько подумать о консультации психотерапевта:
– Если человека даже на протяжении двух недель беспокоит необоснованно сниженное настроение, или ухудшение настроения несоразмерно поводу, который его вызвал, или постоянная тревога, а особенно если это состояние сопровождается снижением аппетита, работоспособности, нарушениями сна, снижением общего уровня активности, неприятными ощущениями в области сердца, общим дискомфортом, лучше обратиться к специалисту. Важно помнить о том, что всегда лучше прийти на консультацию, чем долго и безуспешно пытаться «брать себя в руки», поскольку при нарушении обменных процессов в центральной нервной системе это малоуспешное предприятие. Также консультация психотерапевта необходима при повторении одних и тех же конфликтных ситуаций или при навязчивых страхах и сомнениях.
Естественно, сложно было удержаться от вопроса: можно ли по каким-то признакам распознать психическое расстройство при первой встрече – у прохожего на улице, таксиста, человека, знакомство с которым произошло в Интернете?
– К сожалению, если человек не ведет себя откровенно странно: не разговаривает с несуществующими собеседниками, не говорит странные нелогичные вещи, не повторяет стереотипные движения и так далее, – заподозрить психическую патологию не всегда возможно. У психически больного человека может быть вполне сохранное фасадное внешнее поведение, некоторые пациенты выглядят «здоровее всех здоровых», гипернормальными людьми. Поэтому лучше просто соблюдать обычные меры предосторожности: пользоваться службами такси, встречаться с малознакомыми людьми в общественных местах.
Важно помнить, что часто проявления агрессии у психически больных являются защитным поведением в ответ на предполагаемую агрессию с вашей стороны, поэтому ни в коем случае не нужно вести себя агрессивно, а в закрытых помещениях не стоит загораживать выход, чтобы дать возможность альтернативы спасения бегством вместо проявления агрессии.
Наше психическое здоровье напрямую зависит от отношения общества
Психическое здоровье согласно определению Всемирной организации здравоохранения – это состояние благополучия, при котором человек может реализовать свой потенциал, справляться с обычными жизненными стрессами, продуктивно и плодотворно работать, а также вносить вклад в жизнь своего сообщества. Это значит, что психическое здоровье каждого человека, помимо генетики и травм, напрямую зависит от отношения к нему этого сообщества.
«Псих» – в российском обществе это слово звучит оскорбительно. «Псих» как позорное клеймо на всю жизнь. И такое сравнение не случайно. В социологии существует термин «стигматизация» (от греческого «стигма» – ярлык, клеймо), которым обозначается применение общественных санкций к группе людей на основании их отклонения от нормы. А что такое применение общественных санкций? Это кошмар любого человека. С тобой боятся жить в одном доме, соседи шепчутся, коллеги (при условии, что тебя вообще приняли на работу) смотрят косо, «земля слухами полнится»… Все это, конечно, во многом зависит от поставленного диагноза. Поэтому диагноза, а значит и врача, боятся как огня.
Боятся и не признаются в своих проблемах даже самим себе. Боятся и избегают лечения. Боятся и срываются на близких. Боятся и кончают жизнь самоубийством.
Так будет продолжаться до тех пор, пока мы смотрим фильмы ужасов про «психов», и обрекаем миллионы людей на самый страшный кошмар – нахождение по ту сторону баррикады, разделяющей человечество на нормальных и ненормальных.Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.
