Согласитесь, нет более загадочной детали мужского костюма, чем галстук. Он остается непременным атрибутом делового стиля, несмотря на то что сильная половина человечества давно окрестила этот аксессуар «удавкой» и в большинстве своем воспринимает необходимость его ношения как дань средневековым традициям самоистязания. Завязывая по утрам перед зеркалом эту «неземную красоту», невольно задумаешься: «Кому в голову пришла идея заставить серьезного человека появляться на людях… с петлей на шее?»
Конечно, человек еще на заре цивилизации заметил, что шея как нельзя лучше подходит для того, чтобы повесить на нее, скажем, ожерелье из когтей и зубов побежденного хищника. Такое «украшение» играет роль визитки, то есть красноречиво дает понять, насколько крут его обладатель. Мужской галстук в современном деловом мире выполняет примерно те же функции: по нему судят не только о вкусе носящего его человека, но и об уровне его достатка.
Вопросы вызывает, скорее, форма этой самой «статусной вещицы». Почему, к примеру, вместо золота и драгоценных каменьев деловой человек вынужден украшать себя полоской ткани, завязанной мудреным узлом? Историки утверждают, что мужская традиция обвязывать горло куском материи родилась в Древнем Риме. Узел в данном случае – ключевая деталь. Не будь узла, первенство в изобретении галстука можно было бы отдать древним египтянам: они, желая подчеркнуть свой социальный статус, набрасывали на плечи платок. Тот же аргумент опровергает «китайскую версию» изобретения галстука. Шеи 8000 терракотовых воинов, найденных в гигантской усыпальнице правителя царства Цинь Шихуан-ди, жившего в III веке до н. э., бесспорно, чем-то обернуты. Тем не менее, выполненная в глине часть боевого облачения китайских рыцарей явно не имеет узла и напоминает, скорее, теплый шарф, нежели галстук.
Прообразом современного галстука, таким образом, следует считать часть амуниции римского легионера. На латыни она именовалась словом sudarium и представляла собой небольшой платок, который перед боем завязывался на шее воина простым узлом, предохраняя грудь от соприкосновения с доспехами – чтобы пластины панциря не натирали кожу. Судариум был многофункциональным: в зной он служил полотенцем – им вытирали пот с лица, а в холод – шарфом и защитной повязкой одновременно: легионеры повязывали его на ковбойский манер. Такой же платок носили и солдаты вспомогательных войск, даже если вместо панциря они надевали кольчугу – колонна Траяна работы архитектора Апполодора Дамасского, установленная в Риме в 113 году в честь побед над даками, наглядно это демонстрирует. Изображенные на ней две с лишним тысячи римских воинов, что называется, при галстуках.
Переняв «моду» у военных, платки на шее стали носить и древнеримские ораторы, оберегая горло от переохлаждения. Новый аксессуар был воспринят в обществе неоднозначно: не все римляне считали, что галстук добавляет облику брутальности. Говорят, что Гораций высмеивал носивших первые «штатские» галстуки горожан, называя их неженками.
Следующий переход с ратных полей в светские гостиные галстук совершил в эпоху Людовика XIV. Монарх, славившийся актерской страстью к переодеванию, специальным указом сделал частью придворного этикета смену модных сезонов. Король-Солнце желал видеть свой двор блистательным даже в условиях жесткой экономии, в которые Францию вгоняли непрекращающиеся войны.
Задача была не из легких: использовать драгоценности для отделки одежды запрещалось – золото и бриллианты должны были оставаться в казне. Французы пустили в ход кружева и с огромным рвением взялись за создание новых фасонов костюма. Так появились совершенно гротескные его образцы: курточка «брасьер» с завышенной линией талии, юбка «рэнграв», надеваемая поверх панталон… Наигравшись с формой, Людовик ввел для знати новый вид верхней одежды – жюстокор: легкое пальто без воротника и с отворотами на рукавах, которое европейцы будут носить вплоть до XVIII века.
Именно к жюстокору в комплект король-Солнце однажды и присмотрел галстук. Случилось это на одном из версальских приемов: среди гостей Людовик XIV заметил группу молодых военных, чье праздничное облачение выделялось ярким национальным колоритом. Модники в расшитых шейных платках оказались хорватами. Король незамедлительно приказал своему военному министру Летелье, маркизу де Лувуа, достать дюжину этих замечательных платков, в шутку произведя министра в новую должность – «галстучный его Величества». На французском это звучало как «краватье» – «cravate» значит «связать».
Мода на шейный платок, получивший имя «cravate», при дворе разлетелась почти мгновенно – ее распространению способствовал соответствующий королевский указ. Но и без него французская знать оценила бы утилитарные качества нового аксессуара: в отличие от пышных белых кружевных воротников, галстук не нужно было так часто стирать, крахмалить и утюжить – он был проще, удобнее и нравился королю…
Глядя на Францию, в XVIII веке в галстуки облачилась вся Европа. В Россию их вместе с европейским платьем, естественно, привез Петр I. Интересно, что вместо прижившегося на Западе французского названия «cravate», вошедшего почти без изменений и в английский (cravat), и в немецкий (die Krawatte) языки, в России этот предмет гардероба получил иное имя – от немецкого «das Halstuch» («шейный платок»).
Каких только галстуков не повидал Старый свет за два столетия! Слоеный «Лавальер», огромный, словно скатерть, «Энкруаябль», клетчатый «Вальтерскотт», нарядный «Пластрон», высокий и свободный «Байрон»… Глядя на то, как современники самовыражаются с помощью совершенно бесполезной детали туалета, Оноре де Бальзак остроумно заметил: «Мужчина стоит того же, что и его галстук, – это он сам, им он прикрывает свою сущность, в нем проявляется его дух».
В начале XIX века новые веяния в европейской моде потребовали от джентльмена сдержанности во внешнем облике. Иконой стиля денди стал легендарный «красавчик Браммел», друг принца-регента (будущего короля Великобритании Георга IV), Джордж Брайан Браммел. Его шейные платки становились в Лондоне темой для обсуждения, а сам он утверждал, что знает не менее ста способов их завязывания. Со временем стремление к постоянному эпатажу у Браммела прошло, и с подачи этого человека, обладающего тонким чувством юмора и безупречным вкусом, в моду вошел строгий темный костюм с галстуком, ставший официальной и деловой одеждой, главным правилом для которой провозглашалась внешняя простота в совокупности с дороговизной материала и совершенством покроя.
До начала ХХ столетия галстуки изготавливались исключительно вручную. Шить их на производстве стали лишь в 1924 году. Тогда патент на конструкцию «идеального галстука» получил американец Джесси Лангсдорф. Он предложил шить галстук из трех деталей, скроенных по косой. Именно так и шьют этот аксессуар по сей день, причем как производители всемирно известных брендов, так и кустари в подпольной мастерской.
О способах завязывания, правилах выбора и ношения галстука уже, наверное, рассказано все, однако этот кусочек ткани умудряется поддерживать к себе интерес: его продолжают покупать, дарить, коллекционировать и даже наделять мистическими чертами, узнавая в нем то принятую у масонов «петлю на шее», то символ повиновения или сексуальности. Овеянная легендами «удавка» остается частью повседневной жизни: кутюрье создают новые галстучные шедевры, мужчины выбирают то, что соответствует их индивидуальности. И даже самому серьезному из них приятно услышать от собеседника что-то вроде: «Ого, симпатичный галстук!».
Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.