Как воспитать Илона

О ТОМ, ЧТО для этого делать, в многочисленных интервью рассказывают и сам «супергерой», и его младший брат Кимбал, и их отец Эррол Маск, у которого с детьми непростые отношения. Мать Илона – Мэй – делится своим опытом по воспитанию гения в книге. Однако все, что рассказывает о себе семейство Масков, даже в «причесанном» журналистами формате вырисовывает картину, далекую от идиллической. Илон стал Маском не благодаря, а, скорее, вопреки – потому что овладел сложным искусством задавать вопросы.

Фото: www.cnbc.com

ДЕТСТВО ИЛОНА не было счастливым: как признается он сам – «скорее оно было исполнено страданий». Причина, по которой глава семьи, инженер и бизнесмен, оставил жену-домохозяйку с тремя детьми на руках, тактично оставляется за рамками любого повествования, однако Мэй позволила себе некоторую «утечку информации». В то время как она, до замужества работавшая моделью, пыталась войти в форму после третьих родов и вернуться на подиум, супруг регулярно «задерживался на работе» и упрекал жену в нежелании посвятить себя дому. Финансовое благополучие какое-то время еще не позволяло любовной лодке разбиться о быт. Маски жили в достатке – типичная состоятельная белая семья в ЮАР 1970-х. Тем не менее, отношения достигли точки кипения. На момент развода Илону было семь, Кимбалу – шесть, а их сестре Тоске всего четыре. Тут-то и берут начало два противоречивых руководства по тому, как из отпрыска воспитать предпринимателя-миллиардера.

МАТЬ УВЕРЯЕТ, что ключ к успеху – в умении дать ребенку необходимое количество свободы, чтобы он мог проявить свои склонности и заниматься тем, что интересно. И действительно, свободы маленькие Маски после развода родителей получили в избытке. Из особняка в Претории Мэй увезла их в небольшой коттедж на восточном побережье, в Дурбане. Общение с детьми пришлось вписывать в плотный рабочий график, а у Илона, между тем, начались проблемы в школе. С раннего детства он рос замкнутым и не просто избегал общения, а часто уходил в себя до такой степени, что переставал слышать звуки вокруг. Мэй с этим мирилась, Эррол требовал показать сына врачам, а Илон выходил на контакт с внешним миром, только когда сам этого хотел. Школьным учителям такая избирательность казалась неприемлемой, и они предлагали либо перевести «особенного ребенка» в спецшколу, либо усиленно лечить, однако Мэй гнула свою линию: «Сейчас он запоем читает Толкина, но когда-нибудь удивит весь мир, и если по какой-то причине он не желает слушать ваши уроки, подумайте, что с ними не так!»

Из архива Мэй Маск

ИЛОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО был болен чтением. Когда все интересное закончилось и дома, и в школьной библиотеке, он облюбовал книжный магазин. Изо дня в день продавец находил его на полу между витринами, погруженным в комиксы, журнал или энциклопедию. Сегодняшний Маск видит в этих медитациях над книгой источник своих амбиций: «Может быть, в детстве я читал слишком много комиксов. Там все выглядело так, что каждый должен попытаться улучшить этот мир, по-другому просто быть не может». Оплачивать такое хобби в полном объеме бюджет матери не позволял, так что после нескольких эпизодов был найден компромисс: Илон продолжил посещение своего «читального зала на полу», а Мэй стала выплачивать магазину что-то вроде небольшой абонентской платы. И когда в 12 лет Маска настиг экзистенциальный кризис с размышлениями о смысле жизни, выйти из него тоже помогла книга, вполне конкретная – «Автостопом по галактике»: «Она научила меня, что самая трудная задача – понять, какие вопросы следует поставить».

Из архива Мэй Маск

ДАЛЬШЕ ИСТОРИЮ о воспитании гения следует рассказывать Эрролу Маску – мальчишки перебрались к нему, когда Илону было десять, чтобы скрасить одиночество отца и снять часть нагрузки с матери. По официальной версии, «отец оказался строгим и требовательным, дал сыновьям хорошее образование и привил любовь к точным наукам», однако, погостив у него, Маски-младшие прервали с родителем всякое общение. Сегодня Эррол, уже в статусе «отца ослепительного Илона Маска», с гордостью рассуждает о своем вкладе в его воспитание: о первой лекции по информатике, прослушанной в 11 лет в университете Йоханнесбурга, о покупке первого компьютера – того самого, на котором Илон написал свою игру «Blastar», проданную потом за $500. На самом деле, коммерческих экспериментов у Илона и Кимбала было больше, просто отец о них ничего не знал. Например, совместно с двоюродными братьями они открыли зал игровых автоматов – по лицензии, которую несовершеннолетний Илон явно не мог получить законным путем. А до автоматов дети пытались заработать продажей пасхальных яиц, и успех в этом «бизнесе» вдохновил Илона на открытие домашнего производства петард – стоит только удивляться, что все участники предприятия остались целы.

А «ХОРОШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ и любовь к точным наукам» мальчики Маск получили в Pretoria Boys High School. Причем к финалу обучения Илон подошел с сомнительными итогами: физику и информатику он действительно изучил на «отлично», а вот с «неинтересными» предметами ситуация была близка к катастрофической. Вдобавок отношения с одноклассниками так и не складывались – возможно, потому, что под отцовский запрет попали друзья, девушки и вечеринки. В итоге «школьные годы чудесные» были украшены эпизодом с больницей, куда Илон после общения со сверстниками угодил со сломанным носом.

Из архива Мэй Маск

ОКАНЧИВАТЬ ШКОЛУ братья вернулись в Дурбан, там Илон оперативно «подтянул хвосты» и принял решение продолжать образование за границей – например, в Канаде, на родине матери. Тем более что в противном случае вырисовывалась перспектива службы в южноафриканской армии – уж в этом Илон совсем не видел смысла. В Канаду Маск отправился один. История, в результате которой он получил несколько тысяч долларов на поездку, представляется не слишком реалистичной, но другой нет: семнадцатилетний парень выгодно продал акции некой фармацевтической компании, за деятельностью которой следил по газетам. А деньги на покупку этих акций он заработал на своем полуподпольном игровом бизнесе.

ЭТИ «ФАРМАЦЕВТИЧЕСКИЕ» доллары в Канаде быстро иссякли, так что на заре своей карьеры Илон был вынужден перебиваться с хлеба на воду и частенько ставил эксперименты типа «как прожить на 1 доллар в день». С приездом в Канаду матери и брата с сестрой ситуация не слишком изменилась. Мэй устроилась сразу на несколько работ, и 18-летний Илон тоже не брезговал ни фермой, ни распиловкой древесины, а место уборщика котельной, где он ползком вычищал углы, стало прямо-таки скачком в его карьере – за час такого труда платили 18 долларов!

Из архива Мэй Маск

ПОЗДНЕЕ, уже в Университете Квинс, он тоже не «ботанил» беспробудно: однокашники ломали компьютеры, а Илон их чинил – не безвозмездно.

ЧЕРЕЗ ДВА ГОДА семья перебралась в США, и степень по физике и экономике Илон получил уже в Пенсильванском Университете. Здесь он снова сумел наладить бизнес, опирающийся на удовлетворение потребностей сверстников – потребностей в шумных вечеринках. Маск с приятелем арендовали незаселенное общежитие и по выходным превращали его в нелегальный ночной клуб. Залогом популярности заведения стал алкоголь, продаваемый в баре трезвенником Илоном, а доход от вечеринок с лихвой покрывал аренду и помогал оплачивать учебу. К ней Илон относился серьезно – еще и потому, что на давно определил, чем ему интереснее всего заниматься дальше. Тем, что максимально повлияет на будущее: это «Интернет, переход экономики на возобновляемые источники энергии, а также исследование космоса и в частности распространение жизни на другие планеты». Профессора, которые отмечали смелость его идей, видели еще и четкую привязку каждого проекта к извлечению прибыли.

Фото: Paul Sakuma, usatoday.com

ТАКИМ ОБРАЗОМ, краткое описание детства и юности Илона Маска наводит на размышления о том, что он изначально был очень смышленым и предприимчивым парнем, но можно ли назвать его при этом филантропом? Скорее нет… И уж точно его так не назвали бы люди, которым довелось с ним работать. Маск умеет мотивировать на великие дела и превратить офис в классное место, но работать там придется наравне с ним – «вкалывать, как в аду», по 12 часов в день и в выходные. На рабочие письма Илон отвечает в течение получаса даже ночью и того же ожидает от коллектива и партнеров. Как вспоминает один из его бывших сотрудников, «Маск составит самый агрессивный график, без права на ошибку, а затем потребует ускориться, считая, что каждый может работать более упорно». Он и не отрицает, что о тайм-менеджменте знает только понаслышке. Причем здесь это, если у нас великая философская цель? А может быть, дело в его личной философии: «Перспектива лежать на пляже большую часть жизни звучит для меня как кошмар… Я бы с тоски помер. Я люблю, когда все вертится».

Фото: Damian Davarganes, www.businessinsider.com

ОШИБОЧНО ПОЛАГАТЬ, что успех сопровождал его повсюду. Получив $22 млн за первую серьезную фирму «Zip2», он одновременно потерял доверие к любым управленцам со стороны – инвесторы просто сместили его с поста генерального директора. По тому же сценарию развивались отношения с партнерами в следующем проекте – «X.com», только еще более вероломно. Маск отправился в свадебное путешествие, а его отсутствием воспользовались «коллеги». Снова переворот, в финале которого – продажа детища за приличную сумму (около $180 млн), но вкупе с запятнанной репутацией лидера, не справившегося с управлением, которую Маск приобрел в результате «объективного освещения событий» в СМИ. Но он и не рассчитывает на постоянные победы: «Если у вас все получается, значит вы не очень инновационны… А если вы думаете, что каждая высказанная идея должна быть успешной, то не добьетесь никаких идей».

Фото: Brandan Stantan, www.vogue.com

ПРОЕКТЫ, КОТОРЫМИ Маск увлечен сегодня, можно назвать ультрасовременными, высокотехнологичными и амбициозными, однако оценку их успешности давать явно рано. «Тесла-моторс», едва не обанкротившись, все же смогла преодолеть кризис 2008 года, однако сам Маск признался, что спас компанию лишь благодаря тому, что удачно блефовал, обещая инвесторам самостоятельно укрепить ее средствами SpaceX. В то же время трудно однозначно сказать, как удержалась на плаву сама SpaceX, пережив подряд три неудачных запуска своих первых «Фальконов».

2008-Й вообще стал для Маска переломным – он был почти разорен, он расстался с Джастин – матерью пятерых его сыновей, он потерял доверие людей, с которыми работал. И то, что Маск смог снова оказаться «на коне», бизнес-аналитики во многом связывают с началом его плотного сотрудничества с NASA, а конкретно – с полуторамиллиардным контрактом на полеты в космос, который Маск впервые получил все в том же 2008 году.

ЗДЕСЬ И БЕРЕТ начало его масштабная PR-кампания. Само собой, государство, сотрудничая в области космоса с частной компанией, надеется не только тратить бюджетные средства, но и привлекать инвестиции в дотируемый проект, для чего стимулирует его информационную поддержку на всех уровнях. И вот уже журналисты отмечают колоссальное сходство Илона с супергероем Тони Старком, папарацци застают его в компании знаменитостей, издатели печатают сборники его изречений, а газетные заголовки кричат: «Илон меняет мир! Будь как Илон!» В итоге Тесла-моторс успешно распродает акции на $15 млн, а инвестиции получает не только SpaceX, но и другие проекты Маска: SolarCity, создающая компактные солнечные электростанции для крыш частных домов, сверхскоростной поезд Hyperloop, система OpenAI, контролирующая искусственный интеллект, и Gigafactory, производящая гигантские литий-ионные батареи. «Когда я говорю о чем-то, это обязательно случается. Не всегда по расписанию, но все же случается», – уверен Илон Маск. Не случиться может только в том случае, если мечта противоречит законам физики – или если неправильно задан вопрос.