Гореть, а не тлеть

     Взять хотя бы «изюминку» древнего города Варанаси (Бенареса), в окрестностях которого когда-то начал проповедовать Будда Шакьямуни. Спустя годы, дожив до 80 лет, Будда в последний раз пообщался с учениками, а потом со словами «Все составные вещи недолговечны. Стремитесь к собственному высвобождению с особым усердием» устремился в паринирвану – последнюю стадию бессмертия – и покинул свое тело. Его останки перед кремацией завернули в струящийся шелк, который слепил глаза разноцветным сиянием. Эта была ткань как раз из Варанаси, признанного центра ткачества. Только в этом городе делают такие роскошные сари для высокородных невест и парчу для царственных особ. Еще Варанаси – одно из важных мест почитания Шивы и Ганги, а также один из образовательных центров Индии. Здесь находятся два университета, а в пригороде – Сарнатхе – Центральный университет тибетологических исследований, основанный Джавахарлалом Неру и Далай-ламой. Сюда стеклась вся мудрость брахманов, поэтому Варанаси называют «Ватиканом для индусов». Здесь тысячи индуистских храмов, совсем старинных и молодых. Индуистские писания часто упоминают Варанаси как город, основанный самим Шивой. На полсотни километров Варанаси словно «припал» к волнам священного Ганга, а самые популярные места в этом городе – каменные ступени гхаты на набережной, спускающиеся к воде. И именно здесь происходит то самое важное, ради чего в Варанаси ежедневно прибывают тысячи людей. Они мечтают здесь умереть. Или хотя бы сжечь свой труп в местном погребальном костре.

Гхат маникарника. Фото: Michal huniecwicz, www.m1key.me

ВООБЩЕ-ТО ГХАТЫ – всего их в городе 84 – нужны для омовений в священных водах. Омывается стар и млад любого пола, чтобы смыть грехи, ради этого люди приезжают со всей Индии и из Непала. Рядом купается домашний скот и стирается белье, которое сушится тут же, на каменных ступенях. Антисанитария? Ну что вы! В священном месте все свято. Особенно два самых главных гхата: Харишчандра и Маникарника, где происходит обряд кремации. Первый гхат – самый крупный. Здесь находится электрический крематорий, который построили в конце 1980-х. Но он не особо популярен, в нем сжигают только бедняков, у которых нет денег на дрова, или несчастных, у чьих родственников не хватает терпения на погребальный костер. А вот на гхате Маникарника костры горят уже тысячи лет. Отвечают за процесс люди из неприкасаемых, и работа у них есть круглый год – ежедневно у Ганга сжигаются сотни тел. То, что не сгорело, отправляется в воду. Те, кто едва жив, но еще не мертв, терпеливо ждут смерти на ступенях. Некоторых людей сжигать нельзя – например, монахов, детей или беременных. Такие тела топят, привязав к ним камень. Все это жутко звучит, но для верующего не придумать лучшего подарка, чем смерть на берегу Ганга. Ведь это один из немногих шансов вырваться из Сансары – череды перерождений.

Гхат Маникарника. Обряд кремации. Фото: Michal Huniewicz, www.m1key.me

Гхат Манкарника. Обряд кремации. Фото: Michal Huniewicz, www.m1key.me

НО ЕСЛИ БЕЗ «ЖАРКИХ ПОХОРОН» на набережной Индию сегодня не представить, то еще один жуткий ритуал уже давно искореняется. Это сати – обычай, который предписывает вдове сгореть на костре вместе с умершим мужем. Добрая воля при этом не обязательна – в XVII–XVIII веках женщин загоняли в костры насильно, привязывали их или ломали им ноги. Сохранились иллюстрации, на которых вдовы так или иначе обездвижены, а «супружеский костер» окружают соплеменники с палками – чтобы не дать вдове смалодушничать и сбежать. Обычай получил распространение около 500 года, а к Х веку захватил почти всю страну, хотя в разных регионах проявлялся по-своему. Иногда община была против самосожжения вдовы и удерживала ее от этого шага. Иногда женщине ничего не оставалось, кроме как пойти на костер, поскольку жизнь в осуждающем социуме все равно была бы невыносима. Часто вдова становилась изгоем не из-за решения жить, а из-за самого статуса, который приносит несчастье, особенно если в браке не родилось детей. Ей запрещалось посещать храм, наряжаться и даже обедать вместе с семьей.

«САТИ» переводится с санскрита как «настоящая», «честная», и во многих древних текстах этот обычай восхваляется: его называют долгом честной женщины, условием сохранения непорочности, актом священного почтения (а не самоубийством), который искупает все грехи пары и помогает ей воссоединиться на небесах на бесконечно долгий срок. Есть также предположение, что обычай сати родился в исламский период из добровольного самопожертвования индианок, которые боялись насилия иноверцев. Женщин, которые совершили сати, ставили в пример живым, им поклонялись у мемориальных камней девли. В середине XIX века Британское колониальное правительство запретило сати, а сегодня даже за присутствие при таком ритуале грозит наказание. Но отдельные эпизоды все-таки происходят – в основном в штате Раджастхан, где найдено больше всего мемориальных «камней сати». Два известных случая произошли уже в XXI веке, в 2006 году!

А В 2014 ГОДУ В ИНДИИ – раньше, чем в Германии, Австрии или Канаде – был узаконен третий пол. Этого много лет добивались хиджры – одна из каст неприкасаемых, община трансгендеров, гермафродитов, гомосексуалистов и всех, кто по какой-то причине не хочет относить себя к мужчинам. Они носят женскую одежду и яркий макияж, подражая болливудским актрисам, а поклоняются Бахучаре – богине плодородия. Их обычный род занятий – песенное и танцевальное сопровождение свадеб и других торжеств (хотя они не чураются попрошайничества, проституции или мошенничества). Но даже если хиджра придет на праздник просто так, без приглашения, его не прогонят, а приветят и дадут денег – иначе он может проклясть всю семью. Этим людям покровительствует сам Шива, ведь он тоже был кастратом.

Хиджра. Фото: Instants d'eux, www.500px.com

Да-да, истинным хиджрой можно стать только после оскопления. Официально такие операции запрещены, поэтому проводятся тайком, в кварталах хиджр, куда не суется никто из других каст. В течение месяца кандидат готовится морально, в решающий день анестезией для него будет разве что религиозный транс. После процедуры даже не останавливают кровь, не говоря уже об антибиотиках. На окончательное перерождение у хиджры есть сорок дней. После инициации он берет себе женское имя и становится особо опасен для непочтительных: считается, что его нерастраченная сексуальная энергия трансформируется в мощь проклятий. Но хиджра может и благословить. В своих собственных глазах они ближе к богу, чем кто-либо.

Хиджры могут благословить или проклясть. Фото: www.noticiasaominuto.com

ДРУГОЙ СПОСОБ приблизиться к божественному выбрали агхори. «К черту правила!» – этот принцип они исповедуют в максимально гипертрофированном виде. Агхори – отшельники-каннибалы, одна из древнейших индуистских сект. Их самоназвание переводится с санскрита как «бесстрашные». Все их ритуалы так или иначе связаны с трупами людей: их едят, на них спят, с ними даже совокупляются. Все это – ради скорейшего просветления. Легко видеть божественное в прекрасном – а ты попробуй разгляди его в безобразном и разлагающемся! Интересно, что второе главное занятие агхори – благотворительность и целительство. Этим занимается «умеренная» ветвь секты, представители которой, например, устроили больницу для прокаженных при ашраме в Варанаси – там агхори вообще проще всего встретить. И их легко узнать: они полуобнажены, лица вымазаны сажей, многолетние космы спутаны, на шее ожерелья из костей, а в руках – человеческие черепа. Каннибализм в Индии запрещен, но секта все разрастается: сейчас в нее входит около ста тысяч человек. Власти вынуждены смотреть на происходящее сквозь пальцы – неуважение к религиозным течениям страшнее, чем манипуляции с трупами. На местном уровне то и дело предпринимаются попытки ограничить агхори в их ритуалах. Но таким инициативам не доверяют сами «рядовые» индусы, которые не хотят быть проклятыми, разозлив «юродивых».

Агхори - отшельники-каннибалы, одна из древнейших индуистских сект

А ТЕПЕРЬ О ПРАЗДНИКАХ. Индийское веселье мы ассоциируем, опять же, с музыкой, танцами и порошковыми красками. Но вот индуистский фестиваль «Тайпусам», который проходит в штате Тамил-Наду, – настоящее торжество боли. В январе-феврале индуисты отмечают момент, когда дэви Парвати передала местному богу волшебное копье для схватки с демоном. Центральный момент фестиваля – шествие от храма до храма, посвященное богам и подразумевающее подарки. В роли подарков – алтари разного размера и затейливости, которые индуисты тащат на себе. Большие и тяжелые экземпляры крепятся прямо к обнаженным телам – металлическими крючьями, или их везут на повозках, впрягшись, опять же, с помощью крюков. Смысл истязаний – выразить божеству свое почтение. Дело нужное, так что окружающие подбадривают участников шествия песнями и плясками.

Агхори. Фото: www.kopihijau.info

Еще один впечатляющий фестиваль – «Урс». Это праздник индийцев-мусульман – суфистов, которые посвящают его своему самому почитаемому святому: Мухаммаду Ходже Муинуддину Чишти. В конце весны в город Аджамер (где умер Учитель) со всей страны приезжают тысячи верующих, желая почтить его память в день кончины. С окраины к месту погребения паломники движутся торжественным шествием, чтобы омыть гробницу святого и всячески украсить ее. Но самое эффектное происходит в пути, когда паломники вооружаются ножами и вынимают… глаза. Буквально достают свои глазные яблоки. Корни ритуала – в самой философии суфизма, цель которого – воспитание совершенного человека, свободного от всего мирского, чистого, смирившегося со страданиями. Ну а чтобы показать свою готовность к встрече со всевышним – и сердце вынешь, не только глаза…

ОТКРЫВ ДЛЯ СЕБЯ ИНДИЮ, люди европейской цивилизации были очарованы и шокированы ее непохожестью, а позднее почти целый век пытались исправить экзотический мир себе в угоду. Но сегодня западные путешественники едут в Индию за самопознанием, а может – в стремлении понять или хотя бы почувствовать цветущее и беспощадное многообразие жизни на нашей планете.