Фразеологизмы мы начинаем изучать с начальной школы, а знакомимся с ними и того раньше. Поэтому часто даже не задумываемся, почему они так странно звучат. Иногда приходится стать совсем взрослым и наткнуться на журнал «ММ», чтобы узнать их историю.
Мальчик для битья
Так называют тех, кому приходится отвечать за чужие провинности, или просто робких людей, не умеющих за себя постоять. На самом деле «мальчик для битья» (или «мальчик для порки», если дословно переводить — whipping boy) – это придворная должность, причем далеко не самая низкая. Тот, кто ее занимал, был товарищем принца – будущего короля.
Увы, даже монаршее происхождение не могло защитить ребенка от методов воспитания XV–XVI веков. За шалости, провинности, лень и другие грехи детям полагались телесные наказания. А кто мог выпороть королевского сына? Только сам король! Который, понятное дело, не мог всякий раз отвлекаться на рутину воспитательного или учебного процесса. Так и появилась при английском королевском дворе эта должность с двумя обязанностями: всегда быть рядом с принцем и страдать за него, когда потребуется.
Вроде бы идея искажает весь смысл наказания: зачем ребенку исправляться, если он понимает, что ему ни за что ничего не будет? И все-таки воспитательный момент в этом присутствовал. Принц и его whipping boy с пеленок были если не друзьями, то близкими товарищами. Будущий король с ранних лет усваивал, что, во-первых, возмездие за грехи неотвратимо, а во-вторых – что из-за его решений могут пострадать ни в чем не повинные люди. А если он рос эмпатичным ребенком, ему такая порка приносила не меньшие страдания.
Дело в шляпе
Шляпа в этом фразеологизме самая обычная, но версии ее использования разные. В первом случае это шляпа гонца, то есть курьера, который доставлял важные письма и документы лично адресату. Чтобы в пути бумаги не потерялись, их зашивали под подкладку шляпы. Шляпа во второй версии принадлежит чиновнику-взяточнику, который собирает таким способом незаконную плату за свою помощь. А в третьей версии из шляпы тянут жребий или один из вариантов решения проблемы. Во всех трех случаях, если дело в шляпе – значит, оно почти решенное.
В долгий ящик
А вот с этим ящиком все наоборот: уж если дело туда попало, скорого решения не жди. Не исключено, что началось все с конкретного ящика, установленного по велению царя Алексея Михайловича (отца Петра I) перед его резиденцией в селе Коломенском. Ящик был для челобитных, то есть для жалоб и предложений. Любой крестьянин мог пожаловаться царю или о чем-то попросить. Только до царя этим письмам еще надо было дойти. Ящик был длинный, его не опустошали, пока он не заполнится, а потом содержимое изучала канцелярия. В общем, долгая была история.
Эта версия тоже не единственная. Есть еще вариант, что долгим назывались ящики в письменных столах, куда в канцеляриях складывали несрочные дела.
Также это выражение может быть калькой с немецкого. Длинные ящики, которые также использовались как скамейки, были в зданиях немецких судов. Туда складывали дела, которые рассматривали не в первую очередь – то есть все беды простого народа, как и в версии про царя.
Деньги не пахнут
Так мы говорим о людях, которые не гнушаются ничем ради выгоды, или оправдываем собственные поступки необходимостью зарабатывать. Первым эту фразу произнес римский император Веспасиан, который правил в I веке. Империя ему досталась хорошо поиздержавшейся, и, чтобы поправить ее финансовые дела, Веспасиан старался на всем экономить и на всем зарабатывать. Например, он сделал платными общественные туалеты (хотя и не все) и обложил их налогом с продажи мочи.
Кто вообще будет покупать мочу? В Древнем Риме, например, владельцы прачечных и кожевенных мастерских. Если мочу настоять в теплом месте, она начинает «бродить». Бактерии расщепляют мочевину и образуют аммиак – отличный отбеливатель, который есть даже в современных чистящих средствах. И не только в чистящих. Чтобы использовать все его свойства, римляне замачивали в моче одежду перед стиркой и кожу перед дублением, применяли ее как удобрение, в качестве антисептика и даже для чистки зубов. Если окажетесь вдали от цивилизации без зубной щетки в рюкзаке – вы знаете, что делать.
Так вот, Веспасиан ввел налог на мочу, а его старший сын и будущий император Тит (при нем потом произошло то страшное извержение Везувия, из-за которого погибли Помпеи и другие города) считал, что это дело грязное и недостойное. Он спорил с отцом, а тот сунул ему под нос монету из первой «мочевой» прибыли и спросил: «Что чувствуешь?» — «Ничего», – принюхался Тит. «Pecunia non olet!» – воскликнул Веспасиан, «Деньги не пахнут!» Кстати, в Италии общественные писсуары до сих пор называют vespasiani.
В бирюльки играть
Играть в бирюльки – значит заниматься пустяками, тратить время на ерунду. Такая забава действительно была на Руси. В нее играл даже Петр I! Суть в том, чтобы из кучи бирюлек специальной палочкой с крючком вытаскивать по одному предмету, не задевая другие. Задел – передаешь ход другому. В куче могло быть что угодно, главное – миниатюрность, чтобы было трудно захватить. Для богатых делались специальные наборы бирюлек: фигурки из дерева или даже слоновой кости. В общем, интересно и развивающе, но время на такие занятия тратили только те, у кого не было дел поважнее.
Кстати, откуда такое слово – бирюлька? От глагола бирать. Мы его уже не употребляем, хотя он проглядывает, например, в словах забирать или избиратель. А у классиков он встречается. В «Войне и мире» старый пес Карай «в одиночку бирал матерого волка».
Бить баклуши
Еще одно легкое занятие, но уже из профессиональной среды. Баклуша – это деревянная заготовка, из которой предстоит вырезать ложку, чашку или другую полезную вещь. Вырезать надо уметь, а вот чтобы заготавливать такие баклуши, то есть откалывать их от бревна, не нужно ни особого опыта, ни особого ума. По крайней мере, так считали наши предки. И постепенно выражение бить баклуши стало синонимом ничегонеделания.
Дойти до ручки
Ручка – часть калача. Для нас это изделие в виде кольца, а раньше его делали в виде гири или замка с дужкой. За эту «дужку», то есть ручку, калач держали, но ее не ели – может, потому что слишком сухая была, может, из соображений гигиены. А может, людям было важно разделить калач с тем, кто обделен. Ручку отдавали собакам или нищим. Соответственно, если человек ест свою ручку, он как минимум очень голоден и экономит на еде, а если чужие – он не брезгует чьими-то объедками, как пес или попрошайка. Со временем «дошел до ручки» стали говорить о том, кто опустился, потерял человеческий облик или просто оказался в безвыходном положении. Но версия с калачом – не единственная. Не исключено еще, что ручка – это рука, просящая подаяние.
А про калач есть еще одно интересное выражение: тертый калач. Так говорят о человеке с опытом, которого не проведешь. Изначально тертый калач – это муромский калач, произведенный по особой технологии. Тесто долго терли, то есть мяли руками на льду. Благодаря этому внутри оставался углекислый газ, а готовый калач был пышным, с упругим мякишем. Купчиха, пьющая чай на картине Кустодиева, собирается съесть как раз такой. Ну а тертые калачи среди нас – это люди, которых жизнь, конечно, хорошо помяла, но не довела до ручки, а, наоборот, добавила полезных качеств.
Положить зубы на полку
Метафоры во фразеологизмах используются часто. Вот, например, еще одно описание голода: зубы, которые оказались на полке за ненадобностью. Даже звучит жутко. Но есть вероятность, что зубы – это рабочие инструменты «с зубами»: грабли, вилы, пилы. Если все это активно используется, значит люди работают и получат какой-то результат: урожай, корм для скота, деньги т. д. А если работы нет, то «зубы» лежат без дела, и вознаграждения не будет.
Вот такие пироги
И еще одно выражение о том, что все не очень хорошо. Обычно им заканчивают рассказ о каких-то проблемах. Но не все знают, что пироги на самом деле с котятами. Кошек на Руси не ели, так что пироги с котятами – ситуация исключительная и почти катастрофическая. Почти – потому что это все-таки не самое страшное, а самое страшное – это суп с котом. Безнадежное потом, которое наступает в самом конце.
Кондрашка хватил
Кондрашка – скорее всего, реальная историческая личность с фамилией. И тут надо снова вспомнить Петра I. В начале XVIII века он разозлил донских казаков: буквально отнял доходы с Бахмутских соляных промыслов у местного населения, а руководить ими поставил Федора Шидловского, полковника Изюмского полка. Тот был жесток с людьми: солеварни захватил, устроил пожар в Бахмуте, разграбил церковь. Атаман Бахмута по имени Кондратий Булавин вместе со своими казаками Шидловского прогнал.
Тогда царь отправил на Дон еще одного полковника: Юрия Долгорукова, чьи люди вели себя еще более разнузданно. Булавин продолжил сопротивление и в одной из схваток с карателями лично срубил Долгорукову голову. В срочной депеше царю так и написали: «Кондрашка Булавин Долгорукова хватил».
Пуститься во все тяжкие
Учитывая сегодняшнее значение этого фразеологизма – «безудержно предаваться чему-либо предосудительному», легко прийти к выводу, что тяжкие – это грехи. А вот и нет! Тяжкая – это самые большие и тяжелые колокола на звоннице. В колокола звонят, как известно, по поводу, и звон бывает разный. Ударять во вся тяжкая – значит бить во все колокола сразу, что непросто физически и очень громко. То есть прежде всего «во все тяжкие» значит интенсивно, с полной отдачей. Но, как часто бывает, это красивое выражение, уйдя в народ, обросло новыми смыслами.
Газетная утка
Читая о днях минувших, да и сегодняшних, всегда есть риск стать жертвой утки. Газетной утки, то есть выдумки журналистов, которая выдается за сенсационную правду. Для русского языка газетная утка – калька с французского. Самая популярная версия появления этого жаргонизма – заметка о прожорливости уток, которую журналист Роберт Корнелиссен опубликовал в бельгийской газете в 1815 году. Он рассказал о некоем ученом, который купил 20 уток, одну из них порубил на кусочки и скормил остальным. Так же он поступил со второй, с третьей и так далее. А последняя утка «пожрала, таким образом, 19 своих подруг». Многие читатели поверили, и не нам их осуждать. Но утки фигурируют и в других скандальных и интригующих историях.
Например, парижская «Земледельческая газета» еще в 1776 году рассказала, как поймать стаю уток на один желудь. Этот желудь надо отварить в растворе александрийского листа (то есть сенны), привязать к тонкому длинному шнуру и бросить в воду. Утка его проглотит, но в ее ЖКТ он не задержится (сенна – слабительное) и выйдет, что называется, с другого конца. Его проглотит другая утка, с которой произойдет то же самое, потом третья, и так далее. Главное – не быть слишком жадным, иначе утиная стая, нанизанная на шнур, при взлете утащит в небеса и охотника.
Сообщения об удивительных утках были и еще раньше. В XVI веке один европейский ботаник рассказал о дереве, на котором утки растут вместо плодов, а моряки передавали из уст в уста легенды о деревьях, усеянных раковинами, откуда вылупляются утята.
В общем, неудивительно, что утки ассоциируются с нелепыми фантазиями. Но мы очень стараемся не пускать их в «ММ».
Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.
