Армейская «малина»

Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский, который в 1842 году (в 15 лет) поступил в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров, пишет в воспоминаниях: «С новичками обращались, унижая их достоинство: при всех возможных предлогах не только били их нещадно, но иногда прямо истязали, хотя без зверской жестокости». Аналогичные вещи происходили в Николаевском инженерном училище, что находилось в Михайловском замке Петербурга. «Цук» Николаевского кавалерийского училища тоже вошел в историю: «майоры» и «корнеты» (старшие воспитанники) издевались над младшими «зверями», используя приемчики, выработанные целыми поколениями предшественников. Офицеры-воспитатели, зная обо всем, считали, что «“подтяжка” дисциплинирует младших, а старших учит пользоваться властью». При этом – внимание – участвовать в этих «неуставных отношениях» было необязательно: у новеньких спрашивали, как они желают жить – «по славной ли училищной традиции или по законному уставу?». Выбравшего устав не трогали, но презирали – и не только во время учебы, но и после училища: офицерская среда его не принимала. Так что большинство выбирало именно «славную традицию» и товарищество.

ПРИНЯТО СЧИТАТЬ, что армейская дедовщина – уникальная российская черта, однако неуставные традиции «обучения» новобранцев – явление вполне международное, которое может встречаться и в самых дисциплинированных и боеспособных армиях и военных вузах – скажем, в Израиле или в США. Русская дедовщина берет свои корни в царской России («Скажи-ка, дядя…»), а первую трагедию, связанную с неуставными отношениями в Красной Армии, зафиксировали в 1919 году, когда «трое старослужащих 1 полка 30 дивизии забили до смерти сослуживца по причине того, что молодой боец отказался за “дедов” выполнить их работу». Виновных расстреляли, и после этого официально фиксированные случаи дедовщины в армии Советской России и СССР исчезли почти на 50 лет. Все изменилось во времена «большого террора», когда в армии ощущался недокомплект. «Помогла» бериевская амнистия 1954 года, после которой в один строй с неоперившимися маменькиными сынками встали уголовники: воровской менталитет проник в армию и породил новую неуставную систему – именно с ней и связаны те уродливые проявления дедовщины, о которых ходят жуткие легенды. Где-то дедовщина оставалась мягкой (как правило, в частях, несущих боевую службу), где-то принимала извращенные формы (таким грешил, например, стройбат). Все это стало возможно, в том числе, и по причине уклонения офицерского состава от исполнения командирского долга. Точнее, по причине того, что этот долг не распространялся на казарму – а ведь там тоже должны быть иерархия и власть. Так вот и складывалась дедовщина – как форма необходимой организации, основанная на единственной разумной категории – на опыте, то есть на сроке службы.

Во времена двухгодичной службы первые шесть месяцев все вновь прибывшие именовались «духами бесплотными», «птурсами», «зелеными», «салагами», «слонами». Низшая каста не имела никаких прав до обряда унизительного «боевого крещения», из которого выходили «черепа». В конце третьего полугодия им открывалась дверь в царство «черпаков». С 2008 года, когда период «срочки» в России сократился до одного года, полная иерархия стала неактуальной, но осталось деление на новый и старый призывы. Полгода – «духи», полгода – «деды». Если вырвать все эти испытания души и тела из «контекста», в них не увидеть даже сакрального смысла, не говоря уж о прикладном. Однако, по статистике, в боевых условиях потери заметно ниже именно в «дедовщинных» частях, чем в «уставных». Видимо, психологические тренинги «дедов» действительно учат в сложных ситуациях не поддаваться сантиментам, а молча выполнять поставленную задачу. 

ВООБЩЕ ПЕРЕХОД мальчиков в суровый мужской мир в любой культуре сопровождается испытанием их силы воли, самоконтроля и мужества – основополагающих качеств будущего охотника и воина. Аналоги испытаний, которые может включать армейская дедовщина, можно найти в обрядах диких племен.

Самый будоражащий ритуал, пожалуй, был у индейского племени манданов (мы уже рассказывали о нем, когда писали о традициях в «ММ» № 1 за 2016 год): начинался он с трехдневного поста, затем юношей надолго подвешивали на крюках, потом соплеменники гоняли их по кругу, дергали за спицы, вбитые в их тела… Если мальчик выживал в результате такой церемонии, то он становился мужчиной и воином. Если нет – значит, он никогда бы им не стал.

        «Наша армия сегодня – один большой несчастный случай», – комментирует председатель правления фонда «Право матери» Вероника Марченко сводку статистики солдатских смертей в российской армии. По ее данным, ежегодно в нашей армии гибнет около 2,5 тысячи солдат, и практически половина случаев – скрытые последствия дедовщины.

Индейцы-алгонкины считали детство препятствием на пути становления мужчины, и его нужно было стереть. Ритуал проходил в клетке, куда помещались подростки 14–20 лет. Две-три недели их рацион состоял лишь из мощного наркотического средства – галлюциногенных водорослей високкан. За это время дети должны были пережить собственную неконтролируемую агрессию, паралич и сумасшедшие видения. Счастливчики, которым удавалось дожить до конца ритуала, должны были пройти итоговую экзаменацию на наличие памятных событий из детства. Если воспоминания сохранились, обряд повторялся.

Масаи ценят храбрость, и ритуал удаления крайней плоти считается среди них доказательством смелости даже перед лицом сильной боли. Поэтому на пути к месту экзекуции непременно стоят друзья и члены рода, которые подбадривают будущих воинов словами: «Если ты дрогнешь, мы отречемся от тебя». Бразильские племена льют в глаза сыновей своего племени яд, австралийские аборигены разрезают своим детям пенисы, племя матауса пускает мальчикам кровь, племя самбаи заставляет парней пить сперму зрелых мужчин – и все они убеждены, что только чрезвычайная жестокость способствует культивации у мужчин таких качеств, как мужество, стойкость, скромность и т. д.

Скажите спасибо, что во время вашей службы «деды» не были знакомы с трудами этнографов Рене Генона или Арнольда ван Геннепа и не почерпнули оттуда массу идей! Для нас кровавые ритуалы дикарей жестоки, их мотивы нам непонятны, но они важны для них так же, как для западных людей, например, семейные ценности. Однако если списывать все на особенности культуры, требования социума и влияние цивилизации, то как объяснить дедовщину среди животных? Среди них ведь она тоже есть. Вожак волчьей стаи и его «приближенные» не загоняют жертву сами, однако им достаются ее самые лакомые куски.

В 1989 ГОДУ ИЗВЕСТНЫЙ исследователь иерархического поведения животных, французский ученый Дидье Дезор с помощью эксперимента доказал, что дедовщина существует у крыс. Грызунов поместили в клетку, откуда был лишь один выход – в бассейн, на другом конце которого была установлена кормушка. Чтобы добраться до еды, крысам нужно было переплыть бассейн. Но добывать вкусности отправлялись далеко не все крысы, хотя плавать могла каждая, и воды никто из них не боялся.

Животные предпочли распределение ролей. Из шести крыс исследователь выделил двух эксплуататоров, двух рабочих и одного «несогласного с режимом». Эксплуататоры никогда не переплывали бассейн, чтобы добыть пищу, им было достаточно поколотить рабочих. Рабочие исправно плавали за едой, но поесть сами могли, только накормив свое начальство. А несогласный с режимом и за приманкой плавал сам, и ел ее сам, не подчиняясь угнетателям.

Эксперимент повторяли в разных клетках и в разных вариациях ролей – например, собирали вместе всех «начальников», всех «подчиненных» и всех «несогласных». Результат был одинаков: эксплуататоры, рабочие и независимый. Дезор и его коллеги сделали вывод, что выбор ролей происходит случайным образом и зависит от множества факторов: от того, насколько высоки затруднения в добыче еды, от соотношения голода и сытости грызунов, страха перед водой и перед дракой. Генетическая предрасположенность, по мнению исследователей, играет незначительную роль при выборе ролей.

Интересно, что самому большому стрессу в эксперименте подвергались эксплуататоры. Как выяснили ученые, проанализировав работу их мозга, они просто все время боялись, что рабы перестанут им подчиняться.

Похожие распределения ролей наблюдаются в дикой природе у обезьян: эксплуататоры – альфа-самцы, работники – гамма-самцы и один независимый – бета-самец. Пока альфа- и гамма-самцы борются за обладание гаремом, бета-самец обыскивает окрестности в поисках пищи и воды. Поэтому во время засухи первым находит воду, набирается сил и, как следствие, перенимает роль доминирующего самца в гареме. То же распределение ролей – на доминантов-альфа, изгоев-гамма и независимых-бета – показали эксперименты этолога Джона Кэлхуна на мышах. (Подробнее об ученом читайте в «ММ» № 8 за 2015 год.)

ОБЩАЯ ПРИЧИНА дедовщины в человеческом и животном мире – иерархия. Кто сильнее, тот имеет больше ресурсов: пищи, воды, самок (или, в случае с самками, более качественных самцов). Такая особь оставит больше здорового и жизнестойкого потомства, и не имеет значения, в каком коллективе находятся она и ее конкуренты. Кстати, какой бы страшной ни казалась статистика армейских смертей по причине дедовщины, их всегда будет больше на «гражданке» – в дворовых авантюрах, в стычках «на районе» и т. д.

        А вот в Китае от призыва никто не бегает. Наоборот, взятки там дают за возможность отслужить! Дедовщина, если она и встречается, никого не пугает: армия для китайца – разбег для карьеры: уволившись в запас, проще устроиться на госслужбу. Или, по крайней мере, приобрести то, что в Китае ценится больше всего, – «гуанси», или связи.

Не всегда их провокаторы управляются только инстинктом размножения. Есть устойчивое выражение «круговорот насилия», и прежде этот термин связывался только с человеческим обществом. Однако в 2011 году орнитологи из Университета Уэйк-Форест (США) засвидетельствовали подобный цикл среди животных: когда особи, подвергающиеся агрессии в молодости, сами становятся угнетателями во взрослом возрасте. Ученые исследовали насканских олушей – это крупные морские птицы, которые обитают на Галапагосских островах. Олуши – не слишком ревностные родители и часто оставляют птенцов без присмотра на берегу, где на них нападают взрослые птицы. (Которые ищут такую слабую жертву целенаправленно, и самки при этом ведут себя даже агрессивнее самцов.) В течение трех периодов размножения орнитологи отслеживали обиженных птенцов и через несколько лет оценивали их поведение. В крови угнетенных олушей было повышенное содержание кортикостерона – птичьего гормона стресса. Исследователи посчитали, что подобный гормональный всплеск может влиять на поведение повзрослевших птиц.

БЕЗУСЛОВНО, примеры из мира зверей не оправдывают зверств в мире человеческом, и до абсурда не должны доходить никакие отношения, особенно неуставные и с репутацией, пугающей многие поколения молодых людей. Но это все задачи, неподвластные одному индивиду – только системным изменениям в обществе. А одному подвластно только самое сложное: работа над собой. Чтобы не стать жертвой, нужно еще до армии (до университета, до начала карьеры) стать крепким парнишкой, умеющим стоять за себя, правильно реагировать на агрессию и не падать духом при виде крови.