Чем отличались исследования земель в XVIII и XX веках? Всем! Всего пару столетий назад главным мотивом первооткрывателей был интерес – что же там, за горизонтом? Но «окультуренные», обтесанные прогрессом люди уже интересовались: что же еще найти и добыть? Когда проходит пора романтики, ее место занимают суровая действительность и банальный расчет.
Нельзя сказать, что царская Россия осваивала земли за просто так. У нее был свой гешефт. Например, в середине XVII века серьезную часть доходов российское государство выручало от продажи пушнины, так что после освоения Сибири взоры хватких промысловиков, скупщиков и служивых людей не просто так обратились на Дальний Восток. Посудите сами: за 1 алтын (3 копейки) в тех краях можно было купить шкурку соболя, а в России она стоила от 20 до 200 рублей. 20 рублей получал среднестатистический чиновник за целый год. Для простого казака одна шкурка – целое состояние, а если их будет 50 или 100? Желающих исследовать новые земли с целью пополнения царской казны и сделать карьеру на этом поприще было предостаточно. Вожделенный ясак – дань пушниной (инвалютой того времени), которой облагали местных жителей, стоил рисковых экспедиций. Зачастую первопроходцы брали содержание отрядов на себя, не требуя ни провианта, ни жалованья. Патриотизм? Отчасти да. Российское государство поднималось после «смутного времени» усердием именно этих завоевателей. Но люди верили, что их старания окупятся сторицей.
С приходом Советской власти пришли и другие масштабы. Численность населения страны росла, хлеба на всех не хватало, нужно было срочно «поднимать целину». Первый ручеек переселенцев (в основном малороссийских), направленный сюда еще при царской власти, неплохо обжил плодородные земли Дальнего Востока. Поселения быстро разрастались, урожаи были хорошие, поэтому сельское хозяйство развивалось активно. Новый край был краем надежды: здесь чуть меньше требовали, чуть больше позволяли. Постановление ЦИК РСФСР «Об образовании в составе Дальневосточного края Биробиджанского национального района», получившего статус Автономной Еврейской национальной республики, казалось, дало шанс на спокойную жизнь тысячам семей, особенно пострадавших от погромов во время Гражданской войны. Евреи ехали сюда из Украины, Польши, Литвы и даже из Аргентины. К сожалению, светлого будущего им дождаться не довелось, да и проживало на территории АЕР лишь 2,5–3 % «избранного народа».
Что делать, если хочется власти, а физически управлять не получается? Правильно, завести «своего человека», а в масштабах огромной страны не зазорно заиметь и частный регион. Так возникла Дальневосточная республика – «буферное» государство с демократическим устройством, созданное, чтобы избежать войны Советской России с Японией. В состав ДВР входили Забайкалье и наш Дальний Восток.
Ко всему прочему, такое государство развязывало руки РСФСР для наведения порядка на подконтрольных территориях. Так, Народно-революционная армия, созданная на базе красных дивизий, разгромила «неугодные» республики Приамурья, Забайкалья и Зеленый Клин (украинское название дальневосточного юга – нынешняя Амурская область, Приморский и Хабаровский края).
До лета 1920 года Северный Сахалин и Уссурийская железная дорога оставались под контролем японской армии. Однако по результатам переговоров на станции Гонгота (24 мая–15 июля) японцам пришлось эвакуировать свои войска из Забайкалья. Такой поворот событий позволил НРА справиться с Дальневосточной армией, выступающей против советского режима. После этого необходимость в Дальневосточной республике отпала, поэтому 15 ноября 1922 года она вошла в состав РСФСР как Дальневосточная область.
Кнут без пряника, тем не менее, давал существенные результаты. Начали эксплуатироваться земельные ресурсы Дальнего Востока, а по мере заселения новых территорий в хозяйственный оборот включилось легкодоступное «приданое»: леса, рыба, золото и пушнина. Благодаря уникальным ресурсам Дальний Восток начал играть существенную роль в жизни СССР, несмотря на то что до 1940-х годов он рассматривался лишь как сырьевой придаток. Более 8 % зерновых выращивались на освоенных землях, превратив заповедный край в новую житницу. Перед войной на Дальнем Востоке развивалась промышленность: угольная, лесная, энергетическая, металлургия; нефтепереработка, судо- и машиностроение. Для разработок и георазведки задействовали более 3500 квалифицированных специалистов, не считая рабочих. Темпы были такие, что в 1933–1938 годах рост производства и промышленности составил 340 %! Но по-прежнему очень не хватало людей. Поэтому во второй половине 30-х годов началось массовое добровольно-принудительное переселение из всех республик СССР. Большинство переселенцев были политзаключенными и направлялись в концентрационные лагеря, которые находились на территории глобальных строек. Именно эти люди стали основной движущей силой прогресса на Дальнем Востоке.
Важный символ Дальнего Востока и всей советской эпохи – Байкало-Амурская магистраль, одна из крупнейших железнодорожных магистралей в мире. Идею ее строительства Русское техническое общество забраковало в далеком 1888 году, когда проект еще назывался «Тихоокеанская железная дорога через северную оконечность Байкала». Полковник Генерального штаба Н. А. Волошинов с небольшим отрядом проехал около тысячи километров, от Усть-Кута до Муи, и заключил, что технических и денежных средств на строительство такой махины в России недостаточно. А вот правительство СССР это ничуть не смутило. Тем более не испугало то, что в условиях непроходимой тайги разведка чрезвычайно опасна для жизни. Вопрос решили с помощью нового метода разведки – аэрофотосъемки. За шесть лет, в течение которых Отдельный корпус железнодорожных войск Рабоче-крестьянской Красной Армии проводил топографическую разведку, аэрофотосъемкой охватили около 7500 км², осуществив рекогносцировку протяженностью 3480 км². Кроме уточнения ландшафтов, удалось дополнить карты и ликвидировать пробелы, которых на них было еще много.
13 апреля 1932 года вышло постановление «О строительстве Байкало-Амурской железной дороги». Для него потребовалось 25 000 человек, но к осени удалось привлечь лишь десятую часть от этого количества. Поэтому следующее постановление передало БАМ Особому управлению – на строительство отправились заключенные Байкало-Амурского исправительного трудового лагеря (Бамлага). Весной 1938-го вместо него появилось шесть новых железнодорожных исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ). Они строили участок «Тайшет – Братск», а затем «Комсомольск-на-Амуре – Советская Гавань». Во время Великой Отечественной войны работы были приостановлены, а возобновились лишь в 1947 году заключенными Амурлага, которые строили железную дорогу на восточном участке Комсомольск-на-Амуре – Ургал.
По-настоящему всесоюзной стройкой БАМ стал в романтичные и энергичные 70-е: комсомольцы-добровольцы, которых не страшила ни вечная мерзлота, ни бытовая неустроенность, отправлялись осваивать страну целыми поездами. Города и поселки вдоль магистрали украшают национальные черты – их строили представители 70 народов, многие стали детищами отдельных республик, областей и городов.
Длилась главная советская стройка вплоть до 1989 года; благодаря ей было разведано около 8000 км² и построено 4287 км железнодорожных путей.
Добыча нефти на Дальнем Востоке началась около ста лет назад. Сначала с положительными заключениями о перспективах разработок нефтяных скважин возвращались многочисленные геологические экспедиции, а первый «урожай» добыло месторождение на Сахалине, в Центральной Охе, в 1923 году. Со временем сформировались два глобальных центра нефтедобычи – Сахалинский и Якутский.
С угольной промышленностью сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, Советскому Союзу было невыгодно пускать на угольные бассейны конкурентов. Но жесткая нехватка средств и квалифицированных кадров, а значит, недостаточный уровень добычи угля подвели правительство к необходимости предоставить более 50 концессий (договоров на эксплуатацию) зарубежным горнодобывающим фирмам. А поскольку на территории (как и сегодня) находилось огромное количество китайцев, перебравшихся на русскую сторону попытать счастья, производство удалось значительно удешевить за счет копеечной рабочей силы. Дополнительным плюсом было и то, что вся добыча велась открытым способом, исключая глобальные расходы и долгий подготовительный процесс. Однако в 1937 году «лавочка прикрылась»: все иностранные граждане вместе со своими капиталами были выдворены из страны.
А вот к золоту и алмазам Советы не подпустили никого. Эти ресурсы были ценными козырями региона, поэтому на их добычу выделялись все необходимые средства, а разработки велись по спецпроектам.
Отдельно стоит сказать об «освоении» Сахалина. Во время русско-японской войны на захваченной японцами части острова начали быстро появляться шахты, заводы, бумажные комбинаты, порты и дороги, и даже был построен маяк, который до сих пор функционирует.
За несколько лет оккупации японцы освоили более 300 км непроходимых земель, развернув по всей длине маршрута инфраструктуру и десятки промышленных объектов, значительно подняв экономические и производственные показатели острова. Советское строительство происходило только на бумаге: русская часть Сахалина оставалась сырьевым придатком, ресурсы из которого добывались с минимальной рентабельностью. Ну а после возвращения Советским Союзом контроля над всем островом Дальневосточная область на долгие десятилетия стала передовым краем, выполняя и перевыполняя правительственные задачи.
Инфраструктура и экономика Дальнего Востока построены на сложном фундаменте, который достается не каждой стране: он включает на порядок больше лишений и труда, воли и амбиций – такие «валуны» легко порастают быльем без должной цели и без достойной памяти о вложенном. Этот край молчит о многом, и его важнейшие роли еще не сыграны – очень хочется, чтобы их распределяли люди, которые ценят в нем не только площади и неоткрытые богатства.
Это новость от журнала ММ «Машины и механизмы». Не знаете такого? Приглашаем прямо сейчас познакомиться с этим удивительным журналом.